До и после смерти Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 85

Секретарь Варенского райкома партии Кашинскас проводил совещание с работниками райкома и райотдела МВД. Порадовал коллег:

— Раньше политика в отношении литовцев была неправильной и проводилась так же, как при немецкой оккупации. Сейчас вопрос решается правильно. Нечего русским делать в Литве, пусть убираются отсюда.

Секретарь Ионишского райкома партии Ратникас на пленуме отчитал русских работников так, что несколько человек демонстративно вышли, хлопнув дверью. Первый секретарь Пагегского райкома партии Генявичюс в ресторане провозгласил тост:

— Я пью за единую и независимую Литву.

Жена хозяина района рассказывала что «скоро подадут эшелоны и будут вывозить русских так, как они вывозили литовцев».

Вилис Круминьш, второй секретарь ЦК компартии Латвии, вспоминал, что к ним в Ригу поступила записка Берии и указание: перевести делопроизводство на латышский язык, а номенклатурных работников, не знающих латышского, откомандировать в распоряжение ЦК КПСС.

Составили список из ста семи человек, которых следовало отправить домой. Позвонили в Москву: как же можно отсылать этих людей, ведь мы только что пригласили их в Латвию? В ЦК пригрозили:

— Не выполните указание, будете нести партийную ответственность. А может быть, и не только партийную.

Некоторые партработники сразу же забыли русский язык. Секретарь республиканского ЦК по идеологии Арвид Янович Пельше, будущий член политбюро, умевший держать нос по ветру, распорядился:

— Кадры надо латышизировать.

Но Берию арестовали и прежние указания отменили. Арвид Пельше послушно превратился в твердокаменного борца со всеми проявлениями «национализма».

16 мая Берия направил в президиум ЦК записку о неблагополучии на Западной Украине, где люди недовольны действиями власти. В записке говорилось о масштабах репрессий и раскулачивания на Западной Украине: с 1944 по 1953 год почти полмиллиона человек арестовали, убили или выслали. Берия пришел к выводу, что привычные методы борьбы с подпольем приносят отрицательный результат:

«Чекистско-войсковые операции, как правило, сопровождались сплошным «прочесыванием» населенных пунктов и массовыми обысками населения. Производились аресты и выселение граждан по малозначительным материалам, а иногда и вовсе без всяких оснований. Естественно, что такое положение не могло не озлобить широкие слои населения и способствовало усилению среди них влияния вражеских элементов. Среди населения западных областей УССР, особенно сельских районов, имеет место недовольство проводимыми советской властью мероприятиями».

Берия отметил ошибки в кадровой политике: слишком много приезжих. Требовал серьезных перемен в республике. Руководствуясь критической запиской Берии, в Киеве провели пленум ЦК компартии Украины. Признали неудовлетворительной работу республиканского политбюро по руководству западными областями, отменили «порочную практику» выдвижения на руководящие посты в западных областях работников из других районов, перевод преподавания в украинских вузах на русский язык.

4 июня первого секретаря республиканского ЦК сняли «как не обеспечившего руководства». Вместо Леонида Георгиевича Мельникова, который, хотя и проработал долгие годы в Полтаве, Донецке и Киеве, но по паспорту был русским, назначили украинца Алексея Илларионовича Кириченко. Правда, непонятно, кто от этого выиграл. Человек он был малообразованный, грубый, но понравился Хрущеву, когда тот руководил Украиной, и сделал фантастическую карьеру.

Новый хозяин республики бодро призвал исполнить волю Москвы:

— Нам мало признать просчеты и недостатки. Наша задача заключается в том, чтобы глубоко осознать политическое содержание допущенных ошибок, огромное значение той помощи, которую оказывает нам ЦК КПСС своим постановлением от 26 мая, — и с настойчивостью, присущей коммунистам, взяться за ликвидацию просчетов и недостатков в руководстве западными областями.

Для украинских чекистов идеи Берии оказались сюрпризом. Удивление вызвали и указания назначенного весной 1953 года министром внутренних дел республики Павла Яковлевича Мешика. Выступая перед чекистами в Киеве, он говорил:

— Прежде всего я хочу поздравить вас с тем, что руководство Министерства внутренних дел поручено товарищу Лаврентию Павловичу Берии, что кончился, наконец, тот мрачный период, когда органы государственной безопасности находились в руках авантюристов типа Игнатьева. С приходом товарища Берии чекистские органы снова стоят на страже интересов советского народа, интересов коммунистической партии, на страже социалистической законности…

В войну Павел Мешик служил заместителем начальника Главного управления контрразведки Смерш, потом стал правой рукой Берии в атомном проекте.

Он выразил недовольство тем, что оперативнорозыскные мероприятия заканчиваются уничтожением боевиков, а они нужны живыми для пропагандистской работы. Предложил прекратить аресты и высылку униатских священников, объяснил: это лишь озлобляет людей, надо убеждать, а не уничтожать.

Мешик украинского языка не знал, но обещал выучить. Просил составлять ему бумаги на украинском. Распорядился назначать на руководящие должности тех, кто знает украинский. А уж на Западной Украине следовало говорить по-украински безукоризненно, поэтому в местные органы госбезопасности было приказано набрать триста человек из местных уроженцев. У кадровиков возникла проблема, потому что чуть ли не каждый житель Западной Украины так или иначе оказался связанным с подпольем.

На заседании парткома министр Мешик заметил:

— Слушать «Голос Америки» и Би-би-си — отнюдь не криминал, я и сам их слушаю.

Члены парткома министерства решили, что ослышались. Мешик, не стесняясь, критиковал партаппарат. На совещании во Львове пренебрежительно бросил в адрес секретаря ЦК Украины, пожелавшего контролировать работу органов:

— Он в этом деле ничего не смыслит, и нечего ему там делать.

Расстался с заместителем по кадрам:

— Вы не умеете защищать чекистов, вам не место в органах госбезопасности.

Мешик запретил «особые методы» допроса. Приказал не приводить в исполнение уже вынесенные оуновцам смертные приговоры. Велел пересмотреть дела, чтобы освободить некоторых оуновцев и с их помощью вести игры с подпольем. Цель: подавить его меньшей кровью.

Заместителем Мешик привез из Москвы еще одного ветерана — чекиста генерал-лейтенанта Соломона Рафаиловича Мильштейна. Он начинал службу вместе с Берией в ГПУ Грузии. Пошел по партийной линии, стал секретарем Тбилисского горкома. Вслед за Лаврентием Павловичем переехал в Москву и возглавил Главное транспортное управление НКВД. Он был очень близок к Берии. Разговаривая по телефону, называл его «товарищ Лаврентий».

Мильштейн объяснил начальнику львовского областного управления генерал-лейтенанту Тимофею Амвросиевичу Строкачу и заместителю министра внутренних дел Украины генерал-лейтенанту Петру Ивановичу Ивашутину (будущему начальнику военной разведки), что теперь все будет по-новому, партийные органы не смогут вмешиваться, как это было раньше, в работу чекистов, начальники областных управлений станут независимыми от секретарей обкомов.