Два сына одного отца - читать онлайн книгу. Автор: Марина Болдова cтр.№ 46

С этих пор она старалась в эту комнату не заходить, только если убраться.

С годами обстановка в комнате дочери менялась не раз. А Валентина Прокофьевна бережно ухаживала за старинной мебелью, натирая ее специальным составом, который она готовила по собственному рецепту. Однажды Лера, зайдя в антикварный магазин, пришла оттуда немало удивленной: небольшой комодик, почти как в родительской спальне, стоил денег, на которые можно было сменить интерьер во всей ее комнате…

Валентина Прокофьевна огляделась по сторонам и тяжело вздохнула. Тщательно убиралась она в Лериной спальне давно, с месяц назад, потом дочь почему-то запретила ей трогать ее вещи. Но как можно равнодушно смотреть на этот бардак! «Приберусь слегка. Ну, поругается, бог с ней! Невозможно ж так жить!» — Валентина Прокофьевна решила, что ничего страшного в том, что она пропылесосит ковры, протрет от пыли мебель и заменит постельное белье, не будет. Решив начать с белья, она подняла подушку и обомлела.

— О господи! Зачем это? Здесь?! — воскликнула она испуганно. Ноги стали ватными, она в бессилии опустилась на кровать. В голове застучали тысячи молоточков. Сквозь выбиваемую ими дробь она услышала звонок мобильного телефона, забытого ею на столе в гостиной. Знакомая мелодия был настроена на вызов зятя. «Я не могу сейчас с ним разговаривать. Я должна все узнать у Леры. Она должна мне объяснить, зачем залезла в ящик письменного стола отца и взяла оттуда оружие!» — Валентина Прокофьевна медленно поднялась и вышла из спальни дочери. Набирая ее номер, она боялась лишь одного — непоправимое уже случилось.

Он таки заснул. Измучившись ждать, изозлившись на докторицу, так подло бросившую его именно сейчас, когда он готов отдаться ей во власть. Последняя, не вполне здравая мысль: его опять кинула женщина.

Во сне он стонал и крутил головой, словно пытаясь отогнать от себя кого-то очень назойливого. Опять злился, что немощен, звал на помощь, четко осознавая, что здесь он один. Вдруг откуда-то к нему потянулись руки. Одна была с тонкой, почти прозрачной кистью, аккуратные ногти коротко пострижены. Вторая рука принадлежала мужчине. И он успокоился. Они все-таки пришли. Дыхание стало ровным, веки больше не дрожали, бессильные в своей бесполезности слезы высохли.

Антонина открыла дверь палаты и посмотрела на спящего Дубенко. «Чисто младенец», — вздохнула она, глядя на его разгладившееся во сне лицо.

— Матвей, заходите.

Роговцев в нерешительности топтался на пороге. Ох, как он не любил больницы! Будучи человеком здоровым, испытывал некую благоговейную оторопь при виде лежащих на койках людей. Не пугался он только в полевом госпитале: причиной, по которой там оказывались люди, была война. А здесь? Кто наказал человека тяжкой болезнью? И что такое нужно было совершить в жизни, чтобы вот так, будучи нестарым, здравомыслящим мужиком, оказаться неподвижным пленником больничной койки?

Дубенко открыл глаза и в упор уставился на Антонину.

— Явилась? Могла б еще подождать, зачем так торопилась? — Сарказм в его голосе обрадовал Антонину: ждал…

— И вам доброго дня, Иван Иванович! Вижу, как всегда, полны сил и здоровой злости. Это хорошо.

— Опять издеваешься? Чего веселишься, не видишь — как лежал бревном, так и лежу.

— Вы хотите слишком быстрых результатов, я говорила — вам придется набраться терпения. А сейчас познакомьтесь — Матвей Роговцев, журналист. Он к вам по делу, — и Антонина вышла.

Дубенко настороженно смотрел на синюю папку в руках Роговцева. Такие папочки лежали в сейфе его служебного кабинета.

— Иван Иванович, постарайтесь меня выслушать, не перебивая. Я не буду ходить вокруг темы, скажу сразу — в папке копии известных вам документов.

— Как они к вам попали? Стрельцов, гаденыш, продал, так?!

— Я позже вам все объясню. Вы сами понимаете, насколько взрывная здесь информация. И сколько людей могут пострадать из-за этих документов. Вы тоже не вполне в безопасности.

— Это угрозы, шантаж? Вы что, пришли бабок на мне подзаработать?

«Как же трудно с такими людьми! Хам и жмот. Но ведь в конечном итоге, устраивая Лильку к нему, я и рассчитывал, что получу интересные факты. Просто я недооценил его возможностей!» — Роговцев поморщился.

— Я бы мог вообще не приходить к вам, если б не были задеты интересы генерала Трофимова.

— Он в курсе?

— Пока нет. Для начала я решил поговорить с вами. Давайте вместе думать, что делать дальше. Ну, уберете вы его с должности, вам легче станет?

— Да я и не собирался.

— А зачем вам эти материалы? Как вы хотели их использовать?

— Да никак. Лежали б себе и лежали.

Роговцев в недоумении посмотрел на Дубенко. «Какую игру он затеял? Я должен поверить в его благородство? Нет, увольте. Наслышан о его делах, что называется, из первых уст. Хлынова он растоптал, не задумываясь. И деньги за то получил. А Игорь чуть не единственным честным чиновником был в мэрии. Сломал его Дубенко, банальным шантажом сломал! И что теперь, раскаялся? От такого дождешься! Ладно, подыграем ему», — решил он.

— Тогда вы согласны уничтожить эти документы?

— Да делайте вы с ними что хотите! И с остальными тоже. — Иван посмотрел куда-то поверх головы Роговцева. Еще пару дней назад он так боялся, что найдут эти бумажки! Клял Стрельцова последними словами… Вдруг одна мысль заставила его похолодеть. Если б он не вернулся в свой кабинет, то сейф открыли бы в присутствии Трофимова. И что тогда? А то, что тот никогда не простил бы ему, Дубенко, собранный на него компромат. Да и на других тоже. На его друга мэра, например. Как и сколько его племянник берет. Или на его же друга, первого зама Прошкина. Любовь его единственного сына к спортивным тачкам дороговато папе обходится. Так что получается — ситуация ему на руку. Стрельцов, передав бумаги Роговцеву, отвел проблемы от себя, да и от него тоже. Он теперь должен ему еще за это благодарность вынести. А Роговцев порядочный мужик, Дубенко много о нем слышал. С ним можно договориться.

— Кстати, вы точно уверены, что фильм с Трофимовым на диске не постановка?

— Точно. Это заснял ваш американский коллега. Случайно, через дыру в сарае.

— Я так и подумал. А как он к вам попал?

— Я диск просто перекупил. Ответьте же и на мой вопрос — вам передал документы Стрельцов?

— Нет, Иван Иванович, моя дочь.

— Кто?!

— Лиля Топильская.

— Секретарша, что ли? Она ваша дочь?

Роговцев рассмеялся, до того комично выглядел Дубенко: глаза в пол-лица и откровенное желание от души выругаться.

— Да, Иван Иванович, моя дочь. Так что благодарить будете ее. Я думаю, вам незачем объяснять — за что?

Дубенко еще никак не мог оправиться от удивления. Эта девчонка, как ему думалось, совсем не большого ума, которой он откровенно хамил, не заботясь о вежливости, дочь журналиста Роговцева? А сейф?