Ректор моего сердца - читать онлайн книгу. Автор: Лидия Миленина cтр.№ 14

Площадь высшей магии была самой большой площадью в столице. Гора, в которой располагалась академия со всеми ее отрогами и внутренними садами, подковой окружала долину, выложенную плиткой, на которой красовались руны, описывающие события древней истории. Это место и называлось Площадью высшей магией. Здесь проходили самые торжественные мероприятия академии, здесь собирались маги со всей страны, здесь проводились конференции, если число участников не мог вместить ни один зал.

Там, где площадь была ограничена стенами гор, по кругу располагался амфитеатр, где собрались сотрудники и адепты академии. Прибывали и знакомые Касадры извне — она ведь бывала при дворе, ее знали и уважали все придворные маги.

…А прямо в центре площади высился огромный постамент, на котором лежало тело скончавшейся. Мы устроились среди других водных и земных на заднем ряду амфитеатра, рядом со своим выходом на площадь, оттуда ее почти не было видно. Лишь традиционное белое платье и силуэт сухой старой женщины.

Я ощущала, что рядом много магии: многие магически «приближали картинку», делали свое зрение острее, чтобы лучше увидеть усопшую и что творится на постаменте. Что за интерес у людей к мертвым, подумалось мне, обязательно нужно увидеть пустую оболочку, словно она еще имеет какой-то смысл. Впрочем, наверняка, они смотрят не на нее…

У изголовья постамента стоял Герат, весь в черном, справа от него высокий мужчина средних лет со светлыми волосами в бордовой мантии — король Статир, считающийся сильнейшим магом нашего государства. Торжественный вооруженный караул в ногах у Касадры и по периметру несколько близких ей людей, которых я не знала.

На них все и смотрели…

Я тоже провела рукой по глазам, чтобы видеть лучше… Мне было интересно, как выглядит ректор на похоронах своей Великой.

Он стоял, как всегда, собранный и величественный, словно высечен из камня. Черная одежда облегала крепкую фигуру, но не притягивала к ней взгляд. Волосы аккуратно зачесаны назад, так что видно строгий, рельефный лоб. Лицо его казалось невозмутимым, но, приблизив картинку, я увидела, что в складке губ и глазах под низкими бровями притаилась боль. Неужели ему все же больно расставаться с ней? К чему тогда этот срочный отбор? Разве человеку, потерявшему близкого, не нужно время, чтобы пережить утрату?

Впрочем, сейчас даже не хотелось гадать об этом. Потому что сдержанное выражение лица нашего ректора вызывало… уважение. И почтение к неведомым чувствам мага, потерявшего ту, с кем прожил три столетия.

Церемония началась с торжественной музыки. Не грустной, именно торжественной. Со всех сторон полились мелодии, которые, по слухам, любила Касадра. Говорят, она любила музыку. Музыка относится к воздушной стихии.

Потом говорил король — о том, сколько Касадра сделала для академии, а, значит, и для страны, перечислял ее заслуги… Еще несколько высокопоставленных друзей Касадры говорили о ее великих деяниях, о своих отношениях с ней (оказывается, были и те, кто искренне любил ее, а может… очень хорошо лицемерили сейчас).

Герат говорил последним. Я ожидала чего-то подобного словам короля, о ее роли в академии и величии, но прозвучало другое.

Герат задумчиво смотрел на лицо почившей напарницы, и воцарилась полная тишина. Потом раздался его голос, усиленный магией, слышимый каждому на площади.

— Касадра, ты была воздухом, которым мы дышали. Ты скрывалась в стенах академии, незримо присутствовала в аудиториях. Ты незримо была во всем, ведь ты жила академией целых восемьсот лет. Она была твоим воздухом, а ты — ее. Ты была ветром, ураганом, что раздувает жажду знаний в душах. Ты умела заставить идти туда, куда страшно пойти, ты заставляла искать то, что не может быть найдено. И мы шли туда, и мы находили, несмотря на всю невозможность. Ты была матерью этой академии. Той, что смотрит на выросшее дитя и улыбается, видя его успехи, или качает головой, видя его шалости. И сейчас наш мир осиротел, утратив тебя… — он немного помолчал под взглядами тысяч людей, и в этот момент тишина вокруг стала особенно глубокой и сокровенной. Потому что каждый ощущал, что ректор говорит искренне. Потом он продолжил: — Ты была и моим ветром. То легким бризом, то ураганом. И мой огонь горел сильнее благодаря тебе. Благодарим тебя, Касадра Ванми. В добрый путь!

Он поднял руки, и сноп пламени ударил в тело Касадры. Оно запылало в магическом огне, высоком, сильном, устремленном в небо. Король отшатнулся, а Герат сложил руки на груди и так же задумчиво смотрел туда, где сгорало тело его Великой. Со всех сторон вновь полилась музыка…

Сердце разорвалось. Я не могла отвести взгляд от его высокой фигуры. Что чувствует человек, своими руками предавая огню ту, с кем он был близок три столетия?

Как зачарованная, смотрела я на него. Пламя погасло, остался лишь пустой каменный постамент, а Герат первый стал спускаться по ступенькам. Я почему-то не могла оторвать взгляд и думала… пыталась понять, что ощущает он сейчас.

Я ухожу из академии, и в моей жизни закончилась эпоха. В его жизни тоже закончилась эпоха. Та, что называлась Касардрой Ванми.

— Илона, пойдем! — Кристан потянул меня за руку, и я как будто проснулась.

После церемонии прощания по всей академии проходили торжественные поминальные обеды. Водный и земной факультеты собрались в большом зале, и, конечно, все говорили о… ректоре, о короле, о том, как прошла церемонии, о предстоящем отборе, а не о самой Касадре.

От Лариссы и других свидетелей того, что произошло недавно в коридоре, разошелся слух, что я — третья приглашенная с водного и что у меня активная переписка с ректором на тему «самоотвода». По сути, слух сводился к тому, что «ректор бегает за Гварди, чтобы она пошла в отбор, а она не хочет». В чем-то даже лестно для меня… Только вот косые взгляды Лариссы и еще нескольких молодых сотрудниц не радовали. Ларисса ведь так и не подошла поговорить со мной во время обеда. К тому же на девушку, не желающую принять участие в ректорском отборе, смотрели как на ненормальную.

Некоторые маги подходили ко мне, спрашивали, неужели я не хочу стать Великой, качали головами, удивлялись… Впрочем, границ вежливости никто не пересек. Но все равно было очень неприятно.

Я находила в себе силы улыбаться и с бокалом в руке скользнула к выходу. Все формальности я соблюла. Можно пойти домой, все равно занятия на сегодня отменили. Только вот… наверное, нужно поставить в известность Кристана и других ближайших друзей, что я недолго еще буду с ними…

Не трусь, Илона, это в любом случае нужно сделать. Не откладывай.

Я подошла туда, где Кристан разговаривал с Виктором, Тэей и еще несколькими хорошими знакомыми. Может быть, прямо сейчас. Сказать всем сразу…

В этот момент дверь у меня за спиной открылась, и вошел секретарь Герата. Несколько секунд он отчаянно крутил головой, пытаясь выцепить из множества лиц нужное ему.

К моему ужасу, взгляд его остановился на мне.