Безликий  - читать онлайн книгу. Автор: Майк Германов cтр.№ 54

Сразу чувствовалось, что находишься в подвале, которому постарались придать хоть сколько-нибудь пристойный вид. Я протянул руку и включил маленький настольный вентилятор. К его решетке были привязаны тонкие бумажные ленточки. Они медленно поднялись, приняв почти горизонтальное положение, но тут же опустились градусов на пятнадцать. Звук пропеллера заглушил писк лампы, и комната наполнилась мерным гудением моторчика.

Я без труда нашел в базе данных документацию об аварии, в которой погиб Барыкин Юрий Сергеевич, – отчеты, протоколы, результаты вскрытия и все прочее. Открывая файл за файлом, я изучал отсканированные листы, некоторые набранные на компьютере, другие написанные от руки. Примерно через час мне удалось составить представление о том, что произошло на шоссе два года назад, где едва не столкнулся «Ниссан» Барыкина и «КамАЗ», груженный щебнем.

Молодой человек вывернул вправо и вылетел за ограждение. Его автомобиль дважды ударился о деревья, зарылся капотом в овраг и вспыхнул. Только через два часа удалось потушить пожар, а еще через полтора – извлечь изуродованное тело. В крови Барыкина обнаружены следы алкоголя – судя по всему, он выпил около полулитра водки. В таком состоянии он с трудом мог управлять машиной, что и говорить. Его опознал отец по часам и медальону – это мне уже было известно от матери Барыкина. Зато я выяснил, что экспертиза установления личности по зубам не проводилась – по причине очевидности того, кто был за рулем. Теперь делать что-либо подобное уже поздно. Даже если удастся раздобыть медицинскую карту стоматолога, никто не станет эксгумировать тело Барыкина только потому, что у меня есть подозрения, будто он жив.

А я склонялся именно к этой мысли, причем все больше и больше. Вот только чье тело могло оказаться на его месте в машине? И что связывало Аню Федотову с бывшим одноклассником? Если любовь, то почему никто о ней не знал? Зачем им было скрывать ее, да и как им это удалось, если отношения продолжались достаточно долго?

Очевидно, Аня была уверена в смерти Барыкина. Она задвинула его фото и вспоминала о нем как о части прошлого. Вот только, похоже, не такого далекого, как я думал.

Надо было все-таки расспросить ее. Но ведь тогда пришлось бы признаться, что я видел снимок, то есть совал нос в ее дела. С другой стороны, раз я расследую убийства, все дела – мои, если они могут хоть как-то касаться преступника и его жертв. Словом, ситуация была не из легких. И все же я знал, как поступить. Если у тебя есть правила, которых ты привык придерживаться, ты становишься предсказуем. Даже для самого себя.

Я закончил работу в архиве и поехал в свою квартиру. Там я взял смену белья, кое-какую одежду, пополнил запас мезима и гастала и отправился обратно в Пушкин.

Небо было серое, солнце просвечивало сквозь тучи размытым желтым пятном, воздух был не просто влажным, а парным, как в оранжерее.

По дороге мне позвонил Башметов:

– Валера, кто будет руководить обыском леса вокруг моста через Кузьминку?

– Пусть пока едут с Димитровым, это местный следователь. Я присоединюсь через час-полтора. Заехал домой, прихватил шмотки.

– Когда планируешь закончить расследование?

– Разве можно предугадать, Павел Петрович?

– Если преступник убьет всех, кого наметил, то потом смоется, и ищи-свищи ветра в поле. Нужно взять его раньше, ты понимаешь?

– Конечно.

Да, я прекрасно осознавал, что, как только убийца осуществит свой план, загнать его в ловушку будет уже невозможно. Нам удалось предотвратить смерть очередной жертвы, что дало определенную фору, и я надеялся вычислить преступника до того, как он решит взяться за дочку Языковой. На миг представился ребенок со срезанным лицом, с выжженным клеймом-цифрой. Если это случится в реальности… не знаю, как смогу работать дальше!

До Пушкина я добрался довольно быстро и сразу направился к мосту. Там уже вовсю шла работа: стояли три машины, и по лесу рыскали сосредоточенные полицейские. Встретивший меня Димитров сказал, что и по другую сторону железки происходит то же самое.

– Как тебе удалось достать людей? – спросил он с ноткой уважения.

– Просто попросил, – честно ответил я. – Дело громкое, и все заинтересованы в том, чтобы мы его закрыли как можно скорее. Успехи есть?

– Нет, мы только начали. Полно мусора, но разве разберешь, где чей?

– Надо найти место, с которого хорошо виден мост. Преступник должен был провести в ожидании, по крайней мере, час, так что там должны остаться следы ног, коленей, локтей и так далее.

Димитров кивнул:

– Понимаю. Этакое лежбище.

– Вот именно.

– Ладно, будем искать. Тебе, кстати, звонили в отдел утром.

– Кто?

– Священник из церкви Святого Апостола Иоанна. Тот, к которому ходил Зинтаров.

– Что он хотел?

– Не знаю. Спросил тебя, узнал, что ты в отъезде, и повесил трубку.

– И ничего не сказал?

– Не-а.

– Я съезжу к нему. Мало ли.

– Ну, давай. Здесь ты погоды не сделаешь. – Димитров с тоской обвел глазами лес. – Мы тут до ночи провозимся, а найдем ли что-нибудь – еще не известно!

Я отправился к отцу Григорию, надеясь застать его в церкви.

Мне было интересно, что заставило его разыскивать меня. Вероятно, мелочь, не стоящая внимания, но всегда оставался шанс, что священник вспомнил нечто важное.

На крыльце церкви я перекрестился и вошел внутрь. В нос сразу ударил узнаваемый запах воска и ладана.

Заметив служку, я подошел к ней и объяснил, что мне нужно увидеть отца Григория по срочному делу.

– Он еще не вернулся, – ответила она шепотом.

– Как? – удивился я. – А куда он отправился?

– Не знаю, – смиренно проговорила служка. – Если хотите, можете подождать.

– Спасибо, – пробормотал я и вышел на улицу.

Поблизости не было ни ларьков, ни магазинов, но я все равно отправился на поиски места, где можно купить бутылку газировки и что-нибудь перекусить. По дороге я положил в рот таблетку гастала.

Поесть мне удалось в крошечной забегаловке, где даже не было столов – только стулья вдоль полки, служившей подобием стойки. Я заказал овощное рагу, фаршированный рисом сладкий перец и кусок свинины в панировке, запил все кефиром и отправился обратно в церковь.

На этот раз отец Григорий оказался на месте. Вид у него был обеспокоенный и возбужденный.

Священник встретил меня в одном из помещений церкви, куда меня провела служка со словами: «Отец Григорий велел вас впустить, как только вы появитесь». При этом на ее крысином личике, словно пропитанном воском и ладаном, читалось откровенное, совершенно мирское любопытство.

– Я узнал, что вы хотели со мной поговорить, – сказал я, войдя и плотно закрыв дверь перед носом у служки, – и подумал, что это нечто важное.