Проклятая сабля крымского хана - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Баскова cтр.№ 47

— Нельзя вам умирать, — сказал он, помогая Девлету войти в любимую беседку и усаживая его на подушки. — Неспокойно в вашем царстве. Крымские беи всегда ждали удобного момента, чтобы посадить своего человека. Никому нельзя доверять, мой господин, в том числе и вашим детям. Молодежь — она по-другому смотрит на все вокруг, уже не чтит так султана, хотя многим обязана именно ему. Купит их царь Иван — и переметнутся к нему. Пойдут прахом все наши завоевания. Умоляю вас, соберитесь с силами, ударьте по царю, поставьте его на место — а там и умирать можно.

— Худо мне, Мустафа-ага, — отвечал Девлет Гирей, еле удерживая пиалу с ароматным чаем из горных трав в дрожащих руках. — Боюсь, не осилить мне царя русского. Эх, была бы сабля — ни минуты бы не задумывался.

— Аллах только ведает, где ваша сабля. — Мустафа-ага хмурил поседевшие густые брови. — Не надо на то уповать, что от нас далеко. Вы и без сабли с ним справитесь. Гонцы наши донесли, Иван готовится к войне с Ливонией. Вот вам и удобный момент. Не потянет он войну на два лагеря.

Тусклые больные глаза хана заблестели, оживились.

— Думаешь, мира запросит?

— Другого выхода у него нет, — кивнул визирь, — чтобы наши набеги не оттягивали немало людей из его армии. Если вам интересно мое мнение — ждите со дня на день его посольство.

Девлет Гирей отхлебнул горячий терпкий напиток и поморщился:

— А что, если помириться? Его казаки нам очень досаждают. И вообще, могу я хотя бы умереть спокойно?

Визирь улыбнулся в рыжеватую бороду:

— Не можете вы умереть сейчас, мой господин. Больно уж удобен момент для того, чтобы царя прижать. Кроме того, и ваша семья, и татарская знать против. Астраханские мирзы умоляют, чтобы вы освободили их от гнета русских. Как только придут послы — требуйте: хотят мира — пусть отдадут Крыму Астрахань.

Девлет задумался и смахнул мутную каплю пота с заострившегося кончика носа.

— А что с Казанью? Она тоже просила об освобождении.

— Пусть посадит там ханом одного из ваших сыновей, — предложил Мустафа-ага. — Если он на это согласится, нам будет легче отобрать и Казань.

Крымский хан тяжело вздохнул:

— Задумано неплохо. Что ж, посмотрим, какой ты пророк. Когда мне ожидать посольство из Москвы?

— Со дня на день, великий хан, — поклонился Мустафа-ага, гримасничая от боли в пояснице. — Вот увидите.

* * *

Девлет Гирей никогда не сомневался в мудрости своего визиря, но в который раз поразился его прозорливости, когда через два дня прибыли послы от Ивана Васильевича. В царской грамоте говорилось: Иван хочет мира. Девлет Гирей, развалившись на троне, старался не показать послам свой недуг, но те все равно отметили поразительную бледность лица и неестественную худобу хана.

— Передайте царю, — сказал он, — что я всегда хотел с ним мира и старался выполнить его условия. Сегодня я ставлю свои. Астрахань должна быть возвращена, в Казани возрождено ханство. Да, пускай оно остается вассальным, но на троне должен сидеть один из моих сыновей. — Хан сделал паузу, словно пытаясь вспомнить еще что-то важное. — И еще. Москва давно не платила мне дани…

Послы Ивана молчали, но Девлет Гирей чувствовал их несогласие. Вряд ли с этим согласится и Иван IV. Что ж, пусть так.

— Если царю придутся не по нраву мои слова, передайте, что я отдам Астрахань турецкому султану, — произнес Девлет Гирей более грозно. — Он спит и видит, когда это произойдет, и наверняка окажет поддержку, решись я послать войско к Астрахани.

Девлет Гирей знал, что говорил. Астрахань давно привлекала внимание османов.

Захват города русскими перекрыл старый маршрут, очень важный для Турции, которым ходили купцы и паломники между Бухарой и Кавказом. Кроме того, в Стамбуле у султанского сановника Касима возникла идея грандиозного проекта — построить канал, соединяющий Волгу и Дон, по нему предполагалось перебросить турецкий флот из Черного моря в Каспий и высадить на персидском побережье десант. Это должно было помочь победить Персию, с которой велась война. Сулейман Великолепный не очень-то верил в эту идею и послушал своего двоюродного брата, говорившего о ненужности такого канала. Хитрый Девлет не хотел, чтобы влияние Турции распространялось все дальше и дальше. Но вскоре после этого разговора Сулейман умер, и на трон вступил его сын Селим II. Его Касиму удалось убедить с легкостью. Селим назначил Касима руководителем экспедиции и приказал крымскому хану оказывать ему всяческое содействие. Девлет Гирей пообещал, однако спросил у султана как бы между прочим, одобряет ли он новый поход на Москву. Султан ответил уклончиво — ни да ни нет, и хитрый крымский хан счел это знаком согласия. Мустафа-ага развил бурную деятельность по подготовке нового похода. Он постоянно информировал Девлет Гирея о том, что происходит на Руси, и происходившее не могло не радовать обоих. Иван IV обрушил свой гнев на талантливых воевод, которых в Крыму считали самыми грозными противниками. Многие были казнены. Война с Ливонией оттянула большую часть войска к западным границам.

— Вы знаете о том, что многие из тех, кто сочувствует нам, готовы помочь, когда мы пойдем на Москву, — говорил он хану. — Есть такой сын боярский, Кудеяр Тишенков. Парень броды хорошо знает, может провести нас короткими и безопасными дорогами.

Мельком взглянув на визиря, Девлет Гирей, который с каждым днем чувствовал себя все лучше и лучше, отметил про себя: он давно решил идти в поход. Но чтобы это решение не выглядело единоличным, хан собрал военный совет. Бородатые мирзы и князи наперебой говорили о желании наказать русских, ни один из военачальников не усомнился в надобности похода, и крымский хан назначил дату выхода. Гонцы сообщали: татарскому войску придется преодолеть две линии обороны, особого перевеса у крымского войска нет, но если учесть все обстоятельства, лучшего времени для выступления трудно найти. Может, такой шанс больше не выпадет. Ободренный военачальниками (в конце концов, если что, не его обвинят в поражении), в начале дождливого апреля крымский хан перешел горную речушку Альму, двинулся к Перекопу, пополняя по пути свое войско ногайцами, кочевавшими в обширных степях. Девлет Гирей хотел пойти сначала на Тулу, покорить этот маленький русский городок, воины которого лишили его самого дорогого. Он гнал войско, давая лишь короткие передышки, чтобы накормить скот, и военачальники поражались его выносливости. Еще недавно они считали, что дни Девлет Гирея сочтены… И вот произошло чудо. Он прибавил в весе, лицо потеряло бледность, глаза горели решимостью, руки и ноги налились силой. Как в добрые времена, крымский хан мог многие часы проводить в седле, мощные руки легко перерубали пополам барана. Мирзы, пошептавшись, решили, что сабля, утерянная где-то в тульских степях и наверняка находившаяся в стане русских, звала его к себе, требовала, чтобы он освободил ее из плена, обещала победы — и дряхлый воин снова почувствовал себя богатырем.