Дорогу неудачнику! - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Акулова cтр.№ 17

Для высшего общества сам факт того, что рядом с первым человеком государства ургх – удар, причём удар по папиной репутации. Но вырывать слишком разговорчивые языки – его любимое занятие, так что все самые смелые ограничиваются осуждающими взглядами. Однако брак между представителем высшей аристократии и ургхом официально запрещён законом: практически во всех странах в понимании аристократов и буржуазии брак с ургхом – это всё равно что жениться на собаке. Так что моя мама остаётся просто фавориткой, и это меня злило настолько, что где-то в подростковом возрасте я прилично накричал на отца (после того, как один из представителей гранхолдской делегации, разговаривая на приёме с одной из дам, нелестно высказался о моей матери и их отношениях с отцом).

Отец спокойно выслушал мою истерику, не проронив ни слова, не отрывая глаз от бумаг, а затем, когда я было подумал, что мне всё сойдёт с рук, выпорол, как маленького, и заключил в темницу на три дня. Правда, гранхолдцу, оскорбившему маму, тоже досталось: с ним хорошенько «побеседовали» и применили ментальную атаку (высшая степень ментального мастерства) – человек испытывает адскую боль, но доказать потом ничего не может, ибо нет ни магических, ни физических следов.

У меня никогда не было особого желания противоречить отцу, но после того случая оно и вовсе навсегда отпало. Правда, отношения наши теплее не стали. Мягко говоря.

Помимо меня у отца шестеро детей, все от первого брака: четверо сыновей и две дочери. Все сильные, чистокровные. Я для них некий довесок, какая-то грязная часть жизни отца, о которой они не желают знать. Разве что кроме Аники, старшей из двух сестёр: она относится ко мне довольно хорошо и практически не отделяет от остальных своих братьев.

В выборе окружения отец непредвзят: ему неважно происхождение, титул и даже магические способности (если того не требует специфика должности), важен лишь ум, внутренняя сила и умение нестандартно мыслить. Но всё-таки он вырос в сплошь консервативной среде, пропитанной аристократическими замашками и предрассудками насквозь, и даже его не могли полностью обойти все эти стереотипы, так что я был и остаюсь для него кем-то второго сорта в сравнении с остальными его детьми. Нет, он любит меня, всё-таки я единственный ребёнок от любимой женщины (брак его был договорный, по расчёту), но как-то… своеобразно. Власть и политические игры он любит куда больше нас, мы же для него некий островок покоя.

И мать, и отец всегда старались держать меня подальше от дел политики. Но с детства у меня выработался какой-то комплекс, неуёмная жажда доказать, что я ничем не хуже своих братьев и сестёр. С малолетства пыхтел над учебниками до потери пульса, изводил себя такими тренировками, какие моим снобам братцам и не снились. В общем, то пренебрежение отца и общества давало мне мощный стимул для самовоспитания, для достижения различных целей. Я закончил магическое образование боевика-стихийника и обычное юридическое, по собственной инициативе прошёл три года армии наравне с простыми солдатами. Тщательно следил за политическими делами, долго и всячески пытался влиять на них, но отец был категорически против. Ургх знает почему. Поэтому я переключился на военную карьеру, и тут отец предпочёл просто не вмешиваться.

Я успел побывать во многих сражениях. Пожалуй, такого таланта организатора и стратега, как у отца, у меня нет, но до генерала дослужился. Прошёл две войны и неисчислимую кучу стычек. От жизни не отстаю, поэтому знаю: скоро грядёт ещё одна война, причём такая, где мы, монвеллцы, скорее всего поджаримся до корочки. Ибо теперь против нас две самых больших империи: Гранхолд и Ревил, а с ними и тьма тьмущая союзных княжеств. Уже давно слишком многих не устраивают темпы роста и развития Монвелла во всех сферах. Осталось лишь найти подходящий повод, а это для политиков дело плёвое.

Сидеть бы мне в Монвелле и готовиться к этой войне, если бы вдруг не обнаружился один шанс…

И вот я здесь, в этой академии. Под вымышленным именем. Как раз приобрёл шкатулку, сохраняющую магические свойства положенного внутрь предмета, привязанную на крови ко мне – никто больше открыть не сможет.

Есть один шанс, и только. Кажется, я всё-таки оказался на месте того пацана, казнённого отцом… и к чёрту. Ибо эта война своими масштабами нас раздавит.

Мы не всесильны.

Естественно, что эти мысли не дают мне покоя. Даже теперь, когда я, как прилежный преподаватель (само слово уже раздражает) иду успокаивать пьяных студентов, ибо остальным лень поднять свои жо… аристократические чресла.

Коридоры корпуса длинные и душные, а свет магических светильников отбрасывает длинные тени. Пожалуй, в этой тишине я бы ещё долго шёл столь же неспешно, размышляя о своём, если бы «виновники торжества» не вышли мне навстречу…

Ну как вышли. Вывалились вразвалочку, шатаясь едва ли не от стены к стене, пьяно переговариваясь и хихикая на весь коридор. Ещё несколько магических светильников вспыхнуло при их приближении, и моему взору предстала вот такая картина:.

Позади, словно охрана, почти что ровным рядом шествовало пять человек с разных курсов, разных факультетов и разных сословий, хрюкая и улюлюкая. А возглавляла шествие, будто императрица на коне, новенькая уборщица-ургх, не умеющая закрывать двери. Но добило меня то, что конём ей послужил мой лучший ученик, самый сильный некромант-боевик в Академии, к тому же, чистокровный аристократ. Более того, оседлавшая моего голого по пояс ученика… наездница при всём при этом запрокинула одну руку над головой, вертя ей, словно закидывает лассо и весело кричала «тыктыгдыктыгдыыыык!», совершая при этом характерные телодвижения. А некромант только ржал вместе со всеми, всё больше и впрямь напоминая коня.

Моя картина мира на этом моменте слегка пошатнулась, а адепты, завидев меня, синхронно остановились и встали по стойке смирно, словно кто-то прокричал: «На месте-е стой, раз-два! В одну шеренгу становись!».

И у всех такие невинные глаза, что можно было бы подумать, будто они вовсе не пьяные, если бы уборщица до сих пор не гарцевала бы на «коне», а по коридору не распространялся на несколько верст запах перегара.

Вот уж не думал, что хоть раз эта Академия сможет меня удивить. Н-да.

Прежде чем я успел очнуться и открыть рот, заметившая меня наездница вдруг подозрительно восторженно вскрикнула и с детской радостью похлопала в ладоши.

– О! Эльфёнок! Привееет, – помахала слегка ошарашенному мне рукой и каким-то невероятным образом грациозно спрыгнула с шеи некроманта, – Тебе сегодня, ик!.. везёт. Вобще-то я терпеть не могу блондинов, коняшка у меня посимпатичнее, но что подела. лаишь! Жизнь, иик!.. боль, всё – тлен…

– Кать, а может, не надо?.. – Неуверенно пискнула Избранная, покосившись на уборщицу. – Давай пойдём дальше, ещё кого-нибудь встретим.

– Та ну!!! – Весело сверкая глазами, возразил бард, Риан, кажется, и остальные его поддержали ещё более громким улюлюканьем, – Так даже веселее! Нужен прав. ик. ный настрой… Ща… всё будет… – и, вытащив из рубашки музыкальный амулет, включил какую-то душещипательную музыку.