Порог - читать онлайн книгу. Автор: Урсула Ле Гуин cтр.№ 162

— Ланч примерно в половине второго, Грет.

— Помощь нужна?

— Да нет, пожалуй. Будет пикник на веранде. С интервьюерщей.

— Когда она уезжает?

— Еще до обеда, надеюсь. Этот цвет тебе очень к лицу! — и Мэг вышла, привычно закрыв за собой дверь.

* * *

Грет тут же сняла терракотовый свитер. В такой теплый день в нем было слишком жарко, и она отнюдь не была уверена, что свитер ей так уж нравится. Понадобится некоторое время, чтобы она к нему привыкла…

Пожалуй, думала она, он мне все-таки нравится; когда она его надела, ощущение было такое, словно она его носит давным-давно… Грет аккуратно свернула свитер и положила его в комод, чтобы не огорчать мать. В прошлом году, когда Мэг неожиданно вошла в ее комнату — там, в городе, — огляделась и застыла, Грет вдруг поняла, что в глазах у матери не осуждение, а боль. Беспорядок, грязь, неуважение к предметам обихода вызывали у нее почти физическую боль, словно кто-то наручно ее толкнул или ударил. Трудно ей, должно быть, жить с такой реакцией на беспорядок — на беспорядок вообще. Зная это, Грет старалась всегда убирать свое барахло, хотя самой ей это было безразлично. Она теперь большую часть времени проводила в колледже. А мать продолжала постоянно ворчать, приказывать, заставлять; впрочем, отец и мальчики совершенно не обращали на нее внимания. Точно в каком-то дурацком сериале. И во всех семьях — все тот же дурацкий сериал! И ее, Грет, ожидание, когда наконец позвонит Дэвид, то же, как в сцене из мыльной оперы! Все одно и то же, у нее и у всех остальных, одно и то же без конца, без конца, и все какое-то мелочное, тривиальное, глупое, и совершенно невозможно от этого освободиться, очиститься.

Оно липнет к тебе, цепко держит, связывает тебе руки…

Как в том сне, который ей часто снится, — о комнате с обоями, которые ловят ее, прилипая к телу… Грет снова открыла учебник и прочитала еще кусок текста о происхождении слюдяных пластов.

* * *

Мальчики вернулись с пляжа как раз к ланчу. Мэг всегда удивлялась, как это они всегда умудряются прийти к столу вовремя. С раннего детства. В точности как когда она еще кормила их грудью и подходило время кормления (у нее к этому часу молоко только что не брызгало из груди), один из ее близнецов в соседней комнате тут же начинал орать, требуя, чтобы его покормили. Легкая стычка мальчишек по поводу того, кому из них первым войти в ванную комнату, закончилась тем, что они в итоге заставили-таки Фила встать с пола.

Он даже помог жене — принес тарелки, расставил их на столе и поговорил с этой как-там-ее-зовут гостьей, которая сразу порозовела и выглядела ужасно довольной.

А Фил с нею рядом выглядел таким худым, маленьким, волосатым и совершенно невыразительным! Пожилым… Такие, как он, никогда не ожидают старости, пока — р-раз и между глаз! Привыкли, что чуточку поухаживал — и уже завоевал! Оставь ты это, Фил! Девочка выглядит вполне умненькой, интеллигентной и, пожалуй, чересчур серьезной. Впрочем, вряд ли Фил станет обижать ее. Он ведь и мухи не обидит, верно, старый добрый Фил? Святой Филипп, дарующий сексуальную благосклонность. Мэг улыбнулась им и сказала:

— Пойдемте-ка за стол!

* * *

"Студенточка Сью" была с папой очень мила, беседуя с ним о лесных пожарах или о чем-то в этом роде. Папа обаятельно улыбался и обращался с ней чрезвычайно любезно. На самом деле то, что говорила "студенточка Сью", звучало совсем не так глупо. К тому же она оказалась вегетарианкой.

— Как и наша Грет, — сказала бабушка. — А на что там, в университете, мода теперь? Они там какое-то время даже сырую лосятину ели. — Интересно, почему ей всегда нужно сказать какую-нибудь гадость по поводу того, что делает Грет? Вот о мальчиках она никогда так неодобрительно не отзывалась, что бы они ни делали.

В данный момент они яростно сдирали шкурку с салями. Мать следила за тем, чтобы все наполнили свои тарелки и сделали себе сандвичи — следила со своим обычным, мрачноватым видом, из-за чего порой бывала похожа на коршуна. Мама тоже заполняет свою нишу.

Прямо беда — сплошные комедийные ситуации, как в телесериалах! Сплошные биологические ниши! Вот мать, например, в своей нише всех всем обеспечивает. Нет уж, лучше темные слюдяные пласты и базальты! Там по крайней мере еще может случиться все, что угодно!

* * *

Рита чувствовала, что ужасно устала. Она налила себе вина: еда подождет. Отошла от стола и опустилась в кресло: ей необходимо было побыть в стороне от всех хотя бы минутку. То, что она утром прилегла и ненадолго задремала, совершенно не помогло. И в итоге получилось такое невероятно долгое утро, да еще эта поездка из Портленда сюда… И разговоры о былых временах… Да, вот это-то как раз и было самое ужасное. Утраченные вещи, утраченные надежды, умершие люди… Исчезнувший городок, в который больше не ведет ни одна дорога… Она, должно быть, раз десять произнесла фразу: "Он давно уже мертв" или: "Нет, теперь она, увы, уже мертва". Какие все-таки странные слова… Ведь невозможно БЫТЬ мертвым. БЫТЬ можно только ЖИВЫМ!

А если ты не живой, тебя просто нет, ты только БЫЛ — когда-то. И недопустимо говорить: "Теперь он мертв".

Оставьте прошлое прошедшему времени! А настоящее пусть все будет в настоящем. Настоящее глагольное время принадлежит Настоящему. Ибо твоя жизнь не продолжается в других, как утверждают некоторые. Ты изменяешь других, это верно. Она, например, была совершенно другой, когда Амори был жив. Но он не продолжил свою жизнь в ней, в ее памяти, в своих книгах или в чем-нибудь еще. Он просто ушел. Давно ушел.

Возможно, «скончался» — вот еще одно расхожее выражение. Во всяком случае, все это было в прошлом, и слова эти следует употреблять только в прошедшем времени. В прошедшем, а не в настоящем! Когда-то давно он пришел к ней, а она — к нему, и они вместе прожили свою общую жизнь, какой бы она ни была, а потом он ушел. Скончался. И это не эвфемизм, это уж точно. Ее мать… Она мысленно сделала паузу и отпила глоток вина. Ее мать была совсем другой, но как ей это удалось? Она ведь вернулась назад, в ту скалу, из которой вышла. Разумеется, она умерла, но не было ощущения, что она СКОНЧАЛАСЬ, как Амори. Рита вернулась к столу, снова налила себе красного вина и сделала сандвич: положила на ломоть ржаного хлеба салями, сыр и зеленый лук.

* * *

Сейчас мать была просто прекрасна. В тех безобразных, коротких, в обтяжку платьицах, что были модны в шестидесятые годы, когда Мэг впервые сумела посмотреть на мать как бы со стороны, она показалась ей слишком большой, даже громоздкой; она была такой и еще некоторое время после смерти Амори, но потом у нее началось это заболевание костного мозга, которое теперь сводило ее в могилу; она сильно похудела и от этого очень похорошела: прекрасная линия скул, довольно крупный рот с мягкими и еще сочными губами, глаза с тяжелыми веками и длинными ресницами, оплетенные тонкой сеточкой морщинок… Что там она сказала насчет поедания сырой лосятины? Эта интервьюерша, наверно, не расслышала ее вопроса, да она бы все равно и не поняла его; не поняла бы, что миссис Амори Инман думала не о жизни того университета, где ее муж когда-то считался светилом, а о своем все возрастающем отчуждении, о своей старости, о той части человеческих институтов, что издавна связаны с личной жизнью человека. Эта маленькая студенточка, эта бедняжка как-ее-там? точно в ловушку, попалась в деяния и интриги одного из самых упорных преставителей средневековья — Университета, который покоится на выращивании студентов и аспирантов и живет, точно мельница, за счет их перемалывания и получения бесконечных грантов, устраивания соревнований, проведения экзаменов и защит диссертаций, и все устроено так, чтобы отделить мальчиков от мужчин, а тех и других — от всего остального мира, и у этой девочки просто никогда не хватит времени поднять глаза и посмотреть вокруг, просто выглянуть наружу и узнать, что существуют и другие места, где мало людей и много свежего воздуха и простора — как, например, то место, где живет сейчас Рита Инман.