Одуванчик в тёмном саду - читать онлайн книгу. Автор: Джейд Дэвлин, Ирина Смирнова cтр.№ 118

Но какова тварь, черт! Внутри меня на секунду полыхнула такая ненависть, что мне показалось, будто я вижу эту… чертову самку! В какой-то пещере… напротив нее на полу валяется тело… женщина… моя женщина!

Нет, я вижу все глазами Рремшшурга… Реми… Почему ты предал меня, брат?! Ты, с кем вместе я вырос? Как ты мог?!..

Меня швырнуло о стену. Я ударилась о неровные острые камни, рассадила локоть, колено, и по виску тоже потекло что-то горячее. В первые секунды мозг, вообще, отказывался воспринимать реальность. Особенно, когда кто-то очень больно впился в лодыжку и за ногу потащил меня по неровному каменному полу дальше в темноту.

В голове смутно всплыло книжное и не совсем ясное “сгруппироваться”, я еще успела подумать, что понятия не имею, как делать это правильно. Но тело само сообразило, что голова нам еще понадобится. Свернулось насколько могло в комочек и прикрылось руками.

К счастью, пол был не только неровным, но еще и очень мокрым. Липкая, пахнущая затхлостью грязь смягчила рытвины и кочки, благодаря ей я не набила себе слишком много новых шишек и не ободрала бока.

Постепенно темнота отступила. Или эльфийские глаза привыкли, или в той пещере, куда меня приволокли, действительно было светлее. Лицо было залеплено грязью, я вся в ней перемазалась, но все равно старалась оглядеться, чтобы понять, откуда может грозить опасность. А то, пока глаза зажмурены — кажется, что со всех сторон. И очень страшно.

Безжалостные клешни, терзавшие лодыжку, наконец, разжались. Да, второй советник… Рремшшург… это он забросил меня в портал и прыгнул следом. Стоит надо мной окровавленный, панцирь проломлен, и половина ног либо неестественно вывернута, либо болезненно подергивается. Ррашшард успел его приложить напоследок… ох. Только бы сам жив остался, спасатель… Он ведь закрыл собой Ришшику.

Прежде, чем я успела как следует осмотреться, пришло четкое ощущение — здесь есть кто-то еще. Этот кто-то опасен. Очень опасен, гораздо… гораздо опаснее покалеченного Рремшшурга.

Паучиха выступила из темноты бесшумно, даже красиво, а мне впервые за все время в этом мире пришлось зажимать рот руками, чтобы не визжать, как трусливая девчонка при виде таракана. Не знаю… было в этой арахнидке что-то жуткое и одновременно мерзкое.

Все, что в Ришшике вызывало умиление, все, что в Ррашшарде казалось мне красивым и интересным, а в Рраушшане величественным, в этой… даме… выглядело угрожающим, хищным и безжалостным. Страшнее всего было ее лицо — холодное, надменное, равнодушно-брезгливое.

Она не только на меня так смотрела. Покалеченный арахнид, опустившийся перед… своей матерью в традиционном поклоне, удостоился не менее презрительного взгляда и едва заметного кивка.

А потом чудовище обратило внимание на меня. Да, именно чудовище — впервые мне показалось жутко неестественным это сочетание красивого, правильного лица, совершенной, женственной фигуры и хищно-уродливого паучьего тела.

Дыхание перехватило, в голове взорвался пузырь с ледяной водой.

Это… эта… это уже было! Я знаю этот взгляд! И этот резкий, безжалостный ментальный удар.

Тварь! Это она копалась в моей голове перед покушением, это она заставила меня выбраться из безопасной комнаты в коридор!

Слава тебе, благословенная злость. Даже не злость — ярость! Она не позволила мне сдаться сразу.

Я никогда не лезла воевать первой. Терпеть не могла конфликты, ссоры, дрязги. И уж точно никогда не опускалась до безобразных бабских драк. Но сейчас это была не бабская драка. Сейчас меня пытались не просто убить — хуже. Меня пытались сломать. Подчинить.

Чтобы с моей помощью уничтожить Виланда.

Да, моей противнице уже несколько сотен лет, она сильна и опытна, я ей — не соперница. Эта тварь умеет и любит ломать чужие души, коверкать, вскрывать, потрошить мысли. Разве девчонка с едва проснувшимся даром, пусть даже сто раз инопланетная и непонятная, сможет ей противостоять?

Нет.

Паучиха была уверена в этом. Она привычно и легко прятала собственное сознание за ментальными щитами, но для того, чтобы ударить, эту защиту надо опустить. Всего на мгновение…

Мне хватило. Я не играла чужими жизнями, не искала выгоды, не получала удовольствия от власти… я защищала свою жизнь.

Поэтому ударила в ответ. Изо всей силы, сама до конца не понимая, что и как я делаю. Но зато в этот удар вложила все свое отчаяние, весь страх, всю ярость…

На секунду наше сознание стало общим. Время замедлилось, перемешалось с образами, звуками, запахами… чужая память стала своей, и пока многоногая хищница переживала мои родовые схватки и нежную радость материнства, я полной чашей пила ядовитое наслаждение властью, извращенную сладость умирающего в паучьих объятьях самца, его последний оргазм и последний ужас… Хладнокровная жительница подземелий захлебывалась в незнакомых, непонятных маленьких радостях моей семьи, а я глотала ее неуемную жажду убивать и повелевать, вместе с продуманными планами и искусно сплетенными интригами.

Сколько же лет она ждала? Сколько искала? Древний эльфийский артефакт музыкальных магов и глупую человеческую девчонку, чью душу успели отравить тленом ненависти и лжи.

Не вышло… все сорвалось в последний момент, и в гневе Рруззиана попыталась уничтожить ту, что лишь благодаря невероятной случайности нарушила тщательно продуманное покушение. Да, в моей голове паучиха обнаружила много интересного, но сама не смогла закончить дело, добить неправильную эльфийку. Слишком явным остался бы след.

Может и к лучшему, что глупая человеческая девка не справилась даже с простейшим заданием. Ведь пустая эльфа вдруг стала ценным товаром. У нее появился дар — дар музыкальной магии, именно то, чего так не хватало истинным арахнидам все эти годы.

Выпитый когда-то ученик эльфийского мага очень много знал… в том числе и две заветные песни.

Первая могла оглушить и перенести двуногого узурпатора, а также оказавшихся рядом с ним эльфов в определенное место, и для нее не нужен был музыкальный маг, только гитара и марионетка, чтобы доставить артефакт поближе к жертве. Марионетка задумывалась одна, человеческая, а потом удачно подвернулась другая, эльфийская. А вот вторая песня… Вторую мог сыграть только тот, кто владеет даром и артефактом по праву и крови.

Рремшшург оказался верен аррграу своей кладки, он исполнил ее приказ и принес ей эту маленькую ушастую мразь. Быстро, потому что наглый выскочка слишком близко подобрался к правде.

Эльфийку надо сломать, поработить, сделать безвольной марионеткой. И тогда… тогда мир снова услышит песню разделения. Аррахшир покинет тело недостойного и вернется к тем, кто должен владеть им по праву!

Народ пещер обретет былое величие, не оскверненное тупым человеческим милосердием, арахниды вспомнят, что двуногие — корм для высших, что лучшие самцы обязаны жертвовать жизнью ради сильного потомства, что древние законы незыблемы и верны!