Тот, кто меня спас - читать онлайн книгу. Автор: Анна Платунова cтр.№ 60

— Печати, — прорычал Зул Вилард, и в его голосе ясно слышался улосс, которому никто не смог бы противостоять. — Отданные на хранение династии Плеоланг. Верни мне их!

— Да… Да-да… Конечно! Я немедленно распоряжусь!

Это действительно так просто? Я и верила, и боялась. Что если это окажется ловушкой?

Но перепуганный слуга, отправленный куда-то с запиской, наскоро накарябанной королем на клочке бумаги и скрепленной воском, к которому Морган Плеоланг приложил кольцо, вскоре вернулся с деревянным футляром.

Пока мы летели, я успела представить украшенный золотом и драгоценными камнями ларец. Ведь только в таком могут храниться печати, заряженные великой магией, настолько сильной, что на протяжении веков делят два мира. А в итоге увидела длинный футляр из потемневшего от времени дерева.

— Я не знаю, для чего они нужны… — растерянно сказал король: он точно пытался оправдаться. — Храним их столько лет… Но для чего?

Зул Вилард принял футляр, и я заметила, как напряжены руки дракона. Открыл, и я услышала вздох облегчения: на черном сукне лежали глиняные круглые таблички. Невзрачные на вид. Такие, словно ребенок играл с глиной, слепил лепешки, да так и оставил.

Вот только ребенок не смог бы начертить знаки, которые венчали каждую печать. Я смотрела на них глазами человека и видела просто незнакомые символы. Я смотрела на них глазами дракона и видела такую мощь и силу, что становилось жарко глазам. Я знала, что означают эти руны.

Зул Вилард вынул печать и несколько секунд держал ее в руках.

— Конец старого мира, — тихо сказал он.

— Начало нового, — прошептала я, и почувствовала, как руки Скайгарда легли мне на плечи. Он прижал меня к себе, поцеловал волосы. Одна его ладонь легла на головку Агнары, которая улыбнулась, почувствовав прикосновение отца.

Глиняная печать полетела на пол, взметнулись осколки. Огненная руна «Забудь» на мгновение повисла в воздухе, а затем угасла. И следом за ней, одна за другой, «Не ищи», «Не замечай» и «Доверься» ушли в небытие.

Два мира снова стали единым целым. Теперь уже, надеюсь, навсегда.

Наверное, это будет трудно — начать все заново, попытаться простить, попробовать измениться. Но трудно не значит невозможно.

Я знала, что в это мгновение все химеры лишились сил и сделались очень уязвимы. Теперь станет возможным переломить ход войны.

Но еще не знала, победят ли драконы, и что нас ждет дальше. Твердо была уверена только в одном — я любима самым странным и неправильным драконом на свете, и сама его люблю так сильно, что даже умереть рядом с ним не страшно. А Горошинка, наша доченька, любит нас обоих.

А пока существует любовь — существует и надежда. Ведь пока мы любим нас не победить.

Осталось написать всего несколько строк. А после лорд Ньорд отвезет книгу королю, и она будет храниться в личной библиотеке Его Высочества.

Наверное, нужно написать еще и о том, как после ожесточенных боев установился хрупкий мир между драконами и химерами. Мы словно вернулись в те времена, когда два сильных непримиримых врага находились в вечном противостоянии, и ни один не мог победить. Что же, возможно, сила однажды окажется на стороне драконов.

Во всяком случае, драконы отвоевали свои владения. И через какое-то время замок Ньорд, разоренный и опустевший, вернулся к нам.

Первое время очень тяжело было находиться там, понимая, что никого из наших прежних слуг мы уже не увидим. Сколько раз я плакала на плече у Ская, вспоминая нашу добрую экономку…

Но, в конце концов, в опустошенный и грустный замок возвратилась жизнь. Появились новые слуги и, хотя я понимала, что Гвен никто не заменит, но хорошенькая юная гоблинка отлично ладила с Горошинкой, а значит, и я смогу привязаться к няне.

Крошки — садовники, которые спрятались, когда нагрянули химеры, теперь быстро привели сад в порядок. Деревья зазеленели с новой силой, точно тоже радовались тому, что прежние хозяева вернулись.

Но главной силой, что помогала смотреть в будущее с надеждой, стала наша дочь. За несколько месяцев она превратилось в очаровательное, пухленькое, ласковое создание. Она любила нас всех без всяких условий, не деля на тех, кто прав, а кто виноват. Улыбалась своей открытой беззубой улыбкой, так что невозможно было не улыбнуться в ответ. Я видела, как меняется старший лорд в ее присутствии. Как улыбка смягчает его жесткое лицо, как лучатся нежностью глаза. И в этот миг думала, что когда-нибудь смогу полностью его простить.

Про Ская и не говорю. Дочь была светом его жизни. Он готов был днями и ночами не спускать ее с рук, а Нари, хитруля, сразу почувствовала, что отцом можно властвовать безраздельно и чуть что тянула к нему ручки. И только в его объятиях она засыпала мгновенно, положив головку на плечо.

— Вертит тобой, как хочет, мой грозный дракон, — смеялась я.

— Пусть, — улыбался он в ответ и неизменно добавлял: — Я люблю вас, мои девочки.

Осень подходила к концу… Подумать только, сколько всего случилось за этот год!

Раньше сменяющие друг друга сезоны — единственное, что объединяло два мира, но теперь Старшие и Младшие Народы вновь обрели друг друга и должны были учиться жить рядом.

После окончания войны с химерами, едва не разразилась война с людьми, которые жаждали отомстить за погубленных человеческих девушек. Но, к счастью, буря, едва взметнувшись, скоро улеглась. Возможно, все устали от битв. Или помогло то, что все молодые лорды были детьми тех самых женщин, что драконы увезли когда-то в Небесные Утесы.

Позже мы отыскали семью Олии и навестили ее родителей. Амелия и Бранер Ледд жили в долине, в небольшом имении. Они принадлежали не к самому богатому и знатному роду и, возможно, когда-то давно визит горного лорда, который искал себе невесту, посчитали великой честью. Они выдали за него свою дочь и после этого никогда ее не видели.

И вот теперь Скай стоял перед статной женщиной, у которой в темных волосах не пробилось еще ни одного седого волоса, но на лице застыла печать одиночества и грусти. Какое-то время она молча разглядывала внука и правнучку, которую тот держал на руках.

— Дракон, значит? — тихо спросила она.

Скай кивнул. Теперь уже не было никакого смысла скрывать страшную правду. Увы, многие семьи только сейчас узнали, что их дочери, выданные замуж в край Небесных Утесов, не вернутся никогда.

— Ты похож на свою мать, мой мальчик… А это моя правнучка? Ну иди же, хоть обниму тебя.

Я только сейчас смогла перевести дыхание. Все это время держалась немного позади, готовая ко всему: к проклятиям, к слезам. Но, к счастью, сердце Амелии Ледд умело прощать. Она обняла обретенного внука и заплакала.

— Это с ними ты собрался воевать? — задала она вопрос мужу, который все это время держался чуть поодаль. Спросила так, будто продолжала давно начатый, но незаконченный разговор.