Вы признаны опасными  - читать онлайн книгу. Автор: Елена Михалкова cтр.№ 31

Жидкий вишневый крем? «Ничего не знаю об этом», – сказал бы я полиции. Когда я просыпался, мои руки не были испачканы ничем, кроме семени.

Город потрепетал, как ноздри девственницы, узревшей сорок разбойников в ночном лесу, и успокоился. Это кто-то чужой, сказали они, какой-то монстр, путешествующий автостопом. А может быть, наоборот, он водит машину, белый фургон с резиновой куклой, присобаченной на капот, его еще видели в тысяче километров отсюда, где тоже что-то такое случилось с девицей, испытывающей пристрастие к дубовым рощам в это время года.

Отсюда вывод: во всем виноваты дубы.

Их нежелание признать очевидное казалось насмешкой. Смех над собой я еще мог вынести. Но демон – лучшее, что есть во мне, и лучшее, что есть в этом вонючем затхлом городе, где пятнистые библиотекарши пожирают по ночам книги, прикрывая от наслаждения морщинистые веки, а тонконогие девы с лицами мадонн нанизывают на вертел своей безупречности рыдающих тучных куропаток.

Когда в комнате душно, вы открываете окно.

Или берете камень.

Урок номер пять: если у вас есть пистолет, приберегите доброе слово для другого случая.

У меня не было пистолета. Длинный охотничий нож, болтающийся на ремне под растянутой футболкой, гораздо лучше подходит для моих целей. Они не смогут отмахнуться от тебя, девочка моя, как отмахнулись от несчастных толстух. «Рупор здорового образа жизни нашего общества найден истерзанным на заднем дворе собственного дома!» Ха-ха, истерзанный рупор – это неплохо. Для одних ты рупор, моя прелесть, для других фетиш, для третьих чистый концентрат ненависти… А для меня – пропуск в эдем.

Заметь, ты нигде не фигурируешь как человек. Обидно, разве нет? Я это исправлю.

Спасительный белый фургон с куклой на капоте не явится, чтобы отвести подозрения. Автостопщик не проскользнет ободранным призраком мимо твоего дома. Пришло время покончить с этой чушью раз и навсегда, силой распахнуть людям глаза, чтобы никто из них, включая старую дуру, откладывающую яйца среди заплесневелых страниц, спрятанных в бездонном хранилище библиотеки, не смог отвести взгляд от главного, того, ради чего все затеяно: я – здесь, среди вас!

Я – лучший из вас.

Иначе демон не выбрал бы меня.

Ты сворачиваешь на узкую улицу, поднимающуюся вверх, но ступаешь по-прежнему легко. Зато я обливаюсь потом, медленно труся на противоположной стороне под прикрытием деревьев. Ничего, мне осталось немного. Ты откроешь калитку, я зайду за тобой и спустя какое-то время стану ближе к своему демону, настолько ближе, что, возможно, в другой раз он возьмет меня с собой.

Тогда я буду помнить все, а не только смывать по утрам с ладоней липкий итог минувшей ночи, отчаянно и безуспешно пытаясь воскресить в памяти само действо.

Нет, мне не жаль тебя. Одних людей после смерти становится меньше, как, например, тех двух толстух, от которых уже сейчас почти ничего не осталось, кроме некоего усредненного образа случайной жертвы. Других – больше. Ты из вторых. Когда о твоей гибели станет известно, каждое твое слово подхватят и разнесут, как ветер разносит пыль и мусор. Ты будешь заметна всем, точно памятник на холме. Тебя станут цитировать те, кто в настоящую минуту понятия не имеет о твоем существовании. Вот что я принесу тебе, моя карамельная радость! Разве плохо?

Садовая калитка все ближе, улица безлюдна, дома озарены солнцем и дремлют в полуденной неге. Собаки свернулись как ящерицы. Я проскользну за тобой незамеченным, пройдет совсем немного времени, и мы с моим демоном воссоединимся.

Двадцать шагов.

Десять.

Пять.

Ты готова, девочка моя?

Я готов.

Калитка приоткрыта, листья трепещут как флаги, возвещая мой приход. Ты уже успела скрыться за домом – как быстро! – и я ускоряю шаг, пытаясь догнать тебя, пальцы сжимают нагревшуюся рукоятку ножа, лезвие – клюв аиста, что несет возрождение, он вот-вот заклюет тебя, достаточно одного клевка и…

ХРЫМС!

Небо в красных брызгах опрокидывается надо мной. Как это могло что это что это что это кто-нибудь почему так больно кто-нибудь не может быть так больно аааааааа демон где он исчез нет пускай обратно не хочу не хочу не хочу так больно и почему все красн… кто-ниб… объясн… ыыыыыыыыыыыыыыыыыых…

* * *

Я выхожу из-за дерева, обтирая клюку носовым платком. Он лежит на земле и таращится на меня единственным оставшимся глазом, разевая рот с обломками зубов. Хороший удар! Тихо-тихо-тихо, мой мальчик! Не нужно шуметь.

Давай-ка вот так… чтобы ты не вздумал громко стонать… чш-ш, уже все! Нет, ее здесь нет, она давно скрылась в доме – моя милая сочная наживка. Девочка хороша, правда? Она как крысолов, за которым вы, маленькие безмозглые крысята, идете следом, уверенные, что это ваш собственный выбор, не догадываясь, что вам все это время насвистывали манящую песенку.

Я назвала тебя безмозглым, мой жирный умирающий мальчуган? Прости. И у тех двух приезжих дурочек я попросила бы прощения, будь они живы. Вы не заслуживаете такого отношения. Ведь далеко не каждый из наших посетителей догадывался, кто я. За последний год – только вы трое. Ну, еще десяток-другой, но это было так давно… Я даже не помню, где они лежат. Да, я иногда случайно выдаю себя. Что ж поделать: старость.

Потерпи, здесь нужно перерезать, иначе выйдет неубедительно. Ведь ты напал на нее, она защищалась, у нее в руках случайно оказался секатор… Хрипеть можешь, конечно! Я же не зверь. Мы, библиотекари, особая порода. Нас мало, к сожалению. Разбредаемся по маленьким городкам, живем здесь, поддерживая лучшее, что есть в людях. А ты как думаешь! Иначе вы давно перегрызли бы друг друга. Все держится только на нас. В маленьком городке библиотека – столп культуры. Что вы без книг? Ничто. Продвинутые макаки.

Человек отличается от зверя не тем, что умеет играть, и не тем, что умеет смеяться. На это способны даже утконосы! Но книги пишете только вы, и пока это продолжается, вы остаетесь человечеством, а не стадом павианов.

Когда закончится – тогда посмотрим.

Волосы давай уберем и отложим в сторону. Как будто она с размаху сделала чирк! – и оно само слетело. Ее страх покажется всем убедительным, ты же гребаный псих, помнишь?

Это не только твоя заслуга.

Я подкармливала тебя помаленьку, запихивая в твою голову чуть больше дерьма, чем было в ней изначально. С того далекого дня, как ты заорал, что я откладываю яйца в старых книгах. Как ты себе это представляешь, интересно? Не в книгах, а в пыли, ее легко собрать в теплую кучу. И про щеки ты зря говорил гадости, вовсе и не там я храню их, а вот здесь, в складках подбородка… Господи, что ж ты так дергаешься! Не настолько я отвратительна, не надо этого ужаса в глазах. В глазу.