— Ладно, если не подавимся, то разжиреем!
Итак, его величество, весьма мало озабоченный событиями в Швейцарии и Голландии и более чем успокоенный по поводу того, что произошло, происходило или еще должно было произойти в Италии, играл свою партию в реверси, посмеиваясь и над Кардилло, своим противником, и над Нельсоном и Белли, своими союзниками, как вдруг в гостиную вошел наследный принц, поклонился королю, поклонился королеве и, поискав глазами князя Ка-стельчикалу, остававшегося в Палермо при королевской особе и за свое усердие назначенного министром иностранных дел, направился к нему и завязал с ним оживленную беседу вполголоса.
Через пять минут князь Кастельчикала встал, прошел через всю гостиную прямо к королеве и шепнул ей на ухо несколько слов, услышав которые, она вскинула голову.
— Предупредите Нельсона, — проговорила королева, — и приходите вместе с ним и принцем Калабрийским ко мне в соседнюю комнату.
Она поднялась и перешла в маленький кабинет, примыкавший к большой гостиной.
Через несколько секунд князь Кастельчикала направился туда же, пропустив вперед принца, а Нельсон вошел вслед за ними и прикрыл за собою дверь.
— Идите же сюда, Франческо, — сказала королева, — объясните нам, откуда вы взяли эту басню, которую мне только что рассказал Кастельчикала?
— Государыня, — начал принц, кланяясь почтительно, однако с примесью страха, который он всегда испытывал перед своей августейшей родительницей, как он чувствовал, его не любившей. — Государыня, один из моих людей — этому человеку я доверяю — сегодня около двух часов пополудни случайно оказался в полицейском управлении и слышал, будто капитан небольшого американского судна, которое вошло сегодня в гавань и прибыло с Мальты с попутным ветром, дующим от мыса Бон, встретил два французских военных корабля и имеет основание думать, что на одном из них находится генерал Бонапарт.
Нельсон заметил, с каким вниманием присутствующие слушают принца Франческо, и попросил министра иностранных дел перевести его рассказ на английский. Узнав, в чем дело, он пожал плечами.
— И, получив такое известие, как бы неопределенно оно ни было, вы не попытались увидеться с этим капитаном и лично выяснить, насколько правдоподобен этот слух? — сказала королева. — Право, Франческо, вы непростительно беспечны!
Принц поклонился.
— Государыня, — возразил он, — не мое дело проникать в столь важные тайны, поскольку я не играю никакой роли в управлении государством; но я послал того самого человека, что принес мне эту новость, на борт американской шхуны, велел ему расспросить капитана и, если тот покажется ему достойным некоторого доверия, привести его во дворец.
— И что же? — нетерпеливо спросила королева.
— Капитан ждет в красной гостиной, государыня.
— Кастельчикала, — сказала королева, — идите за ним! Проведите его по коридорам, пусть он не показывается в большой гостиной.
Водворилась глубокая тишина, все трое ожидали. Через минуту коридорная дверь отворилась и пропустила в комнату человека лет пятидесяти — пятидесяти пяти в причудливой морской форме.
— Капитан Скиннер, — представил князь Кастельчикала американского путешественника.
Как мы сказали, капитан Скиннер уже перешагнул за полдень своей жизни; то был человек чуть выше среднего роста, прекрасно сложенный, с суровым, но приятным лицом; волосы с легкой проседью были откинуты назад, словно в лицо ему дул сильный морской ветер, подбородок его был выбрит, но в батистовом галстуке безупречной белизны утопали густые бакенбарды.
Он почтительно склонился перед королевой и герцогом Калабрийским и поклонился Нельсону как лицу заурядному: или он его не знал, или не пожелал узнать.
— Сударь, — заговорила королева, — меня уверяют, будто у вас имеются важные новости; это объяснит вам, почему я пожелала, чтобы вы взяли на себя труд явиться во дворец. Все мы чрезвычайно интересуемся этими новостями. Чтобы вы знали, с кем говорите, скажу вам, что я королева Мария Каролина, вот мой сын герцог Калабрий-ский, а это мой министр иностранных дел князь Кастель-чикала, и, наконец, мой друг, моя опора и мой спаситель милорд Нельсон, герцог Бронте, барон Нильский.
Капитан Скиннер, казалось, искал взглядом какую-то пятую особу, как вдруг дверь кабинета, выходившая в гостиную, отворилась и появился король.
Очевидно, он и был тем пятым собеседником, которого искал капитан Скиннер.
— Мадонна! — вскричал король, обращаясь к Каролине. — Знаете ли вы, дорогая наставница, какая весть распространяется в Палермо?
— Еще не знаю, государь, — отвечала королева, — но сейчас узнаю, потому что вот этот господин привез ее и собирается мне рассказать.
— Ах, вот оно что, — отозвался король.
— Соблаговолите оказать честь задать мне вопросы, ваши королевские величества, я к вашим услугам, — сказал капитан.
— Говорят, вы можете сообщить нам новости о генерале Бонапарте, сударь? — произнесла королева.
На губах американца мелькнула усмешка.
— И вполне достоверные, государыня. Всего три дня тому назад я повстречал его в море.
— В море? — повторила королева.
— Что сказал этот господин? — спросил Нельсон. Князь Кастельчикала перевел ему ответ американского капитана.
— В каких широтах? — осведомился Нельсон.
— Между Сицилией и мысом Бон, — отвечал капитан Скиннер на превосходном английском языке, — оставив по левому борту Пантеллерию.
— Значит, приблизительно на тридцать седьмом градусе северной широты? — спросил Нельсон.
— Около тридцати семи градусов северной широты и девяти градусов и двадцати минут восточной долготы, — был ответ.
Князь Кастельчикала переводил этот разговор королю. Королеве и герцогу Калабрийскому переводчик был не нужен: они оба говорили по-английски.
— Не может быть, — возразил Нельсон. — Сэр Сидней Смит блокирует порт Александрии, он не пропустил бы два французских корабля курсом на Францию.
— Отчего же? Ведь пропустили же вы весь французский флот курсом на Александрию! — сказал король, никогда не упускавший случая поддеть Нельсона.
— Чтобы удобнее было уничтожить его под Абукиром, — отрезал тот.
— Ну что ж, — ответил король. — Догоните корабли, которые видел капитан Скиннер, и уничтожьте их!
— Не соблаговолит ли капитан рассказать нам, по какой причине оказался он в этих широтах и почему он думает, что один из встреченных им французских кораблей везет генерала Бонапарта? — спросил герцог Калабрий-ский, почтительно обернувшись к отцу и матери, словно извиняясь в том, что осмелился говорить в их присутствии.
— Охотно, ваше высочество, — отвечал с поклоном капитан. — Я отбыл с Мальты и собирался пройти через Мес-синский пролив, но в одном льё к югу от мыса Пассеро меня внезапно настиг порыв северо-восточного ветра. Я направил шхуну к острову Мареттимо под прикрытием Сицилии и, идя открытым морем, под тем же ветром дошел до мыса Бон.