Третий Георг - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Холт cтр.№ 35

– А где же «шотландский жеребец»? – выкрикнул голос из толпы.

Георг тоже услышал это, и губы его сжались. Ему не нравилось, что его мать оскорбляют подобным образом; но ему пришло на ум, что, вероятно, отношения между лордом Бьютом и его матерью настолько близки, что дали повод для подобных сплетен. Он отказывался верить в то, что они были не просто добрыми друзьями; в своем огромном желании вновь вернуть двор на путь добродетели он не мог допустить никакого иного вывода. Эти два человека были самыми близкими для него; он не мог позволить себе даже допустить мысль, что они ведут такой образ жизни, какой он искренне считает предосудительным. Поэтому он предпочел уверить себя в том, что народ ошибается, но тем не менее эти крики глубоко огорчили его.

Потом в его мыслях возник образ Ханны. Он не мог не вспомнить о ней, когда ему предстояло быть гостем у квакеров. Возможно, ему следовало бы отказаться от предложения Барклея, но это вызвало бы еще больше пересудов.

Тень Ханны Лайтфут нависла над ним. Иногда он вспоминал библейское наставление: «За грех, совершенный вдвоем, каждый расплачивается вдвойне».

Георг искоса взглянул на Шарлотту. Она и не представляет себе всех его переживаний. Пусть и дальше остается в неведении. Он заставил себя полюбить ее, потому что так было правильно и справедливо; он заставил себя забыть Сару Леннокс; но выбросить из головы мысли о Ханне Лайтфут – это оказалось выше его сил. Вот и сегодня он пытался не думать о той брачной церемонии, когда они с Ханной стояли перед доктором Уилмотом. То бракосочетание не было признано, поскольку Ханна тогда оставалась еще замужем за Айзеком Эксфордом. Но Эксфорд больше не считал себя ее мужем, поскольку они не виделись долгое время.

В то время он и Ханна верили в то, что их брак законен. Он никак не мог отделаться от мысли об этом браке. Она все время вертелась у него в голове, отказываясь оставлять его, возникая в самые неподходящие моменты как озорной дух, решивший нарушить его покой.

Шарлотте не следует знать о его прошлом. Она должна делать то, что ей скажут. Он был рад, что его жена не могла говорить по-английски; это неизбежно вынуждало ее держаться обособленно. Таково было желание его матери и лорда Бьюта. Они хотели держать Шарлотту на вторых ролях. И он сам не возражал бы против этого.

Боже, как медленно движется эта процессия! Уже почти четыре часа, а они только повернули в Чипсайд. Как давно они покинули дворец!

Первая карета, в которой сидел дядя Георга герцог Камберленд, к этому времени уже должна была достичь дома Барклая; за ним следовала тетушка Георга Амелия и его брат герцог Йоркский. Все они ехали в своих личных экипажах и в окружении своих слуг. Множество карет, каждая со своим эскортом. Перед вдовствующей принцессой с дочерьми ехали братья короля Уильям, Генри и Фредерик.

– Просто невообразимо, сколько еды придется приготовить лорду-мэру для всех нас, – шутливо заметила Шарлотта.

– Это ему в отместку за то, что он поднял такую суматоху во время коронации, – усмехнулся король.

Барклей расстелил перед домом красный ковер, чтобы король и королева не ступали по булыжной мостовой. Шарлотта, которой гофмейстер помог выйти из кареты, вошла в дом, где одно из служебных помещений было переоборудовано в большую гостиную. На лестнице, ведущей в это помещение, собралось все семейство Барклей, чтобы приветствовать Их Величеств. В своих серых квакерских одеждах они выглядели довольно мрачно, и хотя в этот дом заранее посылали придворных, чтобы объяснить им, как вести себя в присутствии королевской семьи, мистер Барклей сказал, что изменить свое одеяние и свои манеры было бы против их принципов. Он уважает короля, но единственный, перед кем он может преклонить колена, – это Бог.

Шарлотта пробормотала что-то по-немецки, в ответ на приветственные слова мистера Барклея, но король сразу же оказался рядом с ней и выразил их общую признательность. По всему было видно, что он растроган приемом, который оказали ему эти добрые люди.

Толпа на улице кричала, что хочет увидеть короля и королеву, и Георг решил без промедления предстать перед народом, который и так уже достаточно долго ждал.

Вся улица наполнилась шумными приветствиями, когда Их Величества появились на балконе; через несколько минут они вернулись в дом, чтобы познакомиться с членами пригласившей их семьи.

Девушки в своих строгих платьях выглядели прелестными, и король, казалось, глубоко растрогался, увидев их. В этой семье было семеро дочерей, и король настоял на том, чтобы поцеловать каждую, а также и их мать. Его взволнованность заметили все, кто смотрел на него, а когда самая младшая пятилетняя девочка подошла к Георгу, все были просто очарованы ею. Девочка стояла перед королем, рассматривая его с серьезным, но отнюдь не застенчивым видом.

– Скажи-ка, что ты думаешь обо мне, – спросил Георг, который обожал детей.

– Я думаю, что ты король, – ответил ребенок.

– Надеюсь, я тебе понравился.

– Я люблю короля, – ответила она, затем, опустив глаза, добавила: – Хотя мне не разрешают любить прекрасное.

– Я уверен, что ты послушная девочка и делаешь то, что тебе говорят.

– Мой дедушка запрещает мне делать тебе реверанс. Слезы выступили на глазах короля, когда он ответил ей:

– Тогда, милое дитя, я не должен просить тебя об этом. Все были растроганы, а вдовствующая принцесса взяла девочку на руки и расцеловала ее.

– Какое очаровательное маленькое создание! – воскликнул герцог Йоркский. Но мать взяла девочку за руку и увела ее, опасаясь, что такое повышенное внимание вскружит девочке голову.

Миссис Барклей пригласила всю компанию в одну из комнат, где были накрыты столы, так как, вероятно, все они проголодались. Король отказался от угощения и увлекся беседой с мистером Барклеем, и к удивлению последнего проявил значительное понимание их веры.

– Я всегда восхищался «Обществом друзей», – признался король, что обрадовало мистера Барклея, поскольку принадлежность к меньшинству испокон веку таила в себе некоторую опасность; никогда нельзя было быть уверенным, что те, кто не разделяет твою точку зрения, рано или поздно не станут твоими противниками.

Поэтому хозяину дома было утешительно услышать из уст самого короля, что он симпатизирует квакерам.

Мистер Барклей попросил короля оказать ему честь, приняв в подарок экземпляр «Апологии», книги, в которой ясно излагаются все догмы квакерской веры. Король с благодарностью принял книгу.

– Уверяю вас, – сказал он растроганно, – что я всегда питал глубокое уважение к вашему дружелюбному сообществу.

Настало время смотреть праздничное шествие, собственно, ради чего Георг и Шарлотта и прибыли сюда. Мистер Барклей проводил их на балкон к радости людей, ожидавших королевскую чету на улице.

Шествие казалось нескончаемым и довольно красочным, но его также весьма оживила жена мэра. Когда она высунула голову из своего экипажа, чтобы засвидетельствовать почтение Их Величествам, ее огромный парик зацепился за оконную раму кареты. Женщина не смогла освободиться и ей пришлось оставаться в таком неудобном положении, пока карета ехала по улицам. Толпа вопила от удовольствия, а бедняжка протестующее кричала. Всей процессии пришлось остановиться, пока лакей помогал этой леди вновь очутиться внутри кареты. Все вокруг смеялись, кроме самой жены мэра, а Шарлотта вспомнила курьезы, случившиеся на банкете после коронации. Она посмотрела на Георга, но тот оставался очень серьезным, пожалуй даже более серьезным, чем на коронации. Но то действительно было важное событие. А что же произошло сегодня? Шарлотте пришла в голову мысль, что между Георгом и квакерами наверняка есть какая-нибудь связь. Ей нужно попытаться узнать, что это такое, ведь ей, как хорошей жене, следует интересоваться всем тем, что касается ее мужа.