Наследство Лэндоверов - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 54

— Так вы думаете, — обратилась я к Полю, — что вам удастся нанять лошадей?

— Убежден, — ответил он. — По правде сказать, я уже выяснил это в гостинице. Об одной я успел договориться и думаю, что без труда достану и вторую.

— Надеюсь, это получится.

После ленча мы немного погуляли по окрестностям и встретили месье Дюбюсона, который настоял, чтобы мы зашли в замок попробовать вико, которое его сын привез из Бургундии со своего виноградника. Мадам Дюбюсон радостно приветствовала нас. Эти славные люди сразу заподозрили романтическую историю. Мне было немного неловко, хотя я знала, что они желают мне добра. Они вообще считали, что ухаживать за матерью, которая временами бывает настоящим инвалидом, — не жизнь для молодой девушки, хотя это и является ее долгом. Я познакомила Поля и с Клэрмонами: было неудобно оставлять их в стороне, после того как мы побывали у Дюбю-сонов. Они бьуш очень польщены, рассказывая приезжему англичанину о своих цветах и о производстве эссенции. Иногда Полю было трудно следить за их быстрой и горячей речью, и я с удовольствием ему переводила.

Когда мы уходили, мадам Клэрмон сказала:

— Кстати, месье Фукар собирается приехать на рождественские праздники. Правда, остановится он не у нас, а в городе. Наш дом недостаточно удобен для такой особы, разве что на одну ночь. Ведь он так привык к комфорту.

— Передайте ему, пожалуйста, что я от души рекомендую ему эту гостиницу, — сказал Поль.

Потом мы долго бродили по сельским дорогам, говорили о французской деревне, о Дюбюсонах и Клэрмонах, о различии между нашими народами. Это был волшебный день.

Наконец, я попрощалась с ним. Держа мою руку в своей, он напомнил:

— Так завтра с утра, часам к десяти. Покатаемся, потом найдем какую-нибудь маленькую таверну, где остановимся для ленча. Как вы находите мой план?

— Мне он кажется идеальным.

— Значит, до завтра.

Он отступил на шаг, снял шляпу и поклонился. Я вошла в дом в блаженном состоянии, чувствуя на себе глаза Мари, выглядывавшей из кухонного окошка.

В холле Мари уже ждала меня. Она сказала:

— О, какой представительный господин. И такой высокий… Он напоминает мне моего солдатика.

В ее устах, вероятно, это был величайший комплимент. Позже я услыхала, как она печально напевает: «Куда ушел ты, солдатик мой?»

Было ясно: Поль понравился Жаку и Мари, а также Дюбюсонам и Клэрмонам.

С мамой дело обстояло иначе. Я догадалась, что она обсуждала этот вопрос с Эвертон.

— Так ты поедешь завтра кататься? — спросила она во время ужина.

— Да, мама.

— Я буду очень беспокоиться.

— Надеюсь, что нет. Вы и думать об этом забудете, как только мы отъедем.

— Кэролайн, как ты можешь так говорить!

Она увидела, что я сжала губы с выражением «ослиного упрямства», как она говорила, и поняла, что я твердо решила поехать.

— Он какой-то загадочный, — неожиданно заявила она.

— Загадочный?

— Да, такой темный.

— Вы считаете загадочными всех людей с темными волосами?

— Речь не о волосах, Кэролайн. Я знаю мужчин.

— Да, мама. В этом я не сомневаюсь.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты совершила ужасную ошибку.

— Какую именно?

— Необдуманное замужество.

— Мама, прошу вас! Появляется человек, чувствующий себя чужим в чужой стране. Он встречает соотечественницу, знакомую его брата, которую видел несколько лет назад, а вы говорите о замужестве!

— Он показался мне очень настойчивым… когда предложил нанять лошадей.

— Обыкновенный дружеский поступок.

Она печально опустила глаза на тарелку, и мне показалось, что она сейчас заплачет.

Бедная мама, подумала я. Она представляет себе одинокие вечера, когда не с кем будет сыграть партию в пикет, не с кем, кроме Эвертон, поговорить о былых триумфах. А ведь Эвертон намного старше ее. Я же молода, и она боится, что я уеду. Как странно: когда я была ребенком, у нее никогда не было для меня времени; теперь я выросла, и ей не хочется отпускать меня ни на один день.

Потом я вдруг вспомнила. События этого дня вытеснили из моей памяти одну важную новость.

— Я сегодня видела мадам Клэрмон, — сказала я. — По ее словам, месье Фукар приедет сюда на Рождество.

В ее настроении немедленно произошла удивительная перемена.

— В самом деле?

— Да. Он остановится в гостинице.

— Меня это не удивляет. Трудно ожидать, чтобы такой человек, как он, поселился у Клэрмонов.

— Должно быть, — лукаво добавила я, — мы с ним увидимся.

— Вполне возможно, — ответила мама, и я подумала, что она уже перебирает в уме свой гардероб.

Мои слова произвели желаемый эффект — о моей поездке больше не было сказано ни слова.

Я надолго запомнила тот день.

Солнце ярко светило, несмотря на довольно резкий ветер. Мне было приятно снова надеть костюм для верховой езды.

Перед тем как уехать, я зашла попрощаться с мамой.

Она сидела в постели и маленькими глотками пила горячий шоколад, который Эвертон приносила ей каждое утро, совсем как в Англии. Эвертон, присев рядом на стуле, составляла список нарядов.

Рождественский гардероб, без сомнения!

Как удачно, что месье Фукар спас положение, и все теперь пойдет более гладко! Я поехала бы в любом случае, но насколько приятнее было добиться этого, не огорчая маму.

Я поцеловала ее, а она рассеянно сказала:

— Желаю хорошо провести время.

Поль ждал меня во дворе с лошадьми.

— Эта гнедая кобылка для вас, — сказал он. — Чуточку резвая, но я объяснил владельцу, что вы хорошая наездница.

— Славная лошадка, — одобрила я.

— Вы знаете местность, поэтому вам решать, куда мы поедем.

— Я знакома только с ближайшими окрестностями, до сих пор у меня не было возможности проехать подальше. Если хотите, поедем в горы.

— Это будет интересно.

Какой радостью для меня было очутиться в седле! Должна признать, что присутствие моего спутника сыграло значительную роль в удовольствии, которое я испытывала. Мне показалось, что осуществляется одна из моих фантазий. Может быть, он и не совсем походил на того рыцаря в сияющих доспехах, которого рисовало мое юное воображение, все равно это был Поль Лэндовер, герой моих девичьих грез.

Он рассказывал о Корнуолле, как когда-то Яго говорил о поместье, а также о Трессидор Мэноре. Но мы больше молчали: дорога была такой узкой, что нам часто приходилось ехать друг за другом.