Конкиста по-русски - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Паркин cтр.№ 11

— Дорогой мой поэт! Вам известны счастливые судьбы иных поэтов?!

— Уважаемый Карасакал-Сардар! Я вижу — вы настоящий воин и вождь воинов. Вам нет необходимости ни хвалить самого себя, ни доказывать что бы то ни было кому бы то ни было. Я только прошу, не смейтесь надо мною.

— Я не смеюсь над чужой печалью. Ты сегодня пел много песен о славе предков. Тебе известно, как джигиты в прошлом добывали серебро и золото, шёлк и оружие, коней и девушек?

— Да, уважаемый, я готов. Я владею не только дутаром. Возьмите меня к себе нукером, Сардар!

— Мои нукеры — не мальчишки — настоящие львы! Для начала привези мне две-три рабыни, лучше из Дагестана, будет тебе и ахалтекинец, и новый халат, и калым за твою ненаглядную Алтын-Сай! Теперь пой, бахши, весели народ! Известны ли тебе такие стихи Махтумкули-Фраги:

Амангельды ударил по струнам дутара и продолжил песней:

Карасакал вернулся на своё место рядом с хозяином дома.

— Уважаемый Балкан-Байрам-бай! Я не глух и не слеп, я не могу не скорбеть о несчастной судьбе нашего великого народа, разделённого межплеменной враждой, угнетаемого слугами Белого Падишаха. Разве не пришла пора объединения всех туркменских племён, которым Всевышний дал один язык?. Самое сильное и гордое племя туркмен — текинцы — никогда не простят русским своей крови, пролитой в Геок-Тепе. Сегодня и они правильно понимают стихи великого поэта Махтумкули! Текинцы готовы к союзу всех туркменских племён. Лично я готов говорить от имени туркменских ханов иранских племён. Если не сегодня, то когда?! Если не мы, то кто?! Уважаемый Балкан-Байрам-бай! Вам, конечно, известно, что многие туркменские ханы не просто связаны общетуркменскими договорённостями с Россией, они связаны военным чином. Но мало кто по-настоящему считает Белого Падишаха родным отцом, а его шахиню — матерью. Мне известно, что во имя великой цели — объединения всех туркмен — наши майоры и полковники, наиболее мудрые, получают жалование не только от Белого Падишаха. Я имею полномочия заключить с вами соглашение от имени Британской Короны и предложить вам звание колоннеля-полковника королевской гвардии. В этом пакете — золотые эполеты, королевский офицерский диплом и деньги — жалование полковника за год вперёд золотом!

Балкан-Байрам-бай молчал. Долго молчал. Казалось, он весь был погружен в звуки музыки. Только когда Амангельды закончил шестую песню, отложил дутар и потянулся к чайнику с чаем, Байрам-бай повернулся лицом к Карасакалу:

— Высокая, очень высокая честь полуграмотному туркменскому старшине стать английским полковником! Думаю, в самой Англии золотые эполеты с неба на плечи кому попало не падают. Я принял бы и оказанную честь, и чин, и деньги, если бы знал, что смогу сполна расплатиться за это. Дорогое седло не для старой клячи. Я знаю — русский полковник имеет под своим началом тысячу подчинённых. В моём ауле не найдётся столько джигитов. Я подумаю. Мы вернёмся к разговору, когда я буду готов к сделке, не раньше!

* * *

Ночь прошла. Угасли костры. Гости не спеша расходились. Балкан-Байрам-бай двумя руками пожимал руку своего почётного гостя — Карасакал-Сардара, уже сидевшего на вороном ахалтекинце.

Амангельды-бахши и его друг Ашир седлали своих серых ослов, когда к ним подошёл джигит из свиты Карасакала, ведя за собой в поводу узбекского жеребца-карабаира.

— Держите коня! Вы оба на службе у Карасакал-Сардара! Срок — месяц, если вернётесь с удачей — получите по ахалтекинцу! — в голосе говорившего джигита звучала сталь. Джигит бросил, а Амангельды поймал саблю в потёртых кожаных ножнах.

К говорившим подъехали всадники. Не дожидаясь ответа, джигит повернулся и вскочил в седло подведённого к нему гнедого ахалтекинца.

Истинные ахалтекинцы не только по внешности, но и по характеру отличны от коней иных пород. Арабские скакуны, карабаиры, английские, донские по команде наездника, поданной голосом либо плетью или шпорами, способны взять в галоп с места. Ахалтекинец не потерпит насилия даже от своего любимого хозяина. Конь берёт с места играючим шагом, как бы потягиваясь и разминаясь, ускоряя шаг и переходя на галоп, в котором он не знает себе равных. Пустое дело — заставить ахалтекинца идти рысью либо пытаться сделать из него иноходца.

Весь аул вышел полюбоваться на коней и джигитов Карасакала. Амангельды-бахши и Ашир-Клыч не могли оторвать глаз от ахалтекинцев, быстрым шагом поднимающихся по серпантину Высокого Копет-Дага.

— Истинно говорят: небесные кони! — прошептал Амангельды.

— Ур! Ур!

Отдохнувшие кони резво перешли в галоп. Впереди своего отряда красным беркутом летел на вороном коне Карасакал-Сардар. На своих новых нукеров он не бросил даже взгляда.

* * *

Кое-что о Копет-Даге. Табиб-ага. Тайны астрологии. Пергамент с цветком лотоса. Секретная топография.

«Копет-Даг» на тюркском означает «Много Гор». По высоте вершин ему не сравняться ни с Памиром, носящим гордое имя «Крыши Мира», ни с Ала-Тау — «Горами Бога». Он не так известен, как Альпы, Кавказ или Гималаи, но тот, кто хоть раз прошёлся по его серпантинам и козьим тропам, на всю жизнь запомнит и полюбит его изысканную красоту.

Всадникам отряда Карасакала не до горных красот. Они вышли в горы не на праздную прогулку. Их путь не назовёшь лёгким.

Когда-то тысячи лет назад подземные силы надкололи в этом месте гигантский каменный хребет.

Вступая со стороны Кара-Кумов в лабиринт ущелья, поднимаясь по серым гранитным ступеням, поросшим кустами боярышника и дикой ежевики, ежеминутно форсируя безымянную речушку, стремительно несущую вниз свои хрустальные воды, до последнего мгновения пребываешь в уверенности, что вот-вот, за следующим поворотом ущелье расступится, и пред тобою откроется неоглядный простор…