Просто приворот - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Борисова cтр.№ 12

Потом еще было много всякого… Пыталась заняться распространением «Гербалайфа», чудодейственной косметики «Вечная молодость» (до сих пор где-то в кладовке валяются коробки с нереализованным товаром, надо бы выбросить), выгуливала чужих собак и даже полы мыла в супермаркете. Специально ездила на другой конец города, чтобы не встретить никого из знакомых — очень уж стыдно было. Зато там по крайней мере зарплату выплачивали регулярно…

Это время Альвина особенно не любила вспоминать. От непривычной тяжелой работы ломило поясницу, ноги стали опухать, руки потрескались, в зеркало на себя было страшно смотреть. Но еще хуже было другое — постоянное чувство унижения и безысходности. Неужели она для того оканчивала институт и писала диссертацию, чтобы стать уборщицей? Аля даже плакала украдкой.

Родителям она врала, что трудится в научной библиотеке, помогает разбирать старые книги и — вот беда! — страдает жуткой аллергией на бумажную пыль. Отец бормотал что-то вроде «в науку легких путей не бывает», а мама кивала, сочувствовала, но по глазам Аля видела, что она ни на грош ей не верит.

А денег все равно не хватало. В тот день, когда отец, выйдя утром из ванной, вдруг как-то странно захрипел, схватился за грудь и медленно осел на пол, Аля оказалась совсем без гроша. Зарплату должны были выплатить только послезавтра. Она потом еще долго будет корить себя за то, что, если бы сунула в карман врачу «скорой» несколько приятно хрустящих бумажек, все могло сложиться по-другому…

Но все случилось так, как случилось. Врач с привычно хмурым лицом сделал какой-то укол и посоветовал завтра сходить в поликлинику, Аля убежала на работу, а уже к вечеру папы не стало. Ненадолго пережила его и мама. После смерти мужа она как-то разом утратила интерес ко всему, шмыгала по дому, словно испуганная мышка, жаловалась на высокое давление и часто говорила о том, что ужасно боится стать беспомощным инвалидом и быть в тягость. Однажды серым осенним утром Аля застала ее в постели уже мертвой. Лицо мамы было таким гладким и спокойным, словно она радовалась, что все закончилось именно так…

Похоронив родителей, Аля почувствовала себя совершенно растерянной и одинокой. Она продолжала вставать по утрам, ходить на работу, прибирать в квартире, готовить, но как-то механически, по привычке, словно автомат. Кому это теперь нужно?

Тяжелее всего было по ночам. В то время Аля часто мучилась бессонницей, ныли руки, ноги, и мысли приходили тягостные, безнадежные. Она снова и снова спрашивала себя, за что судьба обошлась с ней так несправедливо, и не находила ответа. Всегда, с самого детства, она старалась жить правильно — учиться, работать, заботиться о близких, не воровать и не лгать, не участвовать в сомнительных предприятиях…

И что в результате, «в сухом остатке», как говорил институтский преподаватель Вилен Карпович? Годы идут, ей давно перевалило за тридцать, для любой женщины возраст не шутка, а что у нее есть? Да ничего! Ни семьи, ни хорошей работы, профессия оказалась не востребована, денег нет и, похоже, не будет никогда, а вперед и вовсе лучше не заглядывать.

Больше всего ненавистно было именно безденежье — то унизительное состояние, когда в магазине приходится рассчитывать все до копейки, чтобы уложиться в отведенную сумму, а в конце каждого месяца ломать голову, чем заплатить за квартиру. К тому же примешивалось чувство вины перед родителями, ведь, будь у нее деньги, они могли бы жить до сих пор! Пусть в семье особенно теплых отношений не было никогда, но все-таки родные люди, без них стало совсем одиноко…

Неужели теперь вся жизнь пройдет вот так — серо, скучно, в череде похожих друг на друга унылых дней, в немилой работе ради скудного заработка?

Даже сейчас, спустя много лет, вспоминать те времена было неприятно. Альвина еще раз посмотрела на себя в зеркало, отметила, что возле глаз снова появились маленькие морщинки, пора бы сходить к косметологу, а то и на курорт махнуть… Хорошо, что сейчас ей стали доступны услуги самых лучших специалистов, а прошлое — это всего лишь прошлое.

С пола снова донеслось требовательное «мяу!».

— Ну ладно тебе, видишь — уже иду!

Альвина ласково потрепала старую кошку по спине. Мара — это, пожалуй, единственное близкое ей существо на свете. Кстати, как раз с нее-то все и началось…

Однажды промозглым холодным днем Аля возвращалась с работы совершенно разбитая. Думала о том, что завтра опять вставать ни свет ни заря, о том, что деньги на исходе, а зарплата будет только через неделю, что в квартире гуляют сквозняки и давно пора заклеивать окна к зиме, да что там окна — ремонт надо делать, но денег нет и не предвидится…

Проклятая нищета!

Она как раз собиралась свернуть к ларьку, чтобы купить хлеба, когда прямо над ухом услышала тоненький детский голосок:

— Тетенька, возьмите котеночка!

Аля обернулась. Перед ней стояла рыженькая девочка лет десяти. Она прижимала к груди картонную коробку, из которой выглядывала угольно-черная мордочка. Изумрудно-зеленые глазки котенка смотрели на мир с любопытством и настороженностью, Аля даже чуть замедлила шаг… Она замешкалась всего на несколько секунд, но этого оказалось достаточно.

— Тетенька, возьмите! Ну пожалуйста, а то мама его оставить не разрешает…

В глазах девчушки была такая мольба, что Аля не выдержала. Через несколько минут она уже спешила домой, осторожно придерживая притаившегося за пазухой несмышленыша. Зачем ей котенок, она и сама не знала, просто, может быть, впервые в жизни действовала под влиянием порыва. Но ведь не бросать же его теперь под дождем!

У подъезда на лавочке сидела Прасковья Федоровна — аккуратная старушка в потертой серой кофте и платке в горошек. Аля помнила ее еще с тех пор, как была маленькой девочкой, и за все эти годы соседка, кажется, ничуть не изменилась, так же все про всех знала, поучала и сплетничала, отпускала язвительные замечания в адрес загулявших мужей или не по средствам одетых девушек… Горе каждому, кто попадется ей на язык!

Увидев Алю с котенком на руках, старушка неодобрительно покачала головой:

— Не дело ты, девка, задумала — кошку притащила! Будет теперь гадить повсюду, вонь пойдет…

Алевтина не ответила, поспешила скорее пройти в подъезд и избавиться от непрошеных советов, но, как назло, открыть тяжелую дверь одной рукой никак не получалось.

А словоохотливая старушка все не унималась:

— Да еще черная! Не к добру это, примета плохая. Беду принесет, вот увидишь! У нас в деревне колдовка жила, все ее боялись, так у нее тоже кошка черная была.

— Кто? — переспросила Аля.

— Ну колдунья, — охотно отозвалась соседка. — Когда лечила, когда детям грыжу заговаривала, когда мужиков от пьянства отшептывала, а могла и порчу навести. Девки к ней бегали, если хотели парней приворожить… Одно слово — ведьма!

Проклятая дверь наконец распахнулась. Аля пробормотала нечто невразумительное и поспешила скрыться в подъезде. Дома она наскоро поужинала, подосадовав про себя, что так и не купила хлеба, накормила котенка (хорошо еще, хоть пакет молока оказался в холодильнике) и легла в постель. Сытый звереныш, разомлевший от еды и тепла, мигом запрыгнул на кровать, устроился у хозяйки под боком, свернулся клубочком и довольно замурлыкал.