Спрошенный, как законом положено, от имени Его Католического величества и прочее... отвечает: именуется Том Тробл, горожанин из Корнуэлла, лет от роду около тридцати, исповедует святую католическую веру... Поклялся на Святом Писании...»
Так ну это не интересно...
«Спрошенный и прочее... Отвечает: что за всю свою жизнь и службу под началом злокозненного Олоннэ захватил такое большое число судов, что совершенно не в состоянии все их припомнить... Спрошенный о самых последних из его столь многочисленных захватов, о тех именно, какие Олноэ произвёл в течение последних своих походов, отказывается отвечать, уверяя, что запамятовал.
Спрошенный... просит снисхождения, обещая выдать сокровища Олоннэ, которые он награбил в своих походах и ещё захватил в языческом храме на неизвестном ему острове у берегов Юкатана. На вопрос — знает ли он координаты острова — спрошенный под пыткой ответил, что не знает, ибо навигации не разумеет, но мог бы поискать сей остров ибо помнит, как туда шёл корабль. На вопрос — чем он может доказать правоту своих слов, потребовал пренагло пообещать, что его не накажут смертью и не подвергнут заключению в тюрьму или каторжным работам... И повергнутый пытке стоял на своём, пока не умер посреди допроса — видимо, впав в упорную ложь...».
— Вот и всё, парни... Такие дела! Ну что скажете?
— Ну и чего? — недоумённо осведомился Рыжий Пью. — Может, оно, конечно, и правда! Но нам-то что с того? Аль ты можешь выкупить у чертей душу этого бедолаги Тома и спросить про клад?
— И в самом деле, Окорок, — засомневался Харвуд. — Может, всё было как раз не так: парень-то про клад сказал, а его доны по-тихому и придавили, чтобы добро тайком вырыть и поделить — без ихнего католического величества?
— А вот и нет, — усмехнулся в отросшие усы Джон. — Клад, уверен, лежит и дожидается нас, парни. А что до того, как мы его найдём, то один мой осведомитель рассказал, что на Багамах живёт ещё один человек, спасшийся с посудины Олоннэ. Вот так. Ну чего, идём за ним?
— Идём, идём! Давай, Джон! — загудела вразнобой флибустьерская сходка. — Но сперва отметим начало похода!
5
Целых пять дней лавировал «Обручённый», идя то правым, то левым галсом поперёк Багамского пролива, который далеко не широк и отнюдь не безопасен, так как с севера ограничен множеством подводных рифов, а ветры там крайне непостоянны. Джаспер, прошедший его уже раз из конца в конец, к счастью, знал все его опасности и изгибы, а Джон распорядился, чтобы Питер не отходил от старшего офицера, поглощая премудрость местного кораблевождения...
В конце концов они прошли мыс Песчаный, которым заканчивается Флорида, на шестой день плавания. После этого Джон сейчас же повернул к северу, чтобы должным образом обогнуть последние вест-индские острова Абако и Большую Багаму и пристать в Нассау.
На седьмой день ветер внезапно переменился с восточного на западный и сильно посвежел. Чистое небо покрылось густыми облаками, и порывистые шквалы следовали друг за другом без перерыва. Моряки закрепили брамселя, подобрали бизань, зарифив паруса... «Обручённый» пошёл в полный бакштаг скорее, чем любой из известных Питеру судов.
И наконец, оставив за кормой продолжающую свирепствовать непогоду, вошёл в бухту Нассау.
* * *
Первым делом в капитанской каюте Джон выслушал сбивчивый доклад своего человека — неприметного типа с внешностью стряпчего-неудачника. И услышанное его не обрадовало.
— Значит, говоришь, сидит Диего-однорукий в тюрьме и помирает без малого? — процедил он, не разжимая челюстей.
— Так в том-то и дело! — закивал пиратский осведомитель. — Как раз дней пять назад драка была в «Пьяном кашалоте», ну Диего, даром что однорукий, в стражника и швырни табуретом... Сунули его в кутузку, да ещё помяли... Вот лихорадка-то на него и напала.
— И что делать присоветуешь? — глаза Джона сузились. — А то ведь я тебе за что монеты отстёгиваю! Ты вроде как тут лучше меня все ходы-выходы знаешь?
Сейчас мысленно Окорок прикидывал, можно ли будет по-тихому с чёрного хода наведаться в тюрьму и, не навалив гору трупов, забрать оттуда этого Диего? Настроен он был решительно, потому что просто так прощаться с золотишком Олоннэ не намеревался.
— Не сомневайтесь, мистер Джон. Я уже договорился со старшим надсмотрщиком. Он вас будет ждать сегодня в трактире «Джозеф и Пеликан», он там ужинает почти каждый день! Я сказал ему, что в тюрьме сидит ваш родственник...
— И какого же дьявола ты всё сразу не сказал?! — рявкнул на него Серебряный. — Ох, помяни моё слово погубит тебя твоя хитрожопость! Ладно! — на стол брякнулся увесистый холщовый мешочек. — Вот твоя плата...
Предоставив команде развлекаться по мере возможностей, Джон Серебряный, прихватив с собой квартирмейстера и ещё пяток ребят понадёжнее, отправился на встречу с тюремным смотрителем.
Встреча была назначена в одном из самых шикарных трактиров Нассау, таившемся на окраине порта, среди лачуг и извилистых проулков. Путь до него они миновали спокойно, за вычетом забавного происшествия уже ближе к концу путешествия.
Джон как раз опередил своих спутников, как вдруг неизвестный вышел из-за ствола пальмы, так что корсар его сразу и не заметил. Лишь блеск тесака в ручище здоровенного громилы, чьё лицо было завязано тряпкой, заставил его поднять голову...
— Кошелёк или жи... — начал было бандит, но тут из-за угла появились отставшие спутники Джона...
Жалобно взвизгнув, незадачливый бандит с быстротой побитой собаки ринулся в заросли гибискуса....
— Ну и ну! — возмутился Джон. — Дожили — всякие бродяги сухопутные вольных добытчиков грабят! — и вдруг расхохотался...
За ним — другие. В самом деле — смех да и только — пирата вздумали грабить!
До «Джозефа и Пеликана» добрались без приключений.
— Скажи, приятель, — обратился капитан к торчавшему за стойкой усачу в вязаном колпаке. — А не подскажешь ли, где тут сидит мой старый знакомый мистер Фрезер?
— Если вы капитан Джон Смит, то он просил вас подняться к нему в угловую комнату на второй этаж, — равнодушно сообщил кабатчик.
Серебряный с полминуты подумал, почёсывая нос.
— Да, приятель, ты угадал, я именно что капитан Джон... Смит. И думаю, что именно про меня говорил мистер Фрезер.
— Да кто вас знает? — хитро прищурился трактирщик. — Мало ли по морям плавает Джонов Смитов? Но, впрочем, это не моё дело...
— Соображаешь приятель, — кивнул Джон, и о стойку звякнул золотой пиастр. — Угости хорошо моих ребят, ну а я потолкую со своим старым знакомым, — бросил он уже поднимаясь по лестнице.
Все шестеро его спутников чинно, как на званом обеде, уселись за стол и принялись поглощать тепловатый грог из кружек, заедая его жареной телятиной и при этом не забывая чутко прислушаться к разговорам. Кто бы знал, сколь ценных призов вольные добытчики захватили благодаря болтовне пьяных матросов в кабаках и скольких опасностей им удалось избежать!