Маленький плохой заяц, или Взаимосвязь религии и окружающей среды - читать онлайн книгу. Автор: Константин Михайлов cтр.№ 47

Индийские Веды и персидская зороастрийская Авеста, чрезвычайно древние религиозные тексты, включают в себя много схожих образов: в них упоминаются одни и те же персонажи, например Индра или Митра, встречаются похожие термины, ахуры-асуры и дэвы и так далее. Объясняется это тем, что древние иранцы и индийцы представляли две ветви индоевропейского расселения. В числе прочих общих для этих культур особенностей было и почитание коровы, которую как зороастрийцы, так и индуисты считают священным животным.

Однако с течением времени в религиях образовалось и небольшое, но важное отличие. В индуизме говядина стала табу. Более того, распространилась идея ахимсы – характерного для Юго-Восточной Азии представления о том, что причинять вред живым существам недопустимо. Особенно заметная в джайнизме и буддизме, эта идея присутствует и в индуизме и в последние века только укрепилась.

В зороастризме говядину тоже едят не все, однако запрет на нее, по-видимому, не был столь строгим и вовсе не касался другого скота. А после того как Персию завоевали мусульмане, совершенно исчез, сменившись новыми запретами – например, касающимися свинины. В результате, хотя изначально персы и индийцы относились к коровам примерно одинаково, под влиянием религий различие стало очень заметным. В современном Иране на душу населения потребляется больше 20 килограммов мяса в год. Половину составляет курятина, а остальное приходится на говядину и баранину ^[181]. Причем это считается не очень большим показателем. В большинстве же индийских регионов употребление мяса исчисляется сотнями граммов в год и только за счет мусульманских или христианских регионов, таких как острова Лакшадвип (рекордсмен по потреблению говядины, поскольку 96 % населения – мусульмане) или Нагаленд (90 % протестантов), общий уровень потребляемого мяса превышает пять килограммов в год на одного индийца ^[182]. И это, немало, потому что еще в XVIII–XIX веках большинство индуистов могли вообще ни разу в жизни не попробовать мясо.

Разница в потреблении мяса влияет не только на кулинарные традиции или здоровье людей. Для экологии оно тоже значимо. Индийцы едят мало мяса, а значит, должны развивать земледелие, а не скотоводство, и 50 % площади Индии распахано, что сказывается на состоянии окружающей среды уже в масштабах всех Юго-Восточной Азии. В то же время, даже несмотря на традиционные запреты, в Индии одно из самых крупных в мире поголовий рогатого скота. В этом нет нарушения религиозных правил. Дело просто в молочном животноводстве и том, что в Индии живет очень много людей. Даже если на душу населения коров там приходится меньше, чем в Иране, России или тем более Новой Зеландии, где их больше, чем людей, в целом крупного рогатого скота в Индии очень много. Более того, из-за индуистских правил в некоторых штатах республики коров юридически запрещено забивать, даже старых, которые уже не дают молока и были бы охотно куплены мусульманами или христианами.

В результате количество коров и буйволов в Индии растет с каждым годом. Как это влияет на экологию? Самым непосредственным образом. Дело в том, что безобидные на первый взгляд коровы в большей степени влияют на глобальное потепление, чем весь автомобильный транспорт в мире. Крупный рогатый скот выбрасывает в атмосферу огромный объем метана – газа, напрямую влияющего на образование парникового эффекта ^[183]. Таким образом, рост индийских стад сказывается на таянии гренландских льдов, и каждый новый запрет на забой скота ускоряет потепление. Но в то же время верно и обратное: если бы индуизм не запрещал употребление говядины, поголовье в Индии было бы, скорее всего, существенно больше, а экологические проблемы куда заметнее.

Может быть, это тот случай, когда религия определяется окружающей средой? Климат Ирана, скажем, благоприятен для разведения скота, а не для земледелия, а в Индии, наоборот, все хорошо растет, а для животноводства условия плохие? Абсолютизировать такие аргументы не стоит, но и отбрасывать их вовсе тоже было бы опрометчиво. Есть, однако, и примеры, которые показывают, что при прочих равных условиях религия оказывается важнее климата. Прежде всего Индонезия, страна, расположенная в экваториальной и субэкваториальной зоне, очень большая, но с довольно равномерным климатом.

В наши дни мусульмане составляют без малого 88 % индонезийцев. Более того, Индонезия – самая крупная исламская страна в мире, в ней одной живет больше мусульман, чем в четырех крупнейших арабских странах вместе взятых. Однако еще в XII веке подавляющее большинство местного населения составляли индуисты и буддисты, а мусульманами были только заезжие купцы. С течением времени ситуация начала меняться. Благодаря активному миссионерству и удачным для него политическим обстоятельствам ислам постепенно охватил Индонезию остров за островом, двигаясь с запада на восток. Лишь немногие регионы, прежде всего Бали, сохранили старую религию.

Картину постепенного распространения ислама с запада на восток мы могли бы восстановить, даже если бы не имели свидетельствующих об этом исторических источников: по хозяйственным и кулинарным традициям. На западе, где новая религия прижилась раньше, прежде всего на острове Суматра, скотоводство – норма, а ренданг, говядина в особом соусе из кокосового молока, считается местным национальным блюдом. Но чем восточнее, тем меньше мяса будет попадаться на тарелках и коров на полях, зато влияние традиционной индуистской кухни усиливается. Ну а на Бали никто, кроме туристов, о говядине и не помышляет, да и вообще употребление мяса не в чести. Климатические различия между островами и регионами Индонезии, конечно, есть. Однако за редким исключением они не столь велики, чтобы оказать заметное влияние на хозяйство. Выходит, что дело все-таки в разнице между исламом и индуизмом.

Разумеется, разница эта сказывалась не только на разведении скота. На том же Бали акцент на земледелии привел к появлению системы «субак» – удивительно красивой и эффективной террасной ирригации. Для постоянного поддержания этой системы необходим труд множества людей, которые вместе прокладывают туннели для воды и превращают горы в ступенчатые поля, пригодные для высадки риса. Объединяет их, конечно же, не только соседство, но и религия – общий культ и ритуалы индуистского толка в так называемых водных храмах. Система с храмами в центре успешно существует уже столетия, пережив и средневековые конфликты, и эпоху колонизации, и трагедии XX века. И все это время преобразует пространство, делая его пригодным для сельского хозяйства ^[184].