Песня для кита - читать онлайн книгу. Автор: Линн Келли cтр.№ 30

– Вы с бабушкой будете сходить на берег в Джуно? – спросила она.

– Ага. Правда, не знаю, что мы там будем делать. – В тот день лайнер собирался зайти в первый порт на нашем маршруте. Многие пассажиры собирались провести в Джуно весь день, осматривая достопримечательности или наблюдая за китами с катера. Мы уже успели налюбоваться на китов с корабля, но не у всех пассажиров была возможность следить за ними с мостика, как у нас с Бенни.

– Наверное, я постараюсь найти возможность выйти в Интернет, списаться с родителями. – Я действительно задумывалась о том, что следует написать домой. Они наверняка переживают за нас, хотя бабушка сказала, что периодически отправляет маме сообщения о том, что у нас всё в порядке. А когда я спрашивала, что отвечает мама, она лишь отмахивалась и уверяла:

– Она переживёт.

– А ты зайди в интернет-кафе на корабле, – предложила Бенни. – Я могу дать тебе логин и пароль.

– Ты сможешь? Бесплатно? – Я не надеялась, что бабушка согласится оплатить мне пользование сетью, но даже не задумывалась о том, что могу попросить помощь у Бенни.

– Конечно, я тебе всё покажу.

– О’кей, отлично! – От такого шикарного предложения глупо было отказываться. – А ты сама чем займёшься? Не хочу, чтобы ты скучала, пока я буду копаться в почте и всё такое.

– Я посмотрю видеозаписи про акул.

Местное кафе ничем не отличалось от обычного, со стойкой, где можно было заказать напитки и закуски. Кое-кто сидел за столиками или у бара со своими ноутбуками. А вдоль стен имелись узкие столики со стационарными компьютерами. Бенни показала на вазу с мармеладками у витрины и подняла большие пальцы. Когда мы получили своё мороженое – мятно-шоколадное для неё и красное бархатное для меня, – я выбрала компьютер с правого края, у окна. У штирборта – так следовало говорить на корабле. Бенни, в свою очередь, учила меня морскому языку. На корабле правый борт назывался штирборт, а левый – бакборт. Впереди находился нос, а позади корма. Однако на многих указателях было написано «вперёд» и «назад», так что я не видела особого смысла в этой путанице.

Бенни уселась рядом со мной и показала, как выйти в сеть под гостевым логином.

Прежде всего я нажала «Синий-55». На карте близлежащих к заповеднику вод была проложена линия из чёрных точек – не сплошная, как я надеялась. Лишь предположение, где он может быть. Он по-прежнему отмалчивался.

Я не видела, что Бенни тоже разглядывает карту, пока она не взяла меня за руку. Она повернула ко мне экран своего компьютера и напечатала в текстовом редакторе:

«Иногда мне ни с кем не хочется разговаривать. Может, и ему тоже».

Поскольку никто и никогда ему не отвечал, трудно было бы винить Синего-55, если бы он вообще замолчал навсегда. Мне очень хотелось сказать ему, что я близко и что я написала для него песню. Что он не может сдаться – только не сейчас.

Бенни похлопала меня по руке и напечатала:

«Песня?»

Верно, я ведь обещала дать ей послушать, что написала для Синего-55. Я загрузила звуковой файл из своей почты и нажала воспроизведение.

У Бенни распахнулся рот, как будто она не верила своим ушам. Она обернулась к человеку, сидевшему в кафе, извинилась и уменьшила звук. И ткнула в меня пальцем, как будто спросила:

– Это ты сама?

– Да. – Мне стало смешно от того, как она удивилась.

– Как?

– Музыканты в школе. – Я показала, будто играю на разных инструментах. – И вот это. – Я взяла у нее телефон и открыла музыкальное приложение. Она пролистала список до «тубы» и нажала несколько нот. Я показала на значение частоты звука в углу, показывая, как близко оно к 55 Гц.

– Круто! – показала Бенни.

Она ещё попробовала звучание нескольких инструментов из списка, а потом открыла новое приложение, которого я ещё не видела, и что-то произнесла. В такт её словам на экране заколебалась линия графика. Это тоже было изображение частоты, показывавшее, сколько герц в её голосе. Явно слишком высокий для кита – почти 22 Гц, но всё равно интересно. Она поднесла телефон к моему лицу.

– Я?

– Попробуй.

Я боязливо оглянулась: никто не смотрит? Нагнулась к микрофону и что-то тихонько пробормотала. На экране поползла неровная голубая линия и подскочила вверх, когда я хихикнула. Потом мы с Бенни по очереди говорили в телефон и следили за частотой звука. Если я понижала голос настолько, что он отдавался где-то в глубине груди, частота падала. Любопытно, но ничего похожего на 55 Гц, как я ни старалась.

Так вот как это происходит у Синего-55! Он знает, какого звука должен добиться, но просто не может этого сделать. Я закрыла приложение и напечатала Бенни:

«Жалко, что я не могу создавать такой же низкий звук, как он. Я добавила бы его в песню».

Может быть, именно это и не давало мне покоя с самого начала в написанной мной песне: все ноты на его частоте создавались на инструментах. И даже несмотря на добавленные мной звуки других животных, не было живого голоса, звучавшего с ним в унисон. Только сам Синий-55.

«Погоди», – написала Бенни и достала свой телефон.

Она показала на мой телефон и нарисовала в воздухе галочку, предлагая проверить свою новую запись. Я открыла приложение и поднесла свой телефон к её, проверяя то, что она воспроизводила. Сто герц. Гораздо ниже её настоящего голоса.

График на моём телефоне прыгнул вверх: я рассмеялась.

– Ты можешь сделать звук ниже?

Вместо ответа Бенни принялась листать меню в настройках: вот оно, заветное число! Пятьдесят пять. Она снова поднесла ко мне свой телефон и нажала запись. Я проговорила несколько слов, а потом мы изменили запись до частоты, которую мог бы распознать Синий-55. Бенни пообещала скинуть запись мне на почту, чтобы я добавила её в песню.

– Покажи мне то приложение, которым пользуется твоя мама. След Синего-55.

Бенни протянула руку, я отдала ей свой телефон, и она загрузила приложение. Теперь не нужен будет компьютер, чтобы узнать, где сейчас Синий-55.

Ну что ж, пора было проверить почту. Затаив дыхание, я открыла ящик. Как и следовало ожидать, он был полон непрочитанных писем. От родителей, и от Тристана, и от Венделла. Я открыла первое его письмо, пришедшее в день моего отъезда.

И двумя днями позже.

Для меня на корабле дни летели незаметно, но они могли тянуться вечностью для тех, кто остался дома. Я сама не верила, что не задумывалась об этом. Мне даже стало неловко, когда я писала ответ.