«Морские псы» Её Величества - читать онлайн книгу. Автор: Николай Курочкин-Креве cтр.№ 60

Были приняты меры и в связи с «португальским следом» изготовителей карты-свитка. Испанскому послу в Лиссабоне было предписано отыскать «то лицо — или тех лиц — которые вели дела с этим корсаром», а также срочно снять копию с карты, проданной Дрейку, и немедленно выслать её в Мадрид!

Дон Луис де Толедо, вице-король Перу, также организовал погоню за Дрейком. Но увы, его люди поймали лишь... «Какафуэго» при вхождении его на Панамский рейд.

А Дрейк тем временем изводил свою команду, продолжая поиски пропавших своих кораблей. Он заходил во все бухты и устья рек. А надо вам сказать, что Панамский залив — одно из самых дождливых мест Нового Света. Паруса мокрые, одежда мокрая, в кубрике из-за этого не продохнёшь, мокрые снасти бегучего такелажа обдирают руки до крови...

Наконец, адмирал признал бесполезность поисков — но курса не изменил.

Затем он собрал всю команду и обратился к людям, объяснив всем, что он прикинул: у Молуккских островов, так же, как и в Магеллановом проливе, «Золотую лань» будут стеречь.

Уже стерегут. Самое безопасное место — отыскать третий путь домой. Предполагают, что на севере существует пролив Аниан, соединяющий Тихий океан с Атлантическим, — точно так же, как это делает на юге континента Магелланов пролив! Правда, никто до нас этим проливом ещё никогда не проходил — но тем больше чести, если мы это сделаем.

«Открытием для мореходства этого прохода в Северной Америке из Южных морей в наш океан, — писал преподобный Флетчер, — мы бы не только оказали большую услугу нашей стране, но и намного приблизили бы срок возвращения домой, ибо в противном случае мы должны были бы идти очень долгим и мучительным путём, который едва ли выбрали бы по доброй воле... Поэтому мы с радостью выслушали сообщение нашего вождя».

Дело было, можно сказать, сделано. Теперь предстояло довезти добытые сокровища до Англии, по возможности оставаясь в живых при этом.

Как всегда перед длинным трудным переходом, Дрейк дал команде отдохнуть. Местом для этого он избрал необитаемый остров Кано в заливе Коронадо. Там англичане вытянули в очередной раз «Золотую лань» на сушу, почистили подводную часть и починили всё, что нуждалось в починке. Потом просто отдыхали, отсыпались, ловили рыбу — в основном тунцов, макрель и бонито, и заготавливали дичь, соля её и вяля, рубили дрова и просушили бочонки, оскоблили их и тогда уж набрали ключевой воды. Дрейк плавал вдоль берегов острова и залива — и однажды наткнулся на испанскую каракку с грузом китайского шёлка, фарфора и резных мелочей из кости и черепахи, тоже китайской работы, — разные там гребни, спиночесалки, коробочки, шкатулочки, зубочистки и прочее. Дрейк забрал всё плюс большую серебряную жаровню. Корабль отпустили и пошли 24 марта на север. К панамским берегам не приближались — а Фёдор уже настроился было встретиться с Сабель. Но «Золотая лань» широкой дугой от берегов Попаяна (ныне — южная Колумбия) подошла прямо к берегам южной Мексики. 4 апреля встретился ещё один испанский корабль — несколько в стороне от оживлённых морских дорог, но владельцем судна, к тому же находившемся на борту его, являлся испанский гранд, — и это многое объясняло. Известно же, что испанский гранд скорее станет писать поперёк линеек, если ему дать линованную бумагу, пусть так будет и неудобно писать, и некрасиво читать!

Англичане подошли к испанцу за полчаса до полуночи. С борта испанского корабля раздражённо прокричали, что так близко нельзя подходить, тем более в темноте: это уже опасно для движения! Но встречное судно не отвечало. Похоже было, что все там спят. Испанцы крикнули погромче, спрашивая, откуда судно. Ответили: «Из Перу», по-испански. Тут испанцы обнаружили, что к их корме подошла шлюпка с этого встречного судна. Из неё грубо заорали: «Спустить паруса!», и в качестве подтверждения прогремели семь или восемь аркебузных выстрелов. Испанцы поняли наконец что дело пахнет пиратами. Но было уже поздно. Через минуту люди из шлюпки уже были на палубе и требовали оружие и ключи. Испанцы послушно отдали требуемое. Тогда англичане потребовали, чтобы капитан или, если он есть на борту, владелец судна отправился с ними. Владелец судна охотно согласился.

Корабль англичан показался испанскому судовладельцу очень хорошим и «вооружённым такой артиллерией, какой я ещё не видел!» А надо заметить, что судовладелец был не купец какой-нибудь там, который немного артиллерии видел на своём веку. Его имя было — дон Франциско де Сарат, и он был двоюродным братом герцогу Медина Сидониа, будущему главнокомандующему Непобедимой армады. На груди дона Франциско сверкал алой эмалью крест с тремя сердцами по концам и одним — нижним концом, переходящим в меч. То был знак ордена Сантьяго — одной из высших военных наград Испании. Дон Франциско увидел Дрейка, прогуливающегося по палубе «Золотой лани», подошёл и... (Это по его словам! Не по Флетчеру или Нуньешу да Силве!)... поцеловал руку адмиралу!

Дрейка такая манера вести себя поразила и даже растрогала. Он повёл дона Франциско в свою каюту, проговорил с ним до обеда (с двух ночи-то!) и пообедал с ним. О чём же они говорили?

Дрейк начал вот с чего:

— Я друг всем тем, кто говорит мне правду, но с теми, кто этого не делает, я шутить не люблю! Поэтому для вас же лучше будет, если вы сами, добровольно, скажете мне сейчас, сколько золота и серебра везёт ваш корабль?

— Нисколько, — ответил дон Франциско.

— Да неужто? А если хорошо подумать?

— Нисколько, сеньор Дракес, если не считать нескольких маленьких золотых пластинок, которыми я пользуюсь как закладками в книгах.

Дрейк помолчал, казалось, оценивая искренность этих слов, — затем нехотя проговорил:

— Ну, хорошо. Пусть так. А знаете ли вы лично дона Мартина Энрикеса?

— Да, конечно. Он же вице-король Новой Испании...

— Всё ещё да. А есть ли на вашем корабле кто-либо из его родственников или что-либо из вещей, принадлежащих лично ему или его близким?

— Нет-нет, сэр!

— Ну ладно. А жаль. Встреча с ним меня обрадовала бы значительно более, чем со всем золотом и серебром Индий. Тогда все бы увидели, как следует держать слово благородному человеку! — И он мрачно, зловеще расхохотался...

Во время обеда дон Франциско опять поцеловал руку адмиралу — когда тот, демонстрируя, что де Сарат может не беспокоиться о своей безопасности и здоровье, покуда находится на борту «Золотой лани», смешал еду с двух тарелок и поменял их местами...

Позже адмирал посетил захваченное судно, лично просмотрел груз, лазя по трюмам, отобрал для миссис Дрейк некоторое количество китайского фарфора и шёлка — и разрешил продолжить плавание... По мнению де Сарата, Фрэнсис Дрейк — «лёг тридцати пяти от роду, с белокурой бородой. Он — один из величайших моряков, когда-либо плававших по морям: и как навигатор, и как командир!» Мнению де Сарата верить можно с большими оговорками. Так, борода Дрейка была уж никак не «белокурой», а откровенно рыжей. А главное — дон Франциско умолчал о некоторых... э-э-э... обстоятельствах, сопутствующих его освобождению. Он бы хотел, конечно, чтобы мир напрочь забыл об этих обстоятельствах. Но молва разгласила — и дон Франциско де Сарат попал даже в одну из бесчисленных комедий самого Лопе де Вега!