Марш Смерти Русского охранного корпуса - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Самцевич cтр.№ 31

Страница

Развертывание и отправка к местам службы новых частей РГЗО имели немаловажное значение для германской оккупационной администрации. Так как поток добровольцев из числа русских жителей Сербии продолжал сокращаться, к вербовке приходилось привлекать все новые страны. Вполне естественно, что взгляды вербовщиков к весне 1942 г. обратились в сторону обладательницы наибольшей, наряду с Сербией, русской общины на Балканах – Болгарии. На ее территории набор было решено осуществлять силами III отдела РОВС, руководимого генералом Федором Абрамовым, который 12 марта опубликовал воззвание к начальникам частей и групп организации по всей территории Болгарии, а также к казачьим атаманам. В нем разъяснялось положение РГЗО, права и обязанности ее служащих, условия приема и предъявляемые к рекрутам требования («физически здоровые лица, годные к военно-полевой службе, в возрасте от 18 до 55 лет, служившие или нет в царской армии»). По просьбе германской стороны, активную помощь вербовщикам оказывало правительство Болгарии во главе с премьер-министром Богданом Филовым. По его распоряжению, записавшиеся в группу русские освобождались от призыва в болгарскую армию, а срок службы в РГЗО засчитывался им как действительная военная служба ^[271].

Имели место даже переводы в группу эмигрантов уже находившихся в рядах царской армии. Один из них, солдат зенитной батареи Анатолий Максимов, вспоминал построение, на котором был зачитан приказ о переводе: «Командир батареи вынул из кармана сложенный вчетверо лист, развернул его и надел очки.

– Приказ по полку №… С санкции начальника Генерального штаба… солдат… освобождается от военной службы в Болгарской армии и переводится в Русский Корпус в Белграде. Срок службы в Русском Корпусе будет зачтен как сверхсрочная служба в Болгарской армии. Данный приказ входит в силу с 24-го марта 1942 года» ^[272].

Кроме РОВС, акция была официально поддержана болгарским отделом скаутской Национальной организации российских разведчиков ^[273]. В целом Дирекция полиции Болгарии констатировала, что вербовка вызвала большой энтузиазм среди русских – с 20 марта 1942 по январь 1943 г. было отправлено 43 партии численностью около 50 человек каждая. Гражданское население так же не осталось в стороне: колонии в Бургасе, Софии и Хаскове организовали акции сбора помощи семьям зачисленных и отправку подарков несущим службу в Сербии ^[274].

В Скопье наиболее активным вербовщиком и агитатором РГЗО был Андрей Могила – местный руководитель Русского национального союза участников войны (фашистской организации генерала-майора Антона Туркула). После того как он, вместе с представителем Абрамова в городе Борисом Ковалевским, вступил в группу, вербовку взял на себя руководитель русской колонии и местного отделения РОВС Георгий Эвер ^[275].

С Болгарией связана значимая пропагандистская акция, когда 10 апреля 1942 г. бывшим командующим 2-го Корниловского ударного полка полковником Иваном Кондратьевым в Белград было торжественно доставлено знамя этой, одной из лучших во ВСЮР и Русской армии, части. В присутствии Штейфона, Кириенко и представителей германского командования оно было торжественно передано в церковь РГЗО. При этом воинские почести отдавал II подотряд 3-го отряда, куда были зачислены ранее прибывшие болгарские добровольцы, в том числе бывшие корниловцы ^[276].

Но среди русской эмиграции нашлись и лица, открыто агитировавшие против вербовки. Так, например, в Харманлие подобные разговоры вели рабочий Герасим Беседин и его жена Ирина Цыбуникова. Врач из Варны Владимир Матвеев при отправке в Сербию двух добровольцев открыто выкрикивал просоветские обвинения в их адрес перед собравшимися эмигрантами. В итоге в мае 1942 г. за деятельность в пользу чужой пропаганды он был интернирован на шесть месяцев с отправкой во Враначскую область. Агитацию вел так же плотник Ивань Рябоконь из Бистрицы, которого его бывший командир трижды приглашал вступить в РГЗО. Этот уроженец современной Запорожской области Украины с 1917 г. служил в Красной армии, попал затем в плен к белым и вступил в армию Деникина. В 1919 г. оказался в Турции, а еще через три года – в Болгарии. В конце 1942 г. Рябоконь был осужден на 15 лет за участие в подпольной деятельности ^[277].

По свидетельствам некоторых русских жителей Болгарии, имели место факты давления на нежелающих записываться в группу. Так, София Букасова-Богословова утверждала, что ее отца, Николая Букасова, из Варны отправили на каменоломные работы в исправительно-трудовой лагерь в селе Раковец за отказ вступать в РГЗО ^[278]. Но, вероятно, речь все же шла о наказании не за сам отказ, а за разговоры или действия, направленные против вербовки.

Не осталось в стороне от попыток срыва акции Заграничное бюро болгарской компартии, весной 1942 г. организовавшее в эфире радиостанции «Христо Ботев» передачу «Белогвардейский полицейский корпус у нас» ^[279].

Новые рекруты прибывали также из Греции. Например, в «Ведомостях Охранной группы» была помещена заметка о случайной встрече на земунском вокзале одного из служащих с 14 греческими русскими, ехавшими на работу в Германию. Узнав о существовании РГЗО, они изъявили желание вступить в нее, а германским военным властям удалось урегулировать вопрос с подписанными контрактами ^[280].

Страница