Потайная дверь - читать онлайн книгу. Автор: Ева Фёллер cтр.№ 15

Я с восторгом кивнула:

– «Гордость и предубеждение»! А больше ничего у неё не припомнишь? – Я эйфорически листала книгу.

Он подошёл ко мне, сунул мне в руку стакан с хересом, взял меня за подбородок и нежно поцеловал:

– Я тебе уже говорил, что ты неповторима?

Я осторожно пригубила хереса.

– Иными словами, ты хочешь сказать, что я фрик, для которого старинные книги важнее шмоток и обуви?

– Нет, я хочу сказать, что ты очень аппетитно выглядишь, когда радуешься книгам. Лучше этого вида нет ничего, честно.

– Это ты меня ещё не видел в том нижнем белье, которое я предвкушаю в моей гардеробной.

– Мы можем сейчас же наверстать упущенное, – тут же предложил он.

– Не забывай, что мы брат и сестра, а у дома наверняка есть глаза и уши.

– Фицджоны живут в мансарде и придут только по нашему звонку, – напомнил Себастьяно. – И пользуются они только чёрной лестницей. – Он прижался губами к одному чувствительному месту у меня под правым ухом. – Я могу посмотреть, какое мужское бельё поджидает меня в моей гардеробной, и тогда мы могли бы устроить модное дефиле при свечах.

– Хм, – расстроилась я. – Ты только посмотри! – продолжала я с негодованием. – На титульном листе даже нет её имени! Только «от автора романа «Разум и чувство». Это была книга Джейн Остин, вышедшая в свет раньше. Но «Гордость и предубеждение» была написана раньше. Вот только её опубликовали лишь после того, как Остин прославилась с «Разумом и чувством».

– Да, жизнь порой несправедлива, даже к успешным авторам. Но так или иначе мистер Дарси всё-таки увидел свет и за двести лет своего существования растопил миллионы женских сердец. – Себастьяно опять поцеловал меня, на сей раз настойчивее. – Ну, как смотришь на мою идею? – Он перешёл на итальянский, отчего у меня всегда слегка подламывались колени. Когда мы разговаривали, мы часто переходили с немецкого на английский или итальянский и обратно, в зависимости от того, где находились, но в минуты нежности или страсти итальянский просто подходил лучше всего.

– Но мы же собирались искать записки, – напомнила я, но это прозвучало не очень убедительно. Честно говоря, мне очень хотелось устроить модное дефиле при свечах.

– Я думаю, одну из них мы только что нашли, – Себастьяно и сам был поражён. Он нагнулся и поднял с пола сложенный вдвое лист бумаги, должно быть, выпавший из «Гордости и предубеждения», когда я жадно её перелистывала.

Он развернул листок.

– Хосе тебя знает очень хорошо. Как видно, он ничуть не сомневался, что ты сейчас же набросишься на эту книгу.

– Ну, да, я ему как-то рассказывала, что я фанатка Джейн Остин. И что он пишет? – Я заглянула ему через плечо. – О, боже мой, да это более чем скупо!

– И кроме того, сильно зашифровано. – Себастьяно с серьёзным лицом пробежал короткие и на первый взгляд бессвязные заметки, оставленные нам Хосе. Прочитать их можно было быстро – и это невзирая на его катастрофически неразборчивый почерк.

Не упускать из виду: мистер Стивенсон и мистер Тёрнер.

Важно: мистер Скотт.

Использовать общественные поводы – как можно больше. Встречать влиятельных людей и толковать знаки.

– Ну круто, – скептически заметила я. – Это нам суперски поможет.

– По крайней мере, мы знаем, с чего нам начинать, – сказал Себастьяно.

– И с чего? Найти этого мистера Скотта?

– Нет, это мы сделаем завтра. Я думаю скорее об общественных поводах. С ними мы можем начать прямо сейчас.

– Сейчас? Среди ночи?

– О, я думаю, и в эту эпоху есть множество клубов, где и после полуночи много чего происходит. Но прямо сейчас я думаю скорее о чём-то вроде маленькой частной вечеринки. Совсем неподалёку, в твоей гардеробной. Что ты думаешь на сей счёт, piccina? – Он поцеловал меня в кончик носа. – Прихватим с собой херес и запрёмся изнутри.

Меня не пришлось уговаривать.

* * *

Ночью мне опять снилось падение в бездонную шахту. Я падала и падала, а глубоко внизу меня подстерегало безымянное зло, которое питалось временем. Оно заглатывало минуты и часы с такой же ненасытностью, как дни и годы. Целых эонов ему было мало, он хотел получить всё. Его алчность не знала границ, его тёмная глотка всасывала ход времени и уничтожала при этом всё живое.

Странные картины летали вокруг меня, они расцветали как цветы, но снова исчезали, прежде чем я успевала их рассмотреть. Мне оставались лишь чувства, догадки и страхи, настолько далёкие от твёрдого знания, как Земля от центра галактики.

– Теперь ты видишь, с кем мы сражаемся? – прошептал мне чей-то голос из Ниоткуда. – Мы должны его остановить, пока он не поглотил всё.

Задыхаясь, я очнулась из сна и, ничего не понимая, таращилась в сумерки, которые меня окружали. Прошло несколько секунд, прежде чем я сориентировалась. Я сидела одна в моей Барби-кровати с пологом, в 1813 году. Себастьяно своевременно удалился в свою собственную спальню в соседней комнате. После нашего маленького показа мод мы пришли к единому мнению, что нам лучше спать отдельно, потому что мы не могли рисковать своей маскировкой.

Через щёлку в занавесках проникал мутный свет. Я с трудом выбралась из кровати и пошлёпала по комнате к окну, чтобы выглянуть на улицу. Небо было завешено тучами, а площадь стояла в тумане, однако внизу на улице уже царило оживлённое движение. Я видела множество служанок с корзинами, работника с тяжёлым мешком на спине, двух всадников в униформе, повозку с ящиками и бочками. Правда, я понятия не имела, который час, но в любом случае уже было можно вставать.

В гардеробной я нашла себе вышитый халат, который приметила ещё ночью. Я снова прибрала нижнее бельё, раскиданное всюду по комнате, сплошь греховно прозрачные вещицы из тонкого батиста. Только корсет был сшит из более плотной ткани, при этом выглядел он не особенно целомудренно, когда несколько часов назад я примеряла его с помощью Себастьяно. Он шнуровался на спине, превращая фигуру в подобие песочных часов, и крепко воздвигал вверх бюст. Себастьяно заметил, что такую штуку я могла бы спокойно надевать почаще, но эту услугу я гарантированно не смогла бы ему оказать, потому что не могла в ней как следует дышать.

Я засунула корсет вместе с остальными вещами в шкаф и задумалась, кто такая эта леди Уинтерботтом. В любом случае у неё хороший вкус и развитое чувство моды, поскольку при выборе одежды она ценила скорее стильный дизайн, чем износоустойчивость или удобный крой.

Выйдя в коридор, я прислушалась. Снизу были слышны звуки – должно быть, миссис Фицджон или кто-то ещё готовил завтрак. И, вероятно, те люди, что приходили работать по дому днём, уже приступили к службе. Дом был большой, по моей оценке, мы пока осмотрели не больше его четверти.