Волгари - читать онлайн книгу. Автор: Николай Коняев cтр.№ 45

— Знаю я его стряпанье... — ответил Аввакум. — Мало после его огня люди живут.

Прочитал молитву к исходу души, потом обратился к жене и детям.

— На всё воля Господня... — сказал. — Ещё апостол Павел заповедал: «Аще живём, Господеви живём. Аще умираем, Господеви умираем...» Прощайте, милые...

И вышел с палачами на улицу, чтобы на казнь идти лютую.

И вот — прямо как в житиях Святых — к пытошной избе с палачами шёл Аввакум, а тут и сам Еремей раненый попадает на воеводин двор.

Рассказал воеводе, что побили монголы без остатку всё его войско, а сам он с тунгусом одним насилу отбился, ушёл в горы и долго блудил, не зная пути назад. И уж думал, что никогда из плена каменного не вырваться будет, но тут явился во сне Аввакум и указал путь.

Незряче посмотрел на Аввакума воевода.

— Так-то ты, протопоп, делаешь! — сказал. — Людей тех погубил сколько! За что?!

Ничего не успел воеводе Аввакум ответить. Встал перед ним Еремей.

— Батюшко! — взмолился. — Молчи ради Христа! Ступай домой, батюшко!

Гораздо разумен и добр Еремей был. Внял его словам Аввакум. Поклонился воеводе и побрёл домой. Господь ведает, что человеку совершить надо, через какие испытания и невзгоды пройти. Ещё разведут костёр для Аввакума, но далеко до костра того, целых двадцать лет ещё брести ему.

И все эти двадцать лет будет каяться Аввакум, каким худым пастырем оказался, когда Господа молил о погублении своей паствы. И когда 14 апреля 1682 года спустятся в его земляную тюрьму стрельцы, чтобы вести в последний путь, тоже вспомнит Аввакум о неразумной молитве своей на Иргень-озере, перекрестится и шагнёт к засыпанному горючей берестой костру...

Странные дела стали твориться в России. Вроде и не изменилось ничего... Тот же царь-батюшка на троне сидит, так же колокола в церквях звонят, та же нужда горькая, бедность вокруг... Только в воздухе помрачение какое-то встало...

Кажется, и не было ничего дивного, что 12 февраля 1662 года приехал в Москву Газский митрополит Паисий Лигарид. Чему удивляться? Греки и раньше в Москву любили ездить, а при Алексее Михайловиче всё время какие-нибудь восточные иерархи в белокаменной жили. Везли сюда святыни, которых у них избыток имелся, назад золото увозили, соболей, дорогие одежды. Всегда так было... Правда, раньше не замечали приезжие греки испорченности русского православия, теперь же другие времена наступили. Теперь на каждого приезжего грека государь смотрел как на учителя. Теперь каждый указывал, что и это не так, и тут не этак надобно молиться. Любому замечанию, как во времена равноапостольного князя Владимира, боясь государя осердить, московские иерархи внимали. И забывали, забывали, конечно, что не те уже иерархи на востоке пошли. Святых промеж них не водилось, торговлишкой в основном учителя вселенские промышляли...

Многих из приезжих греков Арсен знал ещё по иезуитским коллегиумам. Были они такими же, как и он, православными. И не удивлялся Арсен, что они на Русь православию учить приезжали, сам-то тоже ведь изрядно для здешнего православия потрудился. Но Панталеон Лигарид его удивил! Панталеона Арсен очень даже хорошо знал. С тех пор как в Риме познакомились, всю жизнь их дороги пересекались.

После учёбы у иезуитов Арсена направили архимандритом на Кафу, а Лигарид доктором богословия стал. В Константинополе он наладился труды Неофита Радина и Петра Аркудина издавать. Книги выходили со стихотворными посвящениями Папе Урбану VIII, от которого и получал Панталеон Лигарид регулярный пенсион. Конечно, и у Панталеона, как у всякого иезуита, судьба беспокойной оказалась. Новый патриарх предал его проклятию и изгнал из Константинополя. Снова Арсен встретился с ним уже в Молдавии. Когда Арсен в Варшаву уезжал, Панталеон Лигарид в Яссах мыкался. Здесь и подобрал его на обратном пути в Иерусалим патриарх Паисий.

16 ноября 1651 года Панталеон Лигарид под именем Паисия был пострижен в монахи. И тут совпадение выходило. Тогда Арсен на Соловках жил, под началом старца Мартирия. А восприемным отцом Панталеона тоже русский монах был — Арсений Суханов. Постригши Лигарида, патриарх Паисий его под начало Суханова и отдал, наказав держать крепко, как держат на Москве в великих монастырях.

Самое смешное, что Лигарид со своим духовным отцом точно теми же словами разговаривал, как и Арсен на Соловках с Мартирием. В своей книге Суханов описал диспут, который был у него с греками по поводу церковных обрядов и крестного знамения. Из греков один только Лигарид и признал Суханова правым, сказав: «Добро у них так, ещё и лучше нашего». Не случайно потом Суханов настойчиво рекомендовал Никону пригласить своего духовного сына, доктора богословия Паисия Лигарида в Москву.

В Москву Лигарид основательно собирался. И ему, Арсену, писал, прося похлопотать. И патриарх Паисий его тоже готовил серьёзно. Буквально через год он посвятил Лигарида в митрополиты Газские.

Правда, тут у Лигарида опять неувязка вышла. 14 сентября 1652 года при посвящении в митрополиты хитрый патриарх Паисий заставил Лигарида совершить обряд отречения от Латинской церкви. Трижды бросал Лигарид под ноги изображение, на котором был представлен город, стоящий на семи холмах с парящим над ним двуглавым орлом. Посвящение происходило в храме Гроба Господня, и присутствовавшие здесь латиняне были шокированы поступком человека, до сих пор получавшего пенсион от Папы Римского.

Папский викарий, находившийся в Иерусалиме, объявил новому газскому митрополиту, что прекращает выплачивать ему пенсион, и Паисий Лигарид вынужден был доказывать, что клятва, данная схизматикам, абсолютно ничего не означает, тем более что сам он, производя обряд с метанием изображения, менее всего думал о Риме, для него этот обряд знаменует лишь выражение ничтожности всего мирского, изображаемого Римом... Если бы объяснение происходило наедине, цель Паисия Лигарида, несомненно, была бы достигнута, но викарий был слишком глуп или же чрезвычайно хитёр, и объясняться пришлось при свидетелях. Очень скоро объяснение это стало известно и патриарху Паисию.

Лигариду пришлось покинуть свою митрополию. Последние годы он жил в Валахии, участвовал там в дворцовых заговорах и писал, отрабатывая папский пенсион, объёмистое историческое сочинение о иерусалимских патриархах.

Здесь, в Валахии, и добился Лигарид, действуя сразу через своего духовного отца и через однокашника, приглашения в Россию от патриарха Никона. Впрочем, сразу не поехал. То ли ждал, пока стихнет скандал, связанный с тем, что патриарх Паисий отлучил его от митрополии и проклял... То ли спешил завершить свой труд о иерусалимских патриархах... Тем не менее ждал чего-то Лигарид, не ехал в Россию. Приехал только сейчас, когда окончательно стало ясно, что Никону больше уже не вернуться на патриарший престол. Приехал сюда с грамотой от нового Константинопольского патриарха Парфения IV, в которой было написано, что он — митрополит газского Предтечева монастыря.

О похождениях своего однокашника в Иерусалиме слышал Арсен от приезжих греков и, конечно, никак не рассчитывал увидеть Панталеона в Москве. Московитов, разумеется, не трудно за нос водить, но о Лигариде слишком уж много всего известно было, очень уж он весь на виду был. Не так ведь много людей в православном мире, которые дважды двумя патриархами прокляты. Опять-таки понятно было, что не московским святыням приехал поклониться Панталеон. Слишком занятой человек он для таких пустяков был.