Маньяк между строк - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Шахматова cтр.№ 37

– Хорошо.

– Иначе может проигнорировать свою великую миссию. Император сейчас создал критическую массу подъема для будущего гармоничного мира.

– А письма с жалобами вы рассылали?

– Я.

– Зачем?

– Потому что для правильного будущего мир должен очиститься сейчас.

– Что значит очиститься?

– Значит, убрать несправедливость.

– Как убрать?

– Как угодно.

– И убивать можно ради этого?

Шляпник склонил голову и снова уставился на свои руки, улыбаясь жуткой улыбкой, в которой участвовали только губы.

– Конечно.

– А собаки тоже несправедливые?

– Собаки? Какие собаки?

– Четыре щенка жили под крыльцом больницы, помните?

– Да, да, помню, конечно.

– Они плохие или хорошие?

– Нормальные. Собаки, как и все животные. Не страдающие от психических расстройств.

– Это хорошо или плохо?

Шляпник посмотрел на доктора с сомнением, как будто хотел поинтересоваться, ну ладно я сумасшедший, но вы-то доктор вроде бы нормальный. Неожиданно больной заговорил на удивление разумно.

– Это ни плохо, ни хорошо. Это просто факт. Собака может заболеть воспалением легких, панкреатитом, раком, но представить себе, что у вашей собаки острая паранойя или даже обыкновенный обсессивный невроз, невозможно. Человек – существо изменчивое, он всю жизнь, как ящерица, только и делает, что цвета меняет, приспосабливается: то к людям, то к контексту, то к стране, то к политике, а собаки, они всегда сами собой остаются. Так что самые счастливые люди – это собаки.

– А собака имеет право быть счастливее человека?

– Почему нет? В этом мире много кто счастливее человека.

– То есть вы не трогали тех четверых щенков?

– С какой стати?

На последнем стоп-кадре, которым кончалось видео, был запечатлен удивленный, недоумевающий взгляд Алексея Шляпника, обращенный к его лечащему психиатру. И если меня заставили бы судить об этих двоих по той части интервью, где речь шла о собаках, то я был бы уверен, что болен не пациент, а врач. Я и сам совсем недавно думал о чем-то подобном.

Есть гипотеза, что психические болезни появились вместе с языком. Язык скрывает наши главные тайны, материализует наши странные ассоциации и желания. С помощью языка мы научились создавать параллельную реальность, виртуальная реальность – тоже результат человеческой языковой деятельности. Компьютерный код – тоже язык, только искусственный. Само собой, что в таких условиях человеку гораздо проще сойти с ума, чем какой-нибудь собачке или кошечке. И в этом смысле Шляпник совершенно прав. Ну а то, что врач старался выведать, не является ли убийство собак невротическим протестом против такого несправедливого положения вещей, лишь ставило самого доктора в несколько глупое положение.

Виктория сделала дозвон, и Тимофей Игнатьевич появился на экране скайпа теперь в режиме реального времени.

– Шизофрения – это четыре А, – попытался ответить на вопрос Виктории «Оле-Лукойе»: – Апатия (вялость), аутичность (уход в себя), абулия (отсутствие воли), амбивалентность (люблю и ненавижу). По-моему, Шляпник больше опасен сам для себя, чем для окружающих. Вот как раз с собой он несколько раз пытался покончить, – проговорил старичок, узнав Викторию.

– А убивать в принципе шизофреник может?

– Да, может, почему не может? Любой человек при определенных обстоятельствах может убить другого человека.

– А серийно?

– Тут уже сложнее, но и так бывает.

– Ну а конкретно Шляпник?

Доктор пожал плечами:

– У Шляпника сохранен контроль над сознанием, он много лет боролся с признаками болезни, пытался ее контролировать, и во многих смыслах ему это удавалось, это нетипичный случай.

– Что это значит?

– То, что теоретически я не отметаю такой возможности, но нужны доказательства еще и со стороны следствия. Ведь теоретически и мы все можем… Понимаете, чтобы человек начал убивать серийно, стал маньяком, это как атомная бомба. Должны сложиться много разных компонентов, а потом еще возникнуть условия, чтобы эти компоненты рванули. Есть черты предрасположенности к насилию. То, что психиатры называют неправильными мозгами, – это особые изменения в области лобной и височной долей, которые отвечают за формирование воли, увеличение желудочков головного мозга, отвечающих за инстинктивные желания. В принципе томограмма Шляпника показывает подобные изменения. Но должны наложиться еще особые черты личности плюс внешние социальные факторы и, наконец, пусковой механизм, служащий толчком. Есть маньяки, которые убивали только женщин в красных плащах, есть те, кто реагировал на обтянутые колготками ноги, на пионерскую форму, а кому-то и этого всего не надо. В общем, много факторов должно сдетонировать, чтобы маньяк проявил себя. Что касается Шляпника, то я могу сказать, что он отличная кандидатура, вот только у меня в отделении есть как минимум человек пять таких же прекрасных кандидатур.

Виктория поморщилась.

– Шляпник агрессивен? – поинтересовалась она.

– Скорее озлоблен.

– Это из-за болезни?

– Конечно.

– Раним?

– Чрезвычайно.

– Впечатлителен?

– Да.

– Внушаем?

Доктор выдержал паузу, разглядывая собеседницу и, кажется, стараясь угадать, куда она клонит.

– Внушаем, вполне, – наконец согласился он.

– А тот император, о котором говорил ваш пациент, может он быть реальным человеком или это тоже галлюцинация?

Врач усмехнулся:

– Ну если вас интересует вопрос, давали ли мы ему позвонить, то да, конечно, давали. Несколько раз. Он лихорадочно перебирал номера, звонил, ошибался, а потом всякий раз заключал: император позвонит сам.

– Это не значит, что император не существует, – кивнула Виктория.

– Это не значит и обратного, – мягко добавил доктор.

Виктория нажала на кнопку «отбой» и устало посмотрела на меня:

– Какая ненадежная наука – психиатрия! И так может быть, и эдак, и каждый случай уникален. То ли дело филология!

– Ага, – вставил я. – Филология наука точная – только в этом филологам никто не верит, потому что все еще со школы помнят, сколько у каждого правила исключений.

– Увы. – Тетка улыбнулась. – Но одно я тебе все-таки могу точно сказать – свою вожделенную «Джетту» ты получишь. Дело Инны можно выиграть, и, к счастью, обойдемся без сравнения селфи с древнерусскими иконами. Что же касается Правдоруба, то тут задачка все чудесатее и чудесатее.