Моросил мелкий дождь. С деревьев опали почти все листья, и только хризантемы на клумбах продолжали упорно радовать взгляд, словно уверяя разуверившихся: не все потеряно.
Издали Маргарита показалась Глебу поблекшей, точно полинявшая птица, утратившая часть своего ослепительного оперенья.
Она растерянно оглянулась вокруг. Но, увидев его, стоявшего возле своей машины, сразу осветилась внутренним светом и быстрым шагом направилась к нему.
— Глеб, — прошептали ее губы.
— Маргарита, — отозвался он, но не пошевелился.
Не дожидаясь каких-либо движений с его стороны, она подошла вплотную и прижалась к нему.
Он погладил ее волосы.
— Спасибо тебе, — сказала Маргарита, глядя в глаза Глеба Басаргина, — ты спас меня!
— Я сделал это не только ради тебя, — глухо произнес он.
— Разве? — удивилась она.
— Больше ради себя.
— Все равно спасибо.
— Пожалуйста, но, если ты начнешь выбрасывать прежние коленца, для тебя это плохо кончится, — сказал он жестко.
— А для тебя?
— И для меня.
— Я не начну, — проговорила она серьезно, — обещаю.
И Глеб Басаргин поверил ей. А главное, что она сама поверила в произнесенные ею слова.
Они сели в машину и уехали в свою жизнь, которую нужно было писать не то чтобы заново, но новыми красками.