Розы на стене - читать онлайн книгу. Автор: Бронислава Вонсович cтр.№ 45

– Я раньше тоже так думал. Более того, я никогда не слышал, чтобы артефакты делали из растений.

– Может, оно не растение?

– Нет, оно явно живое.

Заскрипела кровать, и Фридерика сказала:

– Можете поворачиваться.

Ее платье аккуратно висело на стоящем у кровати стуле, мое постельное белье было сложено на принесенный матрас.

– Могли бы и мне постелить, – заметил я.

– Вы дали слишком мало времени, – ехидно ответила она. – За пять минут я еле успела постелить себе и раздеться. И потом, уверена, вы прекрасно справитесь сами. Так же, как и раньше справлялись без меня.

– Можно подумать, я затащил вас сюда для собственного удовольствия.

Она чуть смущенно потупилась, забавно вытянула губы трубочкой, мне показалось, захотела извиниться, но нет, спросила:

– А как связаны мои кошмары с розами?

– Не знаю. Я не понимаю, как это работает. Но нити идут от куста к решетке вашей комнаты.

Она зябко поежилась, подтянув одеяло, в которое и так была закутана намного больше, чем бы хотелось, и неожиданно спросила:

– Как вы думаете, капитан, Марта… она тоже видела кошмары? Получается, она жила в них все время?

– Вряд ли. Скорее всего, розы столь агрессивны, потому что им нужна привязка. Та, что была у вашей сестры.

Я подхватил матрас и начал расстилать. В конце концов, разговаривать можно и лежа. Лежа даже лучше – тогда я хоть смогу закрыть глаза.

– Агрессивны? А привязка – вы о рисунке сейчас?

– Да, – кивнул я и скомандовал: – Отворачивайтесь.

Она на удивление послушно повернулась и спросила:

– И что теперь?

Я ответил не сразу, собирался с мыслями, пока раздевался.

– Теперь нужно сложить всю мозаику в единую картину. Но думаю, у нас не хватает еще многих кусочков. Когда увидите своего Фалька, расскажите про кошмары.

– Кристиану?

Она резко повернулась и ойкнула, я еще не успел лечь и даже после ее ойка не поторопился этого сделать. Мне стеснятся нечего.

– Подглядывать нехорошо.

– Было бы на что смотреть, – проворчала она отвернувшись.

Но опять заалела так, что даже кончики ушей потерялись в пышных волосах, которые она злостно распустила на ночь. Не иначе как для того, чтобы подразнить.

– Вы сейчас по привычке играете леди Штрауб? – ехидно спросил я. – Про свою опытность можете не рассказывать, целитель же определил, что слухи только слухи.

Свет я окончательно убрал: мы собрались спать, а не рассматривать друг друга, тем более что как раз мне никого рассмотреть не получилось.

– Почему вы думаете, что Кристиан замешан? – смущенно спросила она, делая вид, что ничего не случилось.

– Может, и не замешан, может, даже ничего знает. Посмотрим на реакцию. Лишнего ему не говорите, только про плохие сны. Спокойной ночи.

Фридерика возмущенно подпрыгнула в кровати.

– Но я еще не все выяснила, – с нажимом сказала она и села.

– Если вы собираетесь переходить ко мне, может, лучше мне перейти к вам? На полу неудобно, знаете ли.

– Что неудобно? – не поняла она.

– То, для чего вы собрались переходить ко мне. Не для разговоров же. В такое время занимаются не разговорами.

Я тоже сел, показывая готовность поменять место сна.

– Спокойной ночи, – торопливо сказала Фридерика и легла, опять укрывшись под горло.

Я выразительно вздохнул, она, насторожившись, чуть повернулась, ловя каждое движение. Дразнить ее было забавно, но если так пойдет дальше, не выспимся уже оба, что непременно отметит Брун и истолкует в меру своей испорченности.

– Фридерика, давайте спать, и пусть вам приснится что-то хорошее, – неожиданно для себя сказал я.

– И вам, – успокоенно ответила она.

Утром я проснулся раньше и долго разглядывал Фридерику. Она спала, трогательно подложив руку под щеку. Волосы, густые, яркие, сияющие в просочившемся солнечном луче, контрастировали с белизной лица, которая только подчеркивалась брызгами веснушек. Тени под глазами уменьшились, но все равно оставались и выдавали усталость и напряжение. Одеяло сползло, открыв девушку по пояс, но то, что открыло одеяло, закрывала моя рубашка, застегнутая под горло. Нужно было вчера пуговицы с нее срезать, хотя бы верхние, но кто знал, кто знал…

Дыхание чуть изменилось, а ресницы начали подрагивать, выдавая, что она тоже подсматривает.

– Пытаетесь вспомнить, какая по счету дама в вашей кровати? – раздался голос, чуть сонный, но уже готовый к военным действиям.

– Хотите получить порядковый номер? Или право называться дамой в моей кровати? – Я потянулся, расправив плечи, и с удовлетворением заметил, что взгляд ее от меня не отрывается. Да, конечно, «посмотреть не на что». – Если второе, приступим сейчас или отложим до вечера? А то Вайнер, знаете ли, может заметить, что мы вдвоем и у меня.

– Отвернитесь, – скомандовала она, напрочь проигнорировав предложение.

– Значит, откладываем до вечера, – «понял» я.

До вечера нам было чем заняться. Вайнер принимал тех, кто обнаружил у себя симптомы «Черного ветра», Фридерика же готовила зелья в соседнем помещении, так что те из пациентов, кто пришел в надежде на ее магию, потерпели фиаско. Бруна среди них не было, наверняка побоялся, что полковник выполнит свое обещание и отправит выкапывать розы, но это не помешало приятелю в столовой смотреть на Фридерику настолько плотоядно, что она краснела, а я постоянно ловил себя на желании отправить его в целительское отделение залечивать переломы. Останавливало лишь то, что Брун как раз туда и стремился, а значит, пара сломанных костей его только порадует.

После обеда Вайнер присоединился к нам, изредка отходя, если кому-то опять требовалось его внимание. В их работу я не лез, не сказать чтобы я так плохо делал зелья, но пусть лучше этим занимается кто-то другой. Мысль ассистировать Фридерике появлялась, но я ее пока успешно отгонял – девушка прекрасно справлялась сама, а так мы будем отвлекаться друг на друга, и получится вместо зелья, выводящего избыток магии, зелье, ее привлекающее.

Притащился лейтенант из канцелярии, якобы для того, чтобы передать письма, а на деле – пофлиртовать с леди Штрауб. Нет, письма он тоже принес: два мне, от тети и Матильды, и одно – леди Штрауб. От Кремера, толстенькое такое письмо. Можно сказать, даже пакет. Пухлый, почти лопающийся по сгибам. Не иначе Кремер за невозможностью исполнять серенады теперь сочиняет сонеты. Я подозрительно оглядел конверт, но Фридерика его пока не вскрыла, поскольку зелье требовало неусыпного внимания.

Лейтенант для вида вызвался подождать, пока мы напишем кому-нибудь. Грех было не воспользоваться предложением, я придвинул к себе лист бумаги и задумался, что и кому написать. Вайнер отвлекся на пациента, и мы остались втроем. Фридерика закончила очередную партию, выглядела довольной результатом, поэтому с удовольствием включилась в легкую, ни к чему ни обязывающую беседу, которую я слушал со все нарастающим раздражением, пытаясь одновременно составлять письмо к Эрике. Почему-то во мне проснулась подозрительность, и прямо передать беспокоящие моменты я не решился. Вдохновенное описание чудесного розового куста получилось несколько корявым, но информативным. А уверения, что он непременно бы понравился сестре, очень убедительными. Эрика терпеть не может розы еще с жениховства кронпринца, так что удивится, поделится с мужем, а там и до Лангеберга дойдет, что с розами что-то нечисто. Во всяком случае, я на это очень надеялся. Закончил, когда лейтенант уже намекал Фридерике на совместный обед после отмены карантина, пришлось напомнить, что его ждут обязанности, и выставить из целительского отделения, после чего я наконец приступил к чтению писем, стараясь не обращать внимания на злой взгляд Фридерики.