Лоренцо Великолепный - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 11

Клариче очень старалась стать хорошей женой, как понимала это она сама, вернее, как ей внушали с детства. Тихая, послушная, терпеливая, заботливая…

Лоренцо скрипел зубами и старался как можно чаще исчезать из дома, скоро появился повод не бывать в спальне жены – Клариче оказалась беременна.

Лукреция Донато действительно стала ее приятельницей, старалась почаще оказываться рядом в людных местах, выказывала знаки внимания. Конечно, Клариче проигрывала Донато, прекрасно понимала это, но робость не позволяла ей биться за мужа с соперницей. Да она и не считала красавицу соперницей, вернее, не считала себя ее соперницей. Стоя перед зеркалом, Клариче только вздыхала: куда уж против Донато…

Лукреция давала новой приятельнице советы, нередко дурные. Но еще хуже, она постоянно напоминала о Клариче ее мужу, подчеркивая в юной женщине как раз те качества, которые так не нравились Лоренцо:

– Великолепный, ты должен ценить в своей жене ее кротость. Не всем же быть такими, как твоя любимая сестрица Наннина. И будь с ней помягче, мне кажется, что Клариче просто боится тебя.

– Я не кусаюсь! И не грублю ей. С ней скучно, – вопреки своему решению никогда не жаловаться на жену, Лоренцо жаловался. – Вы с ней дружите, намекни, что я не люблю покорность.

– О…

Но Клариче на совет показать себя тигрицей только ужаснулась:

– Нет, это не для меня.

Еще хуже оказались у нее отношения с приятелями Лоренцо. Став главой не только семьи, но и Флоренции, Лоренцо стал куда меньше времени уделять друзьям, с которыми совсем недавно беспокоил округу. Они прекрасно понимали, что государственные дела теперь отнимают у Медичи львиную долю времени, но проще объяснить все наличием супруги.

Клариче казалась скучной всем – Пульчи, Ручеллаи, Мартелли, даже Полициано и Бекки. Ей было не смешно, когда Луиджи Пульчи, его приятели звали Джиджи, читал написанную по заказу донны Лукреции поэму «Морганте» – искрометную пародию на рыцарские эпопеи. Клариче лишь внимательно слушала, но не более. А вот донна Лукреция, по чьей просьбе Джиджи и писал свою пародию, смеялась, отмахиваясь от особенно острых шуточек Пульчи:

– Луиджи, тебя предадут анафеме!

Хохотала и Наннина, сестра Лоренцо, и жена одного из членов этой беспокойной компании Бернардо Ручеллаи тоже пыталась расшевелить невестку, но тоже тщетно.

– Клариче, послушай, разве не смешно?

Клариче слушала об очередной проделке Морганте и кисло улыбалась:

– Смешно.

Ей очень хотелось быть такой же живой и смешливой, как Наннина, остроумно шутить, легко смеяться, разговаривать, двигаться… Клариче понимала, что в доме Медичи только так и нужно, что рядом с Великолепным нельзя быть серой мышкой, но непривыкшая к свободе дома, она строго держалась и в семье мужа.

И все же желание стать как окружающие ее мужа брало верх.

Донна Лукреция прислушалась, откуда-то со стороны спальни невестки доносилась музыка. Мать Лоренцо подошла ближе. Так и есть, музыка и, несомненно, танцевальная. Самого Великолепного не было дома, Джулиано тоже, в палаццо стояла редкая для этого места тишина, только потому Лукреция и услышала.

А еще приятный тихий смех… женский смех…

Господи, да кто у нее там?! Какое материнское сердце не замрет, услышав подобное?

Донна Лукреция осторожно приоткрыла дверь и замерла. На лире играла одна из служанок, а Клариче танцевала. И вот этот танец – чувственный и воздушный одновременно – несказанно удивил Лукрецию. Она прижала палец к губам, приказывая молчать заметившей ее служанке, но Клариче уже поняла, обернулась и залилась краской смущения.

– Ты прекрасно танцуешь, покажи еще.

– Я?.. Нет, но я училась…

– Покажи, чему училась.

Она все же вынудила невестку исполнить пару танцев. Клариче раскраснелась, похорошела, словно ее разбудили ото сна. К сожалению, ненадолго.

Когда в тот же вечер во время ужина заиграла (по просьбе хозяйки дома) музыка и донна Лукреция попросила Клариче станцевать, супруга Лоренцо так смутилась, что вся грациозность, легкость движений куда-то пропали. Не выручила даже пришедшая ей на помощь Наннина. На фоне ловкой, свободной сестры Лоренцо его жена смотрелась еще более скованной и угловатой.

Ничего, – успокаивала себя Лукреция, – не все сразу получается. Главное – я знаю, что она может быть такой, как надо. Клариче себя еще покажет.

К сожалению, не показала. Сначала она родила дочь, названную в честь бабушки Лукрецией. Потом сына Пьеро. Потом еще дочь, сына, дочь… всего у Клариче и Лоренцо было семеро детей, они все пережили младенческий возраст, что было редкостью для тех лет.

Клариче вопреки надеждам донны Лукреции оказалась довольно слабой здоровьем, сказались частые беременности. Под предлогом заботы о ее здоровье и детях Лоренцо отселил жену в Кареджи и бывал там нечасто. Клариче воспитывала потомство и писала мужу слезные, но скучные письма, умоляя навестить.

А еще воевала с его друзьями и просила за своих родственников. И то и другое не добавляло ей приязни со стороны Великолепного. Лоренцо очень любил детей, но был всегда занят. Неудивительно, Флоренция – хозяйство беспокойное, а если вспомнить, что в Италии спокойствия не было вообще, то его редкие визиты в Кареджи даже оправданы.

Лоренцо писал искрометные и доверительные письма (в которых никогда не жаловался на жену) другим женщинам – своей сестре Наннине, Ипполите Марии Сфорца в Неаполь, Боне Савойской в Милан, д’Эсте в Феррару… и совсем скучные в несколько строк собственной супруге в Кареджи. Матери объяснил:

– Разве такой должна быть женщина? Ты тоже скромная, мама, но ты живая. А Клариче… лучше бы она мне скандал закатила, чем вот так уговаривать.

Донна Лукреция заглянула в письмо Клариче, которое сын бросил на стол, и вздохнула. Да уж, такими мольбами Великолепного не завоюешь. С другой стороны, будь у него женой та же Лукреция Донато, он только ею и занимался бы. Нет, что ни говори, а у скромной, робкой жены есть свои преимущества для мужа.

Услышав такую материнскую сентенцию, Лоренцо лишь вздохнул.

Для платонической любви у него была Лукреция Донато, для физической множество разбросанных по всей Тоскане красавиц в каждом поместье, а для рождения детей послушная Клариче. Да, во всем можно найти хорошие стороны, но как же Лоренцо не хватало общения с кем-то вроде Ипполиты Марии Сфорца, которая сумела даже в Неаполе рядом со своим жестоким и грубым мужем создать уголок уюта и изящества. У нее стал секретарем Джованни Понтано. Если уж такой ученый и писатель согласен быть секретарем, значит, хозяйка того стоит. Ипполита присылала приятелю свои стихи и заметки – остроумные, живые, пропитанные жаждой жизни. Он в ответ слал свои насмешливые поэмы. Разве Клариче поймет его стихи? Кажется, она ни разу и не читала.

Жизнь Лоренцо словно поделилась на несколько сфер. В одной он политик и правитель (пусть неофициальный) Флоренции, которому ежеминутно нужно помнить о неверных союзниках и недремлющих врагах. В другой веселый, почти беспутный приятель, все еще способный провести неделю в поместье на соколиной охоте или объезжать нового жеребца, а вечером, сидя у огня, читать свои поэмы, слушать чужие, пить вино, хохотать, чтобы закончить день в объятиях очередной умелой в искусстве любви красотки. В третьей вести серьезные философские диспуты с Фичино и его академиками, читать и переводить книги, размышлять над произведениями Платона, осмысливать Цицерона и думать, думать… Еще в одной он блестящий правитель, пусть и считающийся просто первым гражданином Флоренции, первым среди равных, об этом ни на миг нельзя забывать. Но от этого «равного» все ждут праздников, помощи, защиты. И он должен думать уже не о происках врагов и завистников Флоренции, а о справедливости в самом городе, о горожанах, крестить детей, благословлять новобрачных, отдавать дань умершим старикам, даже позировать для Боттичелли и других живописцев, потому что каждый состоятельный флорентиец считает подарком право иметь у себя картину или фреску с изображением Великолепного.