Карта Вселенной - читать онлайн книгу. Автор: Приямвада Натараджан cтр.№ 47

Дикке удалось независимо от других предсказать существование всепроникающего фонового микроволнового излучения, и он настойчиво вдохновлял своего протеже в Принстоне, Пиблса, на проведение дальнейших детальных расчетов в этом направлении. В контексте используемой им модели горячего Большого взрыва Пиблс рассчитал, как исходный огненный шар, из которого началась Вселенная, породил реликтовый фон радиоволн. Этот отпечаток Большого взрыва, как он считал, однородно заполнил все пространство Вселенной и приобрел устойчивую и обнаружимую температуру, равную примерно 10 °К и «даже ниже 3,5 °К»^{12}. Он также отметил, что реликтовое излучение будет казаться постоянным шипением для чувствительного радиотелескопа. Пиблсу и Дикке было неизвестно о существовании расчетов и предсказаний Гамова, Альфера и Германа в публикациях 1940-х гг., так что они фактически повторно открыли реликтовое излучение.

В то самое время, когда Пензиас и Вильсон ломали голову над происхождением странных помех, регистрируемых их установкой, а Пиблс и Дикке размышляли о реликтовом излучении, в их соперничество вмешались два русских физика. Игорь Новиков и Андрей Дорошкевич прочли статьи группы Гамова, перепроверили полученные в них результаты и также сделали ряд конкретных наблюдательных прогнозов по детектированию фонового излучения, реликта Большого взрыва. Несмотря на то что они были теоретиками, им удалось оценить возможности регистрации предсказываемых слабых сигналов. В 1964 г. они опубликовали короткую статью в советском журнале «Доклады Академии наук» ^[26], в которой заявили, что предсказываемый Альфером, Германом и Гамовым микроволновой радиофон может быть детектирован и что для этой цели по своим техническим характеристикам идеально подходит чувствительный радиотелескоп именно в Крофорде (Холмдел). Разумеется, как и следовало ожидать, Пензиас и Вильсон (увы) ничего не знали о статье в «Докладах», поскольку связь между учеными США и СССР в те годы была малоактивной и неэффективной. Кроме того, как обычно, сыграла свою роль и вечная вражда между теоретиками, наблюдателями и экспериментаторами.

Пензиас в это время связался с Дикке и пригласил его в Холмдел для изучения своей аппаратуры и обсуждения проблемы таинственных и постоянных помех в регистрируемых сигналах. Дикке привез с собой всю свою группу, включая двух других протеже из Принстона (физиков-экспериментаторов Питера Ролла и Дэвида Уилкинсона), которые в этот момент как раз заканчивали наладку собственного радиоприемного устройства для регистрации предсказываемого Пиблсом реликтового излучения. Следуя его теоретическим расчетам и ожиданиям, группа Дикке занялась поиском загадочного сигнала. Реликтовое излучение не обмануло их ожиданий и оказалось Розеттским камнем истории Вселенной — ключом к расшифровке тайн происхождения космоса. Не трудно вообразить, какие смешанные чувства должен был испытывать Дикке, изучая полученные Пензиасом и Вильсоном данные, так как радостное возбуждение от выдающегося открытия, должно быть, смешивалось у него с глубоким разочарованием в том, что это открытие произошло именно тогда, когда он и его группа были сами мучительно близки к успеху в разгадке этой тайны природы. Дикке сразу понял, что зарегистрированный Пензиасом и Вильсоном сигнал действительно представляет собой реликтовое излучение и является убедительным свидетельством в пользу модели горячего Большого взрыва. Однако сами Пензиас и Вильсон скептически относились к данной модели, поскольку она резко противоречила той теории стационарной Вселенной, на идеи которой они опирались в процессе всей работы. Поэтому Пензиас и Вильсон решили опубликовать в статье полученные результаты без какого-либо обсуждения теоретических вопросов. Не связанные также моделью Большого взрыва, они были счастливы доложить полученные результаты без ссылок на модель, которая все еще оставалась чуждой их точке зрения. Кроме того, осторожный Вильсон, которому модель стационарной Вселенной, по-видимому, все еще казалась привлекательной, чувствовал, что, поскольку у них пока мало экспериментальных данных, им следует в своей публикации вообще избегать рассмотрения достоинств разных моделей и ограничиться сообщением о результатах наблюдений. Их открытие сводились к регистрации одной-единственной (но самой первой) точки, лежащей на предсказанной гладкой кривой излучения черного тела для реликтового излучения.

В этих обстоятельствах группы пришли к соглашению и опубликовали сообщение об открытии одновременно в двух напечатанных одна за другой статьях. В первой Пензиас и Вильсон сообщали об открытии и публиковали полученные данные, а во второй Дикке и члены его группы описывали фоновый сигнал в качестве реликтового излучения Большого взрыва. По иронии судьбы одним из запатентованных лично Дикке устройств оказался радиометр, то есть именно тот умный электронный прибор, который позволил регистрировать сверхслабые радиосигналы и отделять их от фонового излучения. Именно этот прибор был установлен на радиотелескопе в Крофорде, где и было детектировано реликтовое излучение. Дикке подобрался исключительно близко к открытию, причем одновременно как со стороны теоретического понимания эффекта, так и со стороны его экспериментального измерения. Этот повторный трагический промах в научной карьере стал, безусловно, большим ударом для Дикке, когда в 1978 г. Пензиас и Вильсон стали нобелевскими лауреатами за открытие реликтового излучения, возникшего в момент рождения Вселенной ^[27]. Конечно, если бы Дикке знал о ранней работе Альфера и Германа, он мог бы начать поиски гораздо раньше и разделил бы награду с Пензиасом и Вильсоном.

Пятница 26 марта 1965 г. оказалась судьбоносной для этих групп ученых, занятых сложными исследованиями в одной и той же области науки независимо друг от друга (но довольно близко географически, на расстоянии около 30 км). Когда в этот день они наконец встретились, никто из них не знал о существовании еще более ранних расчетов реликтового излучения, осуществленных МакКелларом, а также Альфером и Германом. Такие противоречивые ситуации всегда выглядят интригующе, и по этому поводу было высказано много умозрительных соображений («а что, если бы?..»). Открытие реликтового излучения определенно является примером события, результаты которого (при малейшем изменении начальных условий, как говорят математики) могли бы совершенно изменить судьбу многих людей, принимавших в нем участие. С интеллектуальной и научной точки зрения понятно, что более раннее открытие или обнаружение излучения позволило бы раньше обосновать модель Большого взрыва и покончить с уже изрядно надоевшей моделью стабильной Вселенной. В личном плане понятно, что созвездие нобелевских лауреатов выглядело бы совсем по-другому, а ведь Нобелевскую премию в науке можно сравнить лишь со средневековой церемонией акколада — посвящением в рыцарство.