– Доброе утро, сэр, – поздоровался он, с опаской поглядывая на Рози. – Его светлость предупредил, что вы пожалуете.
Адриан и запряженная в двуколку Рози зашагали по длинной извилистой дорожке. Ближе к дому парковые лужайки сменились аккуратно подстриженными газонами, цветниками и кустами тиса, коим ножницы садовника придали сходство с павлинами, единорогами и прочими достопримечательными представителями фауны. Его светлость стоял на крыльце, нетерпеливо ожидая прибытия гостей. Окружающие его лакеи и почти шарообразный дворецкий с нескрываемым волнением смотрели на Рози.
– А вот и вы, – сказал лорд Феннелтри. – Отлично. Прошу вас, дружище, входите, перекусим вместе. Кстати, что предпочитает Рози, помимо пива?
– Ну, любые фрукты или овощи, – ответил Адриан.
– Реймонд, – обратился его светлость к дворецкому. – Проводите мистера Руквисла и Рози до конюшни и скажите садовникам, чтобы предложили ей какие-нибудь овощи и фрукты.
Как только Рози была помещена в просторное стойло, явились садовники с полными тачками сочной зелени, при виде которой у Адриана потекли слюнки, а Рози издала радостные трубные звуки. Тут были персики и виноград, горох, морковь и капуста, яблоки, груши и абрикосы. Предоставив Рози поглощать эти деликатесы, Адриан последовал за дворецким в дом, где в огромной гостиной полулежал на диване лорд Феннелтри, окруженный собаками всевозможных пород и размеров.
– Прошу вас, садитесь, – сказал его светлость. – Сейчас мы слегка перекусим. Надеюсь, Рози благополучно устроена?
– Да, – ответил Адриан, – знай себе уписывает, только успевай подносить. Вы так добры, а ведь чуть не погибли из-за нее. Я чрезвычайно вам благодарен, честное слово.
– Ну что ж, – заключил его светлость, – если вы и впрямьтак благодарны, может быть, окажете мне небольшую услугу?
– Все, что могу.
– Я насчет этого проклятого званого вечера, – объяснил его светлость, закрывая глаза, как будто сама мысль о сем мероприятии причиняла ему боль. – Понимаете, у меня есть дочь, скажу притом – не потому, что я отец – отнюдь не безобразная. На днях ей исполняется восемнадцать лет, и по этому случаю мы устраиваем вечер, понимаете? Моя дражайшая супруга, женщина, прямо скажу, своевольная и честолюбивая, настаивает на том, чтобы вечер этот по своей оригинальности и экстравагантности превзошел все, что когда-либо видели в нашей округе. Так вот, финансовую сторону я как-нибудь обеспечу, что же касается оригинальности, до сих пор ничего не мог придумать. И тут появляетесь вы.
– Понятно, – осторожно произнес Адриан.
– И я подумал, – продолжал его светлость, – что появление на званом вечере большого, ручного, пьющего пиво слона – весьма оригинальная идея, как по-вашему?
– Да-а, – протянул Адриан.
– Нет, если вы не согласны, дружище, если не считаете такую идею оригинальной, так и скажите, прошу вас.
– Почему же, – сказал Адриан, – идея и впрямь очень оригинальная. Просто после каждодневного общения с Рози я уже не воспринимаю ее как нечто оригинальное.
– Вот именно, – отозвался его светлость. – Теперь послушайте, что у меня задумано: мы облачим Рози в наряд, соответствующий ее восточному происхождению, и я в надлежащем убранстве въеду верхом на ней в бальный зал, словно какой-нибудь махараджа. Как вам эта идея?
– Что ж, думаю, она справится с этой ролью, – ответил Адриан.
– Отлично! – просиял лорд Феннелтри. – У нас есть примерно неделя, чтобы отработать детали. На это время буду рад видеть у себя в гостях вас и вашу Рози. К счастью, жена и дочь уехали в город покупать всякие побрякушки и финтифлюшки, так что мы без труда сохраним все в секрете.
– Уверен, ваша идея всем понравится, – сказал Адриан.
– Надеюсь, что так и будет, дружище, – заключил его светлость, вставая с дивана. – А теперь пошли слегка перекусим.
После того что лорд Феннелтри назвал легким ленчем (на стол были поданы суп из спаржи, палтус в белом вине и сметане, перепела, начиненные виноградом, оленья нога, нашпигованная каштанами, и миска клубники со сливками), они приступили к приготовлениям. Увлеченный своей оригинальной идеей, его светлость не был намерен скупиться на расходы. Трех местных портных наняли шить роскошное облачение для Рози, трем плотникам поручил смастерить паланкин. Эта идея принадлежала Адриану. Он посчитал, что будет не совсем разумно посадить лорда верхом на загривок Рози и предоставить ему управлять слонихой, а потому тактично предположил, что махарадже следует удобно восседать в паланкине, возложив деликатные обязанности пилотирования Рози на одного из своей челяди (то бишь на Адриана). Лорду Феннелтри сия идея пришлась по душе.
Облачение Рози выглядело изумительно. Темно-синий бархат, покрытый сотнями блесток и кусочков цветного стекла, был расшит золотым узором, изображающим, как полагал лорд Феннелтри, индуистские письмена. Четыре человека с трудом могли поднять великолепное убранство, и при ярком свете сверкание стекла и блесток ослепляло человека. Не менее замечательно выглядел украшенный резьбой паланкин "с матерчатой бахромой по верхнему краю. Его покрасили в темно-синий, желтый и красный цвета, подобно двуколке Адриана, которая так пришлась по вкусу лорду Феннелтри. Паланкин тоже был декорирован восточным орнаментом из блесток. Его светлость и Адриан были весьма довольны изделиями плотников и портных.
Далее надлежало сшить костюмы для его светлости и Адриана, и озадаченные портные не один час потратили на примерки. Озадачены они были потому, что никогда еще не шили ничего подобного, а тут еще лорду Феннелтри все время приходили в голову новые идеи. Дошло до того, что один портной вынужден был целый день отлеживаться в постели, когда на него обрушился страшный гнев лорда за то, что он принес для примерки красный тюрбан вместо белого.
Конечный продукт смотрелся поистине великолепно. Его светлость настоял на том, чтобы самолично придумать фасон своего платья, и, поскольку он совершенно не представлял себе, что носят махараджи, его изобретение, возможно, не было бы одобрено придирчивым восточным властелином. Перевязанные у лодыжки длинные малиновые шаровары, щедро украшенные блестками и расшитые золотом остроносые персидские туфли, роскошный длинный нефритово-зеленый и желтый кафтан… Венчал всю эту конструкцию белоснежный тюрбан с воткнутыми в него четырьмя павлиньими перьями. Украсить перьями головной убор тоже придумал Адриан, и несколько дней подручные садовников все свое свободное время только и делали, что преследовали злополучных птиц.
Погонщику слона Адриану, естественно, полагалось выглядеть поскромнее махараджи, а потому пришлось ему довольствоваться маленьким расшитым золотом красным жилетом, белыми шароварами и белым тюрбаном. Когда портные завершили свою работу, в спальне лорда состоялась заключительная примерка, и Адриан должен был признать, что они оба смотрелись замечательно. Однако его светлость был чем-то недоволен. Стоя перед зеркалом, он задумчиво погладил свои бакенбарды.