Всадник времени - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Потиевский cтр.№ 52

— Да, уважаемая баронесса, именно так. Маннергейм! — представился он, повернувшись, к лорду.

— Я рад, господин фельдмаршал. Я о вас наслышан. Вы — человек известный в политике. Сожалею, что до сих пор не имел чести быть лично знаком с вами.

— Я тоже об этом сожалею, сэр Эдди! И благодарен баронессе, что это упущение устранено.

— Тогда, в далёком семнадцатом, в Петрограде, когда вы спасли меня, барон Густав, я уже тогда подумала, что вы генерал. И мне приятно, что за время, что мы не встречались, вы стали... и фельдмаршалом, и таким знаменитым. Я очень рада всему этому и этой случайной встрече. Хотя ничего случайного не бывает. Я знаю, что всё в этом мире закономерно, предопределено свыше.

Они медленно шли по мокрой и заснеженной британской столице, и хлопья снега, ослепительно белые даже в полумраке, летели им навстречу.

— Как вам, господин фельдмаршал, сегодняшний Лондон? Вы ведь были на прощании с ушедшим от нас прежним королём?

— Да, господин лорд Уилсон. Я прибыл, чтобы засвидетельствовать почтение моей страны английской короне и проводить в последний путь усопшего короля Георга V. Сегодняшний Лондон печален, сэр Эдди. Даже небо над Лондоном плачет.

— Это так, господин барон. Но наше небо плачет весьма часто. И по поводу, и без повода. У вас в Финляндии климат, наверно, посуше. Хотя вы тоже — среди моря.

— Вы правы, сэр Эдди, немного посуше. Хотя и моря хватает.

— С Его величеством ещё не встречались?

— Нет пока. Его величество Эдуард VIII примет меня послезавтра. Аудиенция в Букингемском дворце уже назначена.

— У вас уже всё время занято, господин барон?

— Да, господин лорд. Но для делового разговора время всегда будет.

— У нас с вами есть что обсудить, Ваше высокопревосходительство.

— Да, сэр Эдди. Может быть, вам будут интересны вопросы поставки в Финляндию некоторых вооружений. А также промышленного сырья для наших заводов. Например, чёрных металлов. После культурно-торговой недели Англии, проведённой в Финляндии, готовится ряд сделок, мы планируем закупить самолёты.

— Конечно, господин фельдмаршал, это весьма интересно для меня. И во многом я уже в курсе дел. Тем более, что и некоторые другие члены палаты лордов, да и иные британские политики, весьма доброжелательно относятся к вашей северной стране.

— Я рад это слышать от вас, Ваше высокопревосходительство!

Пользуясь возникшей небольшой паузой, в разговор вступила баронесса:

— Мне бы хотелось узнать впечатление господина фельдмаршала о нынешнем его посещении Лондона. Не возникли ли у вас, господин барон, грустные мысли?

Лорд Уилсон немного смутился из-за того, что увлёкся разговором, чуть не забыв про даму. Это было досадно. Но случайная встреча высших политиков — событие тоже редкое и неординарное. Потому он и отвлёкся от светских правил. И теперь промолчал, предоставляя барону паузу — для ответа даме.

— Возникли, баронесса, возникли... — Лицо Маннергейма стало суровым. — Печальная процессия встревожила моё сердце. Величие не бывает вечным. К сожалению...

И оба — фельдмаршал и баронесса — подумали об одном, о прошлом величии России.

— Дорогая баронесса, я прошу меня простить. Меня уже зовут государственные дела. — Лорд извинительно развёл руками, и, по его сигналу подъехал следовавший чуть поодаль, большой и чёрный полированный легковой автомобиль. По форме он был похож на лондонский кеб. Высокий и прямоугольный, со слегка скруглёнными углами.

Может быть, действительно ему было пора, а, возможно, лорд решил по своей английской деликатности, оставить наедине давних знакомых...

— Может быть, подвезти вас, господа?

— Спасибо, лорд Уилсон, мы немного погуляем, если баронесса не возражает.

— Не возражаю.

Сэр Эдди раскланялся, стоя у раскрытой дверцы автомобиля. Сел на заднее сиденье, и слуга в чёрном пальто и цилиндре захлопнул за ним дверцу автомобиля. Вскоре чёрный блестящий силуэт автомашины растаял за мутной пеленой мокрого снега.

Казалось, оставшись наедине, они сразу заговорят. Но оба молчали. Смущённая тишина словно повисла среди летящих снежных хлопьев.

Наконец, она произнесла... по-русски...

— Дорогой барон Густав! Я столько думала о вас, столько раз надеялась на встречу, что сейчас... не верю в эту реальность.

— Вы, как прежде, прекрасны, моя дорогая Натали! Расскажите мне, как вы жили все эти годы, что произошло с вами тогда, в Петрограде, после нашей встречи?

— Тогда было много всего... — Взгляд её затуманился воспоминанием. — Что творилось в то время в нашем родном Петрограде... словами описать невозможно. Постоянные толпы народа, митинги. Стрельба, обстрелы города из пушек, когда вдруг снова начали воевать... и восстал против красных Кронштадт, крепость, корабли... И грабежи были, и по квартирам и домам арестовывали людей. Красные как будто подняли весь народ на борьбу с русской аристократией. Дворян и аристократов объявили врагами России! — Натали на минуту умолкла, как бы сдерживая волнение. — Столько лет прошло, а волнуюсь, словно это было вчера...

— Конечно, ведь это — родина. А как ваш отец, господин действительный статский советник Гончаров?

— Да, дорогой барон, отец наш, добрый и благородный отец, так и не вернулся тогда...

— Простите за вопрос, баронесса!..

— Называйте меня — Натали! Я вас прошу, барон Густав!

— Хорошо, Натали!

— А наш отец... Такая вот горькая судьба. Мы с мамой и сестрой так ничего и не смогли узнать тогда. И только потом, спустя годы, через знакомых, с большим трудом мне удалось выяснить, что его арестовали революционные матросы. При случайной проверке документов на улице сначала паспорт с двуглавым орлом, а потом... звание действительного статского советника привело их в раздражение, отец не умел скрывать. Это был обыкновенный уличный патруль с матросом во главе. И папу задержали, отвели в один из подвалов ЧК. Оттуда... аристократов уже не выпускали. Официально, как я слышала, ЧК создали в конце восемнадцатого, но уже с конца семнадцатого зверствовать начали... До сих пор не знаю, где его могила... Вот так получилось...

— Я глубоко сочувствую, Натали...

— Спасибо, барон Густав.

— А как же вы?..

— Зимой, кажется, в феврале или в марте, отца навестил по делу немецкий дипломат, но... папы уже не было. Человек этот, дипломат из Германии, был со мной очень предупредителен, внимателен. А после потери папы нам с мамой было плохо. Мы чувствовали себя совсем незащищёнными перед этими... ну вы понимаете, барон...

— Конечно, Натали.

Она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться.

— Мы тогда уже понимали, что папа не вернётся... Март восемнадцатого выдался холодным. Я хорошо помню.