– Кому? – удивился он.
– Шоферу своему.
– Зачем?
– За надом!
– Так он спит!
– Разбудишь.
Сапрыкин замялся.
– Звони, или поедем в отделение, – решила припугнуть его она.
– В полицию, что ли? – встрепенулся он.
– Ну, не в клуб же!
Сапрыкин взял телефон и набрал номер водителя, дождался, пока он ответит, и велел:
– Приезжай ко мне срочно!
Водитель, вероятно, тоже хотел выяснить, за какой такой надобностью ему приезжать к шефу в столь раннее время, но Сапрыкин бросил: «Быстро, я сказал» и отключился. Обернувшись к Мирославе, он недовольно пробурчал:
– Сейчас примчится.
– Прекрасно.
– А мне что делать?
– Думать о смысле жизни.
– О чем о чем? – удивился он.
– О том, что «жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы».
– Это че, ты сейчас придумала?
– Нет, это сказал писатель Николай Островский.
– Фу-ты ну-ты, то философ, то писатель, с тобой не соскучишься. Лучше я пойду, посплю. Ты сама Пашке дверь открой. А когда уходить будете, пусть Пашка дверь своим ключом закроет.
– А что, у водителя есть ключ?
– А как же? – всплеснул руками Сапрыкин. – А если я, вздремнувши с устатку, и звонков не слышу, как он ко мне войдет?!
– Иди уже! – отмахнулась от него, как от надоедливой мухи, Мирослава.
– Вот правильно умные люди говорят, что бабу на свою жилплощадь ни в коем разе пускать нельзя, тут же начинает командовать.
Мирослава бросила на него такой уничижительный взгляд, что он сразу поспешил уйти, бормоча на ходу:
– Да ухожу же я уже, ухожу.
Мирослава подошла к окну и стала смотреть вниз. Через двадцать минут подъехала «Мицубиси». Морис к этому времени уже отвез свой «БМВ» на небольшую стоянку в трех шагах от дома.
Из «Мицубиси» выбрался парень атлетического сложения лет двадцати восьми. Его плотную фигуру обтягивал темный, хорошо сшитый костюм. Он поднял голову и посмотрел вверх, но Мирослава в это время уже отошла от окна и встала там, где водитель снизу заметить ее не мог. Потом она вышла в прихожую и услышала, как он поднимается по лестнице. Дождалась, когда он позвонит, и открыла дверь.
– Вы кто? – спросил водитель.
– Мирослава.
– А, очередная, – процедил он. – Где хозяин?
– В квартире.
– Знамо дело, что не на улице, – хмыкнул Павел.
– Вы проходите на кухню.
– Смотри, какая вежливая. – Он посмотрел на Мирославу с интересом и, поморгав, протянул: – Что-то я таких у Лени не встречал.
– А сегодня встретили, садитесь. – Она развернула перед ним свое удостоверение.
– Фу-ты ну-ты, – совсем как хозяин воскликнул водитель, а потом спросил: – Ну и чего вы от меня хотите?
– Узнать, с кем вышел из клуба в роковой для себя вечер Константин Шиловский.
– Так я в машине снаружи сидел!
– Вот и получается, что видели всех выходящих, в том числе и Константина.
– Ну видел, видел я Шиловского в тот вечер. Вышел он с очередной фифочкой, усадил ее в машину, сел сам, и укатили они в неизвестном направлении.
– Как выглядела девушка?
– Как, как! Обычно! В сером плаще с капюшоном, из-под плаща выглядывал край платья черного цвета с блестками.
– Почему она была в плаще?
– Так дождь же накрапывал. А плащик тоненький, специально, чтобы платье и прическу не замочить.
– А лицо ее вы запомнили?
– Лица я не видел. Она что-то щебетала, хихикала и к Константину прижималась.
– Какого она роста?
– Среднего. Точно ниже вас. На голову или больше… – проговорил он задумчиво.
– Вы не слышали, о чем они говорили?
– Нет. Тем более что щебетала только она. Константин молчал и улыбался. Вот его лицо мне было хорошо видно.
– На нем не было испуга?
– Смеетесь, что ли? Какой испуг?! Парень вез красотку и предвкушал удовольствие.
– И, конечно, вы не знаете, повез он ее к себе домой или в гостиницу.
– Откуда! Но судя по тому, где нашли Константина и его машину, их зачем-то понесло за город…
– Знать бы еще зачем.
– Либо она сказала, что у нее там есть укромная дачка, либо она любительница секса на природе.
– А Константин?
– Точно я не знаю, но, по-моему, всем этим парням все равно где и с кем.
– Вам приходилось возить Сапрыкина в лес или на речку?
– Леонид, между нами, не сексуальный гигант. Ему бы выпить и поесть. А девочки так, время от времени. И то те, что из приближенного круга.
– Вы имеете в виду Пегову, Сайкову и Бердникову?
– Их самых, – вздохнул водитель.
– Чего это вы, Паша, так тяжело вздыхаете?
– Не понимаю я таких девок!
– Отчего же, деньги…
– Так они и сами не из бедных, у станка не стоят, навоз за коровами не убирают, кирпичи на стройке не кладут. Папа с мамой им денежки отстегивают.
– Наверное, мало, – предположила Мирослава.
Павел пожал плечами.
– Ну, ладно, – сказала Волгина, – спасибо за помощь. Пора нам покинуть гостеприимный кров. Сапрыкин сказал, что у вас есть ключ и вы сами закроете квартиру.
– Есть, как не быть, – ответил Павел, – его порой ничем не добудишься. Гавриил затрубит в трубу, он и то не услышит, так и конец света проспит.
Павел закрыл квартиру, и они вместе спустились вниз. На улице он махнул ей на прощание рукой, сел в машину и укатил. А Мирослава направилась на стоянку к «БМВ», в салоне которого ее терпеливо ждал Морис. Когда выехали на шоссе, она не спеша пересказала ему о том, что произошло в квартире.
– А завтра? – спросил он.
– Завтра к Сизикову.
Остаток дня и вечер прошли тихо, без большой готовки и суеты. Наполеонов позвонил заранее и сказал, что не приедет.
– Кобыла с воза… – пробормотала Мирослава и уткнулась носом в книгу.
Морис в ответ на это утверждение только загадочно улыбнулся и не проронил ни звука.
Глава 3
На следующее утро снова пришлось вставать рано, так как Макар Сизиков был студентом, учился на экономическом факультете, и Мирослава рассчитывала поймать его до занятий.