Задача с одним бриллиантом - читать онлайн книгу. Автор: Мария Жукова-Гладкова cтр.№ 25

— Но ведь он незадолго до смерти заехал к Лиле и попросил ее совсем о другом. Нестыковка получается.

— Почему? Он попросил вложить камень себе в руку, когда он будет лежать в гробу. И гроб отправился бы на кремацию.

— Бриллианты горят? — спросила я.

Я знала, что алмаз — самый твердый минерал на планете, способный резать стекло и все известные минералы. Он может их как минимум поцарапать, при этом сам оставаясь невредимым. Чтобы его повредить, нужно приложить огромные усилия. В старые времена проводили эксперименты в кузнице — алмазы не мог разбить даже кузнечный молот. Это самый упругий минерал с самым низким коэффициентом сжатия. На солнце ограненный алмаз (то есть бриллиант) светится всеми цветами радуги и интересно преломляет свет. Он будто напитывается солнечным светом, а потом излучает его.

Шурик сказал, что алмаз горит при температуре от 720 до 1000 ^оС. Это установили итальянские ученые, физики Аверани и Тарджиони в XVII веке при попытке сплавить два алмаза. Первый опыт они провели в 1694 году, а второй — в 1695 году во Флоренции в присутствии герцога Казимо III Медичи. Расплавить алмаз нельзя из-за прочной структуры кристаллической решетки. Он просто сгорит. Причем горят алмазы только при доступе кислорода и превращаются в углекислый газ. Никакой золы или пепла не остается. Горят красивым голубоватым светом. Алмаз можно сжечь, наведя на него солнечный луч через линзу. Это, например, сделал в XVII веке английский физик Роберт Бойль. При отсутствии кислорода алмаз не горит, но меняется его молекулярная структура — и получается графит.

— То есть твой отец хотел, чтобы этот бриллиант прекратил свое существование? — сделала вывод я.

— Получается, что так.

Я спросила, какие все-таки несчастья камень принес в семью Миллеров.

Шурик напомнил, что Рудольф Карлович с супругой и младшими детьми уехал из Петрограда к родственникам в Астраханскую область и, обустроившись на месте, стал обучать ювелирному делу еще двоих сыновей.

— Он взял с собой камень? — уточнила я.

— Взял, — кивнул Шурик. — И из-за этого проклятого бриллианта один из братьев убил родителей, сестер и одного брата. Один уцелел. Его какие-то дальние родственники вырастили. Потом он в Ленинград приехал, нашел тут старших и рассказал о случившемся.

— А с вором и убийцей что?

— На фронт ушел в Великую Отечественную. Не знаю, где до этого был. До Берлина дошел, переводчиком работал, потом в лагерях оказался. Как этнический немец. Я не знаю, где все это время хранился камень. Но он знал. Забрал и приехал в Ленинград, тоже нашел Георгия, нашего предка. Он совсем больной был. Фактически здесь прожил четыре месяца. Камень отдал Георгию. Он был старшим на тот момент. И Георгий заболел. Будто камень из него силу тянул. За год сгорел.

— И все? — спросила я.

— Тебе мало? Один сын всю семью вырезал из-за камня!

Я предложила Шурику на досуге почитать историю известных камней — и посчитать, сколько людей в каждом поколении из-за них убивали. Я на самом деле не считала историю семьи Миллеров выдающейся или необычной. Не только у них кто-то один вырезал остальных за драгоценный камень. Вор и убийца вернулся больным человеком из лагерей? Так масса людей вернулись больными, и очень хороших людей. А еще больше не вернулись вообще. Георгий заболел? А без возвращения камня в Ленинград он бы не заболел? Чушь. Но раз семья считает, что дело в камне… Согласна: убил из-за камня. Но из-за этого считать его проклятым?! Из-за этого забирать с собой в могилу?

Я считала, что Николай Рудольфович забрал с собой на тот свет бриллиант ради того, чтобы его дети и прочие родственники из-за него не поубивали друг друга. Но просчитался. Произошло именно это.

На следующий день мы с Пашкой сопровождали Шурика в Управление. Я заранее созвонилась с приятелем Андрюшей, и он нас уже ждал. Только он думал, что сын хочет перезахоронить отца из-за сборища некромантов, которых ежедневно показывали по телевизору разные каналы, причем не только питерские. Там появлялись и всякие ведьмы, колдуны, ворожеи и прочая публика подобного рода, которая использовала бесплатную возможность прорекламировать свои услуги. Мне коллеги в холдинге показывали «избранное». Я, конечно, и так благодаря своей работе знаю, что у нас масса психов, которые в изменившиеся времена полезли из всех щелей. В начале ХХ века было то же самое — расцвет мистики, эзотерики, даже в ГПУ был тайный оккультный отдел, и чекисты отправляли экспедиции в Тибет за древними магическими знаниями. Практически в каждом издательском доме и холдинге имеется газета, журнал или несколько изданий, специализирующихся на мистике. Даже серьезные (или относительно серьезные) печатные издания дают рекламу магических услуг. «Битва экстрасенсов» и подобные проекты пользуются бешеной популярностью. А в Великобритании подобный проект не продержался и одного сезона. Слышала, что наши сдули как раз английскую версию — и пошло! Наверное, сами «отцы» проекта не ожидали такого успеха. А сколько у нас салонов магии! И ведь самой разной. Ведь иногда в Интернете приходится смотреть, что это за новая магия появилась! А это, оказывается, авторская находка! Ноу-хау. Есть авторские медитации, все время появляются гадания какими-то новыми способами. А какие истории жизни! Про клинические смерти молчу, наши маги почти все их пережили, у всех в роду колдуны и целители, сами общаются с духами или покойниками, придумывают какие-то «фишки». Такую бы энергию да в мирных целях… Даже меня, прожженную журналистку, частенько поражает изобретательность умело подающих себя магов.

— Даже у великого Цоя такого количества народу на могиле никогда не было, — пораженно заметил приятель.

Я кивнула. Я знала, что мой друг Андрюша — фанат Цоя, и мы с ним еще успели послушать Виктора Цоя, пока он был жив. Но сейчас на могилу приходят и его слушают люди, которые родились после смерти человека, которого я, как и многие мои друзья, считаю великим. Он писал просто и понятно — и взрослым, и подросткам. И люди приходят на его могилу и помянуть его, и поблагодарить, и пообщаться с единомышленниками. Там не дерутся.

На Борисоглебском, как сообщим мне Андрюша, уже было несколько драк. Теперь там постоянно дежурит полиция, не говоря о моих коллегах, ожидающих очередного сюжета. Кстати, дрались за то, чтобы в «ящик» попасть.

— Зато никто больше жизнь самоубийством не покончит, — заметила я. — Кстати, как там Ксения?

— Физически, можно считать, поправилась, а психически стало хуже. Мамаша перевела ее в какую-то частную клинику, где ей голову на место будут вправлять. Если это вообще возможно. И еще масла в огонь подлила мать Славы. Хотя ее-то понять можно. Прибежала в больницу, чуть не убила Ксению, и от нее-то Ксения и узнала, что Славу не спасли.

Я сказала, что мне жалко их всех. Андрей с ментовской циничностью заметил, что всех не пережалеешь. А Ксения молодая, отойдет.

После этого мы перешли к обсуждению проблемы Шурика. Андрюша подробно разъяснил, что извлечение останков из могилы может производиться для перезахоронения в другом месте или для проведения следственных действий соответственно по желанию родственников покойного или по требованию правоохранительных органов.