Пароль: «Тишина над Балтикой» - читать онлайн книгу. Автор: Илья Дроканов cтр.№ 48

«Ферзь» закусил кусочком бифштекса и старательно заработал челюстями, кивнув при этом собеседнику, что ответит, когда справится с мясом. Пусть получилось невежливо, но пауза ему понадобилась, чтобы правильно ответить на неожиданный вопрос. Неужели Канарис его проверяет? Зачем? Пока неважно зачем. Нужно быстро сообразить: русский офицер Таубе в Японии не был, а немецкий моряк Юрген фон Цише работал штурманом на судоходной линии из Европы в Юго-Восточную Азию, поэтому, возможно, заходил и в Японию. Его же сейчас не спросишь! Как найти слова, которые исчерпывающе ответят на вопрос? Решение пришло: можно выйти из положения следующим образом.

Он отпил трехлетнего испанского вина, поднял бокал, чтобы оценить его пурпурный цвет, и с неким оттенком извинения произнес:

— Вилли, можно сказать, что не был. Судно заходило в японские порты кратковременно, когда мы работали на юго-восточной линии, брали попутный груз, но я на берег не сходил, поскольку был молодым штурманом, постоянно загруженным работой.

— Жалко, что тебе не удалось посмотреть загадочную Японию. Прекрасная страна! Я был там недолго, но получил большое впечатление от того, что видел, — с явным удовольствием пригубив вино и прикрыв глаза, сообщил Канарис.

«Ферзь» удивленно взглянул на собеседника и поинтересовался:

— Когда же ты успел побывать в далеких краях? Ведь мы с тобой встречались два года назад, обедали здесь же, в ресторане «Хольтенау», ты еще командовал учебным крейсером «Берлин». Неужели устроил кадетам кругосветное плавание?

— Храни меня, Господи, от таких тягот! Нынешних молодых шалопаев следует долго драть линьками, прежде чем из них получится нечто похожее на настоящего моряка. Впрочем, не их вина. Не в добрые времена они пришли на флот. Мне было приказано из-за экономии средств не ходить с кадетами в дальнее плавание, поэтому наши выходы на Балтику и в Северное море больше походили на экскурсии для туристов, чем на морскую практику будущих офицеров. Но я тебе не говорил, прости, что в начале прошлого, 1924 года меня перевели с корабля служить в Берлин. Я доложил командующему Рейхсмарине адмиралу Бернке свои взгляды на развитие флота, и он отправил меня в дальнюю командировку.

— Красотами Фудзиямы любоваться? — язвительно полюбопытствовал «Ферзь».

— Твой юмор оценил, Юрг, — легким поклоном головы откликнулся на ироничный вопрос Канарис. — Нет, я тащился на грузопассажирском судне «Рейнланд» на другой край света вовсе не для созерцания красот Островов Восходящего Солнца. Хотя, чего греха таить, и этому уделил внимание. Нет, дружище!

Он понизил голос и, глядя в глаза товарищу, сообщил важную информацию:

— На знаменитых верфях «Кавасаки» по немецким чертежам для военно-морских сил Японии сейчас строятся малые и крейсерские подводные лодки. Я было начал вести переговоры с японскими корабелами о строительстве субмарины для германского флота на их стапелях, но мне не привелось добиться результата. В сентябре власть в Рейхсмарине поменялась, и командующим стал вице-адмирал Ганс Ценкер. «Папаша» — Ценкер! У него вид доброго дедушки. Он распорядился прекратить сотрудничество с Японией в области кораблестроения. Всего две недели я прожил в Осаке, где шли переговоры, а после, не солоно хлебавши, вернулся через Шанхай в Фатерланд.

Из предыдущих бесед «Ферзь» знал, что начальство ценило у Канариса особый талант общения с людьми, поэтому часто поручало ему вести переговоры на «скользкие» темы. И он неизменно демонстрировал дипломатическую ловкость и волю в достижении результата. Можно было считать сообщение о поездке в Японию не хвастовством, а сведениями, заслуживавшими внимания. Но зачем штабной офицер довел до своего товарища, человека штатского в данный момент, столь деликатную информацию? Либо проверяет реакцию на нее, либо хочет как-то втянуть в свои дела. Любопытно…

Анализ услышанного проведен вовремя, отметил разведчик, потому что в следующий момент начала подтверждаться вторая версия.

— У меня будет к тебе интересное предложение. Но об этом поговорим на следующей встрече, думаю, месяца через три-четыре. Сейчас мне пора в Берлин, очень тороплюсь! Не держи зла, дружище, — промокнув губы салфеткой, сказал Канарис и встал из-за стола.

«Ферзь» не стал вызывать к ресторану машину и пошел домой через весь город пешком. Ему хотелось без спешки обдумать дальнейшую линию поведения с Вильгельмом. Корветтен-капитан — далеко не простак, чтобы безоговорочно доверять постороннему человеку, даже если зовет его своим другом. Вопрос о пребывании в Японии, конечно, не мог быть проверкой: невозможно установить точно, бывал ли подлинный фон Цише в японских портах, чтобы проверить «Ферзя» на честность. Но «японский вопрос» навел разведчика на мысль о том, что проверка, скорее всего, предстоит, раз Канарис собирается использовать его в своих интересах. В чем она может заключаться? По прежней службе на флоте фон Цише проверяла германская военная контрразведка после побега из русского плена. Компрометирующих данных найти не удалось. Никого из сослуживцев в живых не осталось, иначе давно бы провели очную ставку. Может быть, хитрый лис Канарис встретил подлинного фон Цише, бежавшего из России в смутные годы Гражданской войны, и намерен устроить им «приятное» свидание? Пожалуй, нет, зачем откладывать такое мероприятие на три-четыре месяца, когда можно все решить в этот раз. Остается одно: встреча с родителями фон Цише. Ее следует ожидать, хотя Тихонов на встрече в прошлом году сказал, что старички скверно себя чувствуют. Не могут они так быстро поправиться, чтобы совершить поездку с юга Италии на север Германии. Нет, Канарису будет с руки лишь организовать провокацию на тему встречи «блудного сына» с престарелыми родителями. Надо готовиться к такому повороту.

«Ферзь» шел по набережной Кильской гавани, и ему было хорошо видно, что на противоположном берегу, где располагались цеха судостроительного завода, на открытых бетонированных площадках простаивали пустыми стапели, на которых в военное время одну за другой собирали печально известные миру германские субмарины. Победивший мир заставил Германию остановить этот конвейер кораблей-убийц, но, по-видимому, ненадолго. Скоро стараниями Канариса и его единомышленников с заводских стапелей снова сойдут черные «сигары», готовые выйти в море, чтобы пускать на дно иностранные корабли, отмечая каждую трагедию Железными крестами членам экипажей. В этот момент «Ферзю» пришла в голову мысль о том, что Вильгельм имеет намерение и его втянуть в преступную деятельность. Хорошо, он готов согласиться, но только для того, чтобы о ней стало известно советской военной разведке.

Новый приезд Канариса из Берлина пришелся на весну 1926 года. Он позвонил в мастерскую и пригласил в отель, где обычно останавливался в Киле. При этом веселым голосом добавил, что подготовил другу приятный сюрприз.

«Ферзь» давно запросил своего руководителя Тихонова срочно прислать справку о состоянии здоровья родителей Юргена и свежие фотографии. Ответ из Москвы, увы, запаздывал, поэтому разведчику придется действовать, полагаясь на собственную интуицию в случае любых проверочных действий или провокаций со стороны Канариса.