Период распада. Триумф смерти - читать онлайн книгу. Автор: Тим Волков cтр.№ 35

– Тогда скажите, куда мне идти?

– В лес не заходи, там Болота.

– Без вас уже это знаю. Небось, специально здесь караулите, чтобы никакой чужак не пробрался? – улыбнулся Костя и вдруг по выражению лица ученого понял, что попал в самую «десятку».

– Иди вдоль вот этой низины, – затараторил ученый, вытирая взмокшую лысину. – Как пройдешь мимо таблички с надписью «Опасная зона», поворачивай направо. Метрах в трехстах будет проходить дорога, она выведет к КПП, через который мы с тобой прошли. Советую уйти из Зоны. Не место тут для прогулок.

Костя хотел ответить что-нибудь грубое, но сдержался. И на том спасибо, что показал нужный путь. К заставе Костя, конечно же, не пойдет, а двинет прямиком к базе Кропоткина. Надо поставить в этом загадочном деле точку, раз и навсегда.

Махнув на прощанье головой ученому, Костя двинул дальше.

Два года после Судного дня

Он был уже старым, и он умирал. Силы покидали его, он слабел с каждым днем и чувствовал неотвратимое приближение серых пределов, за которые ему в скором времени придется заступить. Болезнь, что поселилась внутри, съедала его, но смерти он ожидал от голода, потому что чувствовал – последние запасы жира израсходованы.

Он еще помнил былые дни, когда наводил ужас на округу и его рев пугал даже волков, что по весне всегда селились в соседнем лесу. Он был царем в своем королевстве, и никто не смел вторгаться на его территорию. Он наводил ужас на всех.

Теперь же бояться его было некому. В лес давно не заходил зверь, и еды становилось все меньше и меньше. Проклятая болезнь убила всех: зайцев, лисиц, рыбу. И только вороны продолжали летать над головой, насмехаясь над ним. Поймать он их, как ни старался, не мог.

Правда, однажды ему повезло, с ветки упала мертвая маленькая птичка, совсем крохотная. Наверняка погибла от той самой болезни, которой были заражены все вокруг. Медведь съел ее без остатка. И даже перья разжевал в труху и проглотил – только чтобы хоть чем-то набить нутро. Благоразумие отступает, когда голод терзает живот. Потом его долго рвало.

Он не смог набрать запасы жира для спячки. Ягоды и грибы в этот сезон не уродились, а о меде он и не мечтал – пчелы первыми покинули его лес, не оставив даже ульев. Трава быстро пожелтела, и проку от нее также не было никакого. Оставались еще личинки и муравьи, но и они, словно почувствовав беду, ушли глубоко под землю. Его терзал голод, и перспективы уйти сытым в спячку не было.

Да и сна не было. Что-то не давало медведю провалиться в спасительную дремоту до весны. Сердце продолжало биться с той же скоростью и даже чаще, хотя давно должно было замедлиться. В обычные дни, когда приходил сон, он чувствовал, как все приобретает размеренный темп, дыхание становится ровным и нечастым, тело приятно холодит. Это знак, что пора ложиться в берлогу до весны. Но в эту зиму такого не произошло. Из груди рвался кашель, растекаясь огнем по всему телу, а мозги выкручивала ноющая боль.

Медведь уже смирился со своей смертью и лежал в валежнике, отстраненно наблюдая за своим угасанием, как невдалеке вдруг почуял людей.

Нос вздрогнул, улавливая запах потных теплых тел, мягкой сладковатой плоти. Пасть невольно наполнилась слюной, и медведь впервые за три дня поднял морду – чтобы определить местоположение пищи.

Три человека. Он без труда вычислил расстояние до них. Отсюда недалеко, главное, не спугнуть.

Медведь дернул лапами и привстал. Это далось ему нелегко, мышцы очень ослабли.

Стараясь не выдать себя кашлем, зверь двинул в сторону людей.

Ступал он по валежнику мягко, пружиня лапами, ловко передвигая угловатое от голода, осунувшееся тело. Не утратил лохматый еще навыков охоты, не потерял последнее, что было. Без труда миновал валежник и притаился у деревьев, выглядывая из-за укрытия. В былые дни рванул бы без промедления, в два прыжка настиг добычу и стал бы жадно рвать, упиваясь своей мощью. Но сейчас побоялся – вдруг не хватит сил? Вдруг дадут отпор? Замешкался.

Трое шли неторопливо, разговаривая. Двое – крепких, молодых, пышущих жаром горячей крови. Третий совсем старик, как сам медведь, хворый и слабый. Его задрать проще всего. Но вот те, особенно самец, внушают тревогу. Сильные. Поэтому с них и надо начать.

Убить самого крепкого, а потом уже приниматься за остальных – так решил медведь и недовольно фыркнул, поглядывая на черных птиц. Те уже расселись на разлапистых ветвях елей, терпеливо ожидая, когда наступит их час стащить кусок. Не дождутся – он не оставит им ни кусочка.

Тем временем трое миновали небольшой пригорок, спустились в заснеженную низину и оказались на одной линии с косолапым, укрывшимся в тени деревьев. И всего-то в нескольких прыжках от него. Беспечно, не замечая опасности. Мясо, теплое, сочное, истекающее тягучей кровью…

Жажда утолить голод затмила все остальные чувства, зверь щелкнул пастью и, позабыв про все, бросился в атаку.

– Медведь! – первым крикнул Глеб, увидев лохматую махину, несущуюся к ним.

Зверь заревел, разбрызгивая ошметки пены изо рта, и ускорился.

– В сторону! – крикнул Каша, хватая оружие.

Не успел.

Медведь настиг его, но не ударил, а пробежал мимо, больно толкнув боком, отчего Кашу откинуло в сторону.

«Глеб», – понял старик главную цель зверя.

Не теряя времени на то, чтобы подняться, старик вскинул автомат и дал очередь. Пули полетели кучно почти над самой головой медведя. Справа крикнула Вика, Каша не сразу расслышал, что именно. Но когда уже метился в спину косолапого и готов был дать вторую очередь, до ушей долетело:

– Не стреляй! Глеба заденешь!

Страх ослепил. Старик выругался на свою оплошность, едва не стоившую жизни парню, и что есть мощи рявкнул:

– Ложись!

Глеб попятился назад, неуклюже упал, запнувшись о камень, начал ползти прочь. Медведь махнул лапой, но промазал. Вновь заревел, разворачиваясь для нового маневра.

Первый испуг от встречи со зверем, к счастью, успел быстро рассеяться, и Глеб подскочил на ноги, потянулся за пистолетом, болтающимся на поясе. Только его там не было. Он лежал в снегу, сорванный когтем зверя, который пролетел в нескольких миллиметрах от живота Глеба. Поняв, что едва не распрощался с жизнью, парня взяла ледяная оторопь. Внутри все начало пульсировать с ужасающей тяжестью. Тошнота подкатила к горлу.

От неминуемой гибели его спасла Вика. Она подскочила к брату, схватила за руку и что есть мочи дернула.

– Ложись! – повторил старик, добавляя к сказанному еще пару крепких словечек.

Парень и девушка бросились в сторону, прямо в сугроб.

В ту же минуту прогрохотали выстрелы. Очередь пошла дугой, оставляя красные многоточия на левом боку медведя и шее. Косолапый, вдруг почувствовав на собственной шкуре боль от свинцовых пчел, захрипел и в ярости бросился на старика.