Немного ненависти - читать онлайн книгу. Автор: Джо Аберкромби cтр.№ 69

– Ну-ка, постойте! – На повозку взобрался пожилой человек и встал рядом с Судьей. – Погодите-ка!

– Малмер, – пояснил Гуннар, наклоняясь к уху Вик. – Он хороший человек.

Малмер был полной противоположностью Судье. Большой, плотный, одетый в простую рабочую одежду, с лицом, изборожденным морщинами от многолетнего труда, стальная седина на лысеющей голове, весь как ушат ледяного спокойствия, вылитый на ее пылающую ярость.

– Всегда можно найти тех, кому не терпится что-нибудь поджечь, – проговорил он, поворачиваясь к изнемогающему от духоты складу. – Найти тех, кто будет потом строить на пожарище, гораздо сложнее.

Судья скрестила руки на груди поверх своей мятой кирасы, окидывая Малмера высокомерно-насмешливым взглядом, но остальная толпа приутихла, чтобы послушать, что он скажет.

– Все вы пришли сюда, потому что вам не по душе, как идут дела в городе, – продолжал Малмер. – А кому они по душе?

Гуннар хмыкнул и задумчиво кивнул.

– Я родился здесь. Жил в этом городе всю свою жизнь. Думаете, мне нравится, как тут все переменилось? Нравится, что в реке течет дерьмо, да и на улицах дерьма по колено?

С каждой фразой его голос набирал силу, и с каждой фразой в толпе слышался ответный рокот.

– Думаете, мне нравится смотреть, как добрых людей лишают работы из-за прихоти каких-то ублюдков, рожденных на высоком месте? Как у нас отбирают наши права, чтобы они могли утолить свою жадность? Как с добрыми людьми обращаются словно со скотом?

– Бей фабрикантов! – завопила Судья, и толпа заорала и заулюлюкала, завыла и засвистела в ответ.

– Здесь есть люди, которые выдают по нескольку миль ткани в день, но не могут купить себе даже рубашку! Женщины, вся надежда которых состоит в том, чтобы убедить инспектора, что их сыновья достаточно взрослые, чтобы работать! У скольких людей здесь недостает пальцев? А ладоней? А рук?

Из толпы к нему потянулись культи, костыли, забинтованные обрубки – не ветераны войн, но ветераны бесконечных смен за станком.

– Люди умирают с голоду в какой-то миле от дворцов на горе! Мальчишки, которые едва могут дышать из-за пыли в легких! Девчонки, на которых упал взгляд владельца, и потом их принуждают работать по ночам. Вы знаете, о какой работе я говорю!

– Бей фабрикантов! – снова завизжала Судья, и ярость толпы плеснула еще громче, чем прежде.

– Мы с ними посчитаемся! – Малмер, сжав кулаки, обвел толпу суровым взглядом. Его гнев, медленный как жернов, внушал не меньше беспокойства, чем кинжальная ярость Судьи. – Обещаю вам это. Но тут нужно подумать. Тут нужен план. Когда мы начнем проливать свою кровь – а она прольется, можете не сомневаться, – нам нужно быть уверенными, что мы за нее что-то получим.

– Мы получим! Мы получим весь мир, ни больше и ни меньше!

Певучий, звонкий голос, культурный голос. Толпа очень быстро притихла. Воцарилась атмосфера ожидания, люди едва осмеливались дышать.

Судья с широкой улыбкой протянула руку и втащила говорившего на повозку. Это был пухлый человек в темном, хорошего покроя костюме, мягкий, бледный, удивительно неуместный в этой грубой компании.

– А вот и он, – пробормотал Гуннар, скрещивая руки на груди.

– Кто – он? – шепнула Вик, хотя по наступившей тишине уже угадала ответ.

– Ткач.

– Друзья! – воззвал пухлый, мягко поглаживая воздух толстыми пальцами. – Братья и сестры! Ломатели и сжигатели! Честные люди Вальбека! Кому-то из вас я знаком как наставник Ризинау из инквизиции его величества. – Он с виноватой улыбкой воздел вверх розовые ладони. – За это я могу только принести свои извинения.

Вик воззрилась на него в немом изумлении. Если до этого она чувствовала себя выбитой из колеи, то это опрокинуло ее навзничь.

– Мать-перемать, – выдохнул Огарок за ее плечом.

– Другие же знают меня как Ткача!

Толпа отвечала неровным гудением, в котором слышался и гнев, и любовь, и ожидание, как если бы они пришли посмотреть на соревнование, и вот в кругу появился боец-чемпион.

Глупый толстяк – так описывал его Глокта. Лишенный воображения, но зато абсолютно преданный. Впервые на памяти Вик его преосвященство, похоже, серьезно недооценил противника.

– Несколько недель назад я написал королю письмо, – продолжал Ризинау, – в котором изложил наши претензии. Анонимно, разумеется – мне показалось неуместным использовать собственное имя.

В толпе послышался смех.

– Плата за труд все больше снижается. Цена проживания все больше увеличивается. Отвратительное качество жилищ. Испорченный воздух и вода. Болезни, нищета и голод. Обман рабочих при помощи поддельных средств измерения и тайных вычетов из жалованья. Угнетение со стороны владельцев фабрик.

– Бей фабрикантов! – взвизгнула Судья, брызгая слюной.

Ризинау поднял колышущийся листок бумаги.

– Этим утром я получил ответ. Не от его глупейшего величества, разумеется.

– Петух Агрионта! – презрительно выкрикнула Судья, ухватив себя за промежность к вящей веселости толпы. Детишки запрыгали на стропилах, заставляя кукольного короля плясать на его веревке.

– И не от его стирийской королевы, – продолжал Ризинау.

– Дворцовая шлюха! – завопила Судья.

Кто-то потянул за нитку, поднимавшую юбки у кукольной королевы, открыв приделанную у нее между ног большую ворсистую муфту. Толпа взвыла от восторга.

– И не от их распутного сыночка, принца Орсо.

Ризинау перевел ожидающий взгляд на Судью. Та только пожала костлявыми плечами.

– Об этом никчемном куске гребаного мяса вообще нечего сказать.

По толпе прокатилась волна возгласов, недовольных вперемежку с одобрительными.

– Мне не ответил ни один из номинальных капитанов, – продолжал Ризинау, – но зато ответил кормчий корабля! Сам старик Костлявый, архилектор Глокта!

Ярость, вспыхнувшая при звуках этого имени, превосходила все, что видела Вик за этот вечер. Старик с согнутой спиной, стоявший впереди нее, в отвращении скривил губы и плюнул в скрюченную куклу Глокты.

– Как ни удивительно, он не предлагает нам своей помощи! – Ризинау заглянул в свой листок. – Он лишь предостерегает нас от мятежных настроений и предупреждает о строгих наказаниях за измену.

– Пусть засунет в жопу свои наказания! – рявкнула Судья.

– Он пишет, что рынок должен быть свободным для любых предприятий. Мир должен быть свободным для прогресса. А прогресс, по его словам, невозможно заковать в кандалы. Кто бы подумал, что его преосвященство имеет такое сильное предубеждение против оков?

В толпе опять послышались смешки.

– Когда один человек по своей воле лишает жизни другого, это называют убийством! Но когда общество убивает тысячи человек, они пожимают плечами и называют это жизненной необходимостью! – Под одобрительный гул Ризинау скомкал письмо в кулаке и отшвырнул в сторону. – Время разговоров окончено, друзья мои! Нас никто не слышит. Нам никто не ответит. Пора нам сбросить ярмо и подняться в полный рост, как свободным людям! Если нам не хотят давать то, что нам причитается, мы встанем и возьмем это силой! Мы осуществим Великую Перемену!