– Что такое?
– Твоя фамилия случайно не «Милорд»?
Максим от неожиданности открывает рот, затем фыркает. Побледнев, Алессия торопливо приникает к шампанскому.
– Прости, – смущенно говорит Максим. – Дело в том, что… Нет. Моя фамилия Тревельян.
– Тре-вель-ян. – Чтобы запомнить, девушка повторяет ее несколько раз по слогам.
Сложное имя для сложного мужчины? Вряд ли, просто Максим не такой, как знакомые ей мужчины.
– Эй, – окликает он ее и, поставив бокал на подоконник, берет мыло и протягивает руку. – Давай я помою тебе ноги.
«Помыть мне ноги?!»
– Ну же, – шепчет он.
Отставив бокал, Алессия нерешительно вкладывает ногу в его ладони. Сильные пальцы растирают и намыливают ступню, поднимаются к лодыжке… Мысленно охнув, она закрывает глаза и стонет от удовольствия. Максим потягивает и массажирует каждый пальчик. Выгнувшись, Алессия открывает глаза и замирает, натолкнувшись на его пристальный взгляд.
– Тебе хорошо? – спрашивает Максим.
– Да. Очень, – хрипло отвечает она.
– Где именно?
– Везде.
Он сжимает ее мизинец, и у Алессии от удовольствия сладко сводит низ живота. Максим поднимает ее ногу и с порочной улыбкой целует большой палец.
– А теперь другую, – мягко командует он.
Алессия без колебаний протягивает вторую ногу. Его пальцы вновь принимаются за дело. Алессии кажется, что она вот-вот растает. Максим целует каждый палец по очереди, а мизинец втягивает в рот.
Ахнув от удовольствия, она открывает глаза и вновь наталкивается на его пристальный взгляд. Улыбнувшись, Максим целует ее ногу.
– Тебе лучше?
Алессия нечленораздельно стонет, ощущая, как от странных ощущений подергивается живот.
– Хорошо. Пожалуй, стоит выбираться, пока вода не остыла.
Поднявшись, он переступает через бортик ванны. Алессия закрывает глаза. Вряд ли она когда-нибудь привыкнет к его наготе или к этому ноющему, требовательному ощущению внутри.
– Ну же, давай!
Обернув вокруг бедер полотенце, он протягивает ей темно-синий халат. Отбросив стыдливость, Алессия поднимается и принимает его руку, чтобы выбраться из ванны. Максим закутывает ее в мягкий, большой халат и крепко целует, тщательно исследуя языком рот. Его пальцы ложатся на ее затылок, удерживая, направляя.
– Я мог бы целовать тебя весь день, – шепчет Максим.
Капельки воды покрывают его тело, словно роса.
«Если их лизнуть, каковы они на вкус?..»
Что?! Алессия резко втягивает воздух, ошеломленная порочной мыслью. И улыбается. Видимо, она однажды привыкнет к его наготе.
– Все хорошо? – спрашивает Максим.
Алессия кивает. Он берет ее за руку и ведет в спальню. Подобрав с пола джинсы, натягивает их и обтирает полотенцем спину. Алессия наблюдает, широко раскрыв глаза.
– Наслаждаешься видом? – усмехается Максим.
Кровь приливает к лицу, но Алессия не отводит взгляд.
– Мне нравится смотреть на тебя, – шепчет она.
– Мне тоже нравится смотреть на тебя, и я весь в твоем распоряжении, – с широкой искренней улыбкой признается Максим.
Потом вдруг хмурится и отводит взгляд, но тут же берет себя в руки и надевает футболку и свитер. Подойдя к Алессии, он ласково проводит пальцем по ее щеке.
– Можешь не одеваться, если не хочешь. Скоро должна прийти Денни с нашим ужином.
– Правда?
«Опять Денни. Кто это? Почему он снова ее упоминает?»
Максим притягивает Алессию к себе и целует.
– Еще шампанского?
– Нет, спасибо. Мне надо одеться.
Судя по тону, мне лучше оставить ее одну во время одевания.
– Все хорошо? – спрашиваю я и получаю в ответ слабую улыбку. – Чудесно, – бормочу я и возвращаюсь в ванную за бокалами и бутылкой «Лоран-Перье».
Солнце уже село, погрузив горизонт в темноту. Спустившись в кухню, я включаю свет и ставлю шампанское в холодильник. Мысли мои занимает Алессия Демачи. Она такая непредсказуемая! Сейчас Алессия кажется счастливой и расслабленной, но я не знаю, что этому поспособствовало: массаж ног, ванна, шампанское или секс. Наблюдать за ее реакцией на массаж стало настоящей пыткой. Когда она закрыла глаза и застонала, у меня дух захватило.
«Возможно… Вот черт!»
Я качаю головой, удивляясь собственной похотливости.
Еще недавно я решил ее не трогать.
Я. Так. Решил. Но когда я наконец поддался горю, оплакивая утрату брата, Алессия отвлекла и утешила меня. И я подчинился ей, девушке в пижамных штанишках с Губкой Бобом и старой футболке с логотипом «Арсенала». Самому не верится.
Интересно, что сказал бы Кит?
«Ты ведь обычно не трахаешься с обслуживающим персоналом, а, Запасной?»
Кит, возможно, и не одобрил бы то, что я сделал, однако Алессия наверняка ему понравилась бы. Он знал толк в хорошеньких девушках.
– В доме так тепло…
Голос Алессии возвращает меня в реальность. Она стоит у барной стойки в неизменных пижамных штанах и белой футболке.
– Тебе жарко?
– Нет.
– Хорошо. Еще шипучки?
– Шипучки?
– Шампанского.
– Да, пожалуйста.
Я вновь достаю из холодильника шампанское и разливаю по бокалам.
– Чем хочешь заняться? – спрашиваю ее чуть позже.
Я-то знаю, чем хотелось бы заняться мне.
Алессия вместе с бокалом устраивается на диване в читальной зоне и смотрит на шахматы, лежащие на журнальном столике.
От входной двери доносится звонок.
– Должно быть, Денни, – говорю я и нажимаю на кнопку домофона.
Алессия вскакивает с дивана.
– Все хорошо, не волнуйся.
Я наблюдаю, как Денни осторожно спускается по освещенной каменной лестнице. В руках у нее белая пластиковая корзина, тяжелая даже на вид. Открыв дверь, я босиком взбегаю по лестнице и встречаю ее на полпути.
«Черт, холодно».
– Денни, давай, я возьму.
– Ничего, я сама донесу. Максим, вы замерзнете, – ворчит она неодобрительно, а миг спустя поправляется: – То есть милорд.
– Денни, дай мне корзину. – Я не намерен принимать «нет» в качестве ответа.
Поджав губы, она передает мне корзину.
– Спасибо.
– Я зайду и все разложу.
– Не стоит. Думаю, я пойму, что к чему.