Близость максимум - читать онлайн книгу. Автор: Алена Снатенкова cтр.№ 25

Меня дико бесила неизвестность. Бесила сама мысль, что ничего сделать не могу. Не привык сидеть жопой к стенке, со связанными руками, и ждать не пойми чего. Особенно если к этой стенке меня баба подвела.

Кажется, в нашу последнюю встречу Карла вопила, что я к ней приползу. Я тогда всерьез не воспринял ее слова. Ну, в самом деле, что мне могла сделать крашеная блондинка, которая максимум, что может это два и два сложить? И то, результат еще на калькуляторе проверит. Я и спал то с ней, чисто из-за того, что она разговорами не донимала. Ноги раздвинет, и затыкается. Отличный вариант, для снятия напряжения. Не в кулак же наяривать. Приятнее было ее нагнуть. А ей, оказывается, мало было, если она всю эту акцию задумала.

Стерва.

Мысль о том, что сестра лично продала студию, убивала все родственные чувства на корню. Прям брала спичку и выжигала всю любовь к родной сестре. Да простят меня родители за такое отречение от крови. Но, они должны быть в курсе, что я долго терпел. Много прощал, постоянно, закрывал глаза на очередные шизанутые выходки. Хватит. Терпение, как мыльный пузырь лопнуло, оставляя за собой лишь размазанный след воспоминаний. Да и они с годами сотрутся.

Решили отобрать мою мастерскую. Черт, ей-богу, идиотки. Будто сложно додуматься, что я хрен кому-то отдам свое. Легче мне пулю в голову пустить, чем воевать. Конечно, разозлился, когда узнал. Белка под руку чуть не попала. Я ее глаза взволнованные, когда увидел, то понемногу отходить стал. Боялся, девчонку испугать. Сдержался как мог, конечно, но сдержался. Да и Ника у меня не из пугливых. Моя же. Точно моя. Как только разгребу все это дерьмо, кину белку на спину, и утащу. Подальше от этого дурдома.

Пока с делами этими разбирался, так и не успел ей позвонить. А когда на часы поглядел, то охренел. Время позднее, от белки миллион пропущенных. Она меня точно за яйца подвесит, за свое волнение. Не лично, конечно, но она так посмотрит в глаза, что я готов буду сам за щипцами сходить, и отрезать достоинство. Она умеет. Умеет ничего не говорить, но при этом заставлять чувствовать себя козлом последним. Радует, что она не догадывается о своем преимуществе, иначе бы давно уже сделала из меня ручного мальчика, бегающего под каблуком своей хозяйки.

Она одна такая. Одна, кому я все позволяю. Для которой, готов в лепешку расшибиться. Потом встать, отряхнуться, и если ее понравилось, повторить трюк.

Я когда узнал, что через пару часов заберу свою студию назад, а Карлу отправлю куда-нибудь, то хотел Нике позвонить. С собой ее взять, чтобы и она на это представление посмотрела. А потом передумал. незачем ей это все. Не такая она. Не поймет мести. До безумства добрая. Я как представил, каким сволочью я в ее глазах буду, так и присел на месте. Ну их на хрен, эти показательные казни. По-тихому сам разберусь, а потом домой приеду, закину Нику в багажник, и отвезу в свое место. Покажу пару картин, которые мама рисовала, когда мы с Ольгой мелкими были. Впущу ее и в этот свой уголок. С радостью впущу. С облегчением.

Хватаю телефон в руки, чтобы номер ее набрать, как он тут же сам оживает, и на экране номер клиники, в которой сестра лежит.

Какого хрена?

Ведь сказал же, чтобы мне больше не звонили.

Сама пусть разбирается.

Сбрасываю номер, но они продолжают названивать. Бросаю телефон на сиденье, а сам выруливаю машину, направляясь к месту, где Карла договорилась встретиться с подставным покупателем. Не смогу я пропустить это зрелище. Как только будет поставлена последняя подпись, появляюсь там, и лично выведу мартышку на воздух.

Телефон снова подает сигнал. Мысленно, кидаю гранату в чертову клинику, а когда краем глаза смотрю на дисплей, то резко нажимаю на тормоз.

Звонок не из клиники.

Совершенно другой номер.

Записанный в телефонной книжке, но точно неожиданный.

«Сестра-квартира».

Она мне с него и не звонила никогда. Я цифры эти сам вбил так, на всякий случай.

А тут…

Она ж в клинике. Какого хрена звонок идет с ее квартиры?

Смешанное чувство тревоги и интереса побеждают.

— Ты счастлив, братец? — Голос Ольги такой тихий, что мне приходится вдавливать трубку в ухо.

— Какого черта ты не в клиники? — Злюсь, поэтому кричу. Не, Вы меня поймите, не так просто выбросить родного человека из сердца. Она сестра, родная сестра. Сложно в один момент прекратить волноваться за нее. Даже если она собственнолично всадила нож в задницу.

— Ты рад, что он меня бросил. — сказала она с небольшой паузой.

А я по голосу этому еле слышному, чувствовал, будто что-то не так. Она не была пьяной, или обдолбанной, другое. Понять не мог, что именно происходит.

— Оль, — Спокойно начал я, разворачивая машину. Надо ехать. Ехать к сестре. Срочно. — Ты почему в квартире?

Стоп.

Звонили из клиники.

Ладонью треснул себя по лбу, прислушиваясь к телефону.

— Оля, я уже еду. Никуда не уходи. Жди меня. Приеду, мы поговорим.

— Ты не успеешь. — Мороз по коже, и я выдавливаю максимальную скорость.

— Егор, прости меня. Пожалуйста, прости.

— Оляяяя…

— Но ты должен знать. Юра к ней ушел. К твари твоей. — Тишина, и тихий стон. — Она специально за ним приехала. Вернуть хотела. Вернула.

Сказать, что я охренел от услышанного, значит, ничего не сказать.

Я старался не обращать на эти слова внимания, пытаясь хоть как-то разговорить сестру.

— Что ты сделала?

— Я не смогу без него. Жить не хочу, зная, что он к ней вернулся. Не приезжай ко мне. Мне уже ничего не поможет. Найди их. Я хочу, чтобы они сдохли. — Секундная пауза, и хриплый кашель. — Прости меня. Я очень много принесла бед тебе.

И тишина.

Снова и снова набирал ее номер, пока гнал к квартире. Гудки. Одни лишь гудки. Трубку никто не поднимал, но и не сбрасывал.

Не зная, что вообще происходит, но понимая, что ничего хорошего, позвонил в скорую, и назвал адрес сестры.

Господи, только бы успеть. Только бы успеть.

Огонек надежды, что сестра с собой ничего не сделает, угас, когда я залетел в квартиру. Она лежала на полу, а вокруг нее, пустой тюбик из-под таблеток и стакан воды. Она выпила. Не знаю сколько, но этого хватило, чтобы Оля потеряла сознание. Пульс еле прощупывался. На секунду, когда я чуть не сошел с ума, она открыла глаза:

— Они во всем виноваты.

И все.

И тишина.

Я никогда не плакал. Даже на похоронах родителей, я стойко все выдержал. Сейчас, глядя на то, как доктора забирают сестру, мои глаза жгли слезы. Они оставляли кровавую дорожку на лице. Они оставляли за собой след.

Ее забрали, а я не мог пошевелиться. Сидел на полу, и как псих, смотрел в одну точку.