Китай - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Чекунов, Гарри Савулькин cтр.№ 17

После своего случая с пилюлями и истории Полины с самолечением, я стал сторониться местного здравоохранения пуще прежнего. Если Полина сумела выудить из Сети нужную информацию, правильно ее воспринять, уточнить у знакомых медиков и грамотно использовать для помощи самой себе, то я, как человек мнительный, при чтении медицинских статей нахожу у себя все врожденные и приобретенные болезни – с осложнениями и запущенными формами, разумеется. Я даже легко могу переплюнуть герой повести «Трое в лодке, не считая собаки» – он хотя бы родильной горячки у себя не смог найти, а вот я не уверен, что не подвержен ей. Потому что с человеком может случиться все, что угодно. А в Китае это «что угодно» еще и примет местный неподражаемый колорит. Мне выпал шанс прочувствовать и познать этот колорит в один ненастный день, когда я вышел из станции метро и поддался соблазну не ждать переполненный автобус, а быстро доехать до своего дома на «мототакси». О них надо сказать пару слов предварительно. Эта нелегальная, но популярная услуга от разбитного вида дядек, сидящих или даже возлежащих на своих мотоциклах возле каждой станции – действительно удобная вещь. Чуть дороже, чем на автобусе, зато дешевле, чем такси. Садишься позади такого обветренного и смуглого водилы, он тебе вручает шлем, нахлобучиваешь шлем на голову (надеясь, что он более-менее чистый и ты ничего не подхватишь через него) и – погнали, ловко лавируя между автомобилями, автобусами, грузовиками, другими мотоциклами, скутерами и всякой велосипедной нечистью. В самый первый раз меня вез ужасно любопытный и болтливый китаец в шлеме, сильно смахивающим на немецкий, времен Второй мировой. Он все время оборачивался и пытался разузнать у меня, откуда я родом, когда приехал и нравится ли мне китайская еда – стандартный набор вопросов. «Американец?» – кричал он мне сквозь рев двигателя, шум ветра и гудки клаксонов. «Америка – хорошо!» – не дожидаясь ответа, водила показал большой палец. «Русский!» – крикнул я в ответ, чтобы отвязаться. Не тут-то было. «Русский!» – воскликнул китаец и вообще забыл про дорогу – а мы как раз нацелились в узкую щель между двумя автобусами. Мужик бросил руль и показал мне большие пальцы обеих рук, восхищенно выпалив: «Путин!» Потом все же схватился за руль, пронесся между автобусами, заложил пару виражей, игнорируя светофоры, и помчался по мосту, набирая скорость. «Русские – боевой народ! Путин! Китай и Россия – друзья!» – скандировал он, и его круглое узкоглазое лицо под козырьком фашистской каски светилось от радости. «А Америка?» – не удержался я от вопроса. Водила совершенно искренне крикнул мне: «Америка – очень плохо! Китай и Россия – хорошо!»

Доставив меня до ворот кампуса, этот дядька, распираемый жаждой общения, совершил вообще нечто из ряда вон выходящее. Едва я слез с мотоцикла и протянул ему деньги, он неожиданно схватил меня прямо через джинсы за то, что в старинных романах авторы именовали «сокровенной серединой тела». Пока я стоял, остолбенев от растерянности, разинув рот и размышляя, стукнуть ли по его немецкому кумполу, чтобы он ему в плечи вошел, китаец подмигнул мне и доверительно сообщил: «У тебя очень большой! Я чувствовал, когда ты сзади сидел! Русские – молодцы! Боевой народ во всем!»

С тех пор я старался, по возможности, избегать езды на мототакси.

Но в тот злополучный день автобуса все не было и не было. Дождь на время прекратился, но низкие тучи упрямо наползали на верхушки высоток и хотелось успеть домой до новой волны ненастья.

Восседавший на своем мототроне неподалеку от остановки водила приветливо махнул рукой и протянул второй шлем. Помня, что главное – не садиться слишком близко, я принял приглашение, залез на потертое сидение и назвал адрес. Водила на этот раз попался молчаливый и сосредоточенный на дороге. Вел он свой мотоцикл уверенно. Мы ловко помчались среди потока машин, вклиниваясь в просветы между рядами, лицами и коленями ловя мокрый ветер и брызги из-под шин. Поэтому я даже не сразу сообразил, что случилось. Внезапный крен, металлический звук удара, и вот я уже со всего маху прикладываюсь об асфальт, неведомая сила волочет меня по нему, подкидывая и кувыркая несколько раз, прежде чем окончательно приложить о бордюрный камень.

Боль пришла не сразу. Сначала я даже попытался подняться, но сил хватило лишь на то, чтобы ползком выбраться из лужи и сесть на бордюр. Шлем с меня слетел в какой-то момент – но голова была вроде цела, лишь сильно гудело в ушах. А вот левая рука висела и не слушалась, наливаясь болью. Порванный рукав набрякал темным, с пальцев текло, по луже змеились разводы… Вокруг мигом образовалась толпа – и даже хлынувший снова дождь не разогнал ее, в глазах рябило от разноцветных зонтиков, ярких дождевиков, одинаковых пятен лиц – с каким-то непонятным равнодушным любопытством меня разглядывало несколько десятков человек. Появился водила – прихрамывая, подошел и принялся о чем-то спрашивать, но быстро потерял ко мне интерес, переключившись на полемику с толпой. Гомон поднялся несусветный – громче всех кричал пожилой дядька в угвазданном дождевике, виновник аварии, влетевший на полном ходу в наш мотоцикл на своем электровелосипеде. Дядька тыкал пальцем в сторону моего водилы, поворачивался к толпе, ища поддержки. Водила гневно раздувал ноздри и взывал к народу в поисках справедливости. Назревали долгие китайские разборки, и я решил покинуть место происшествия. С трудом поднявшись, прислушался к себе – ноги держали, голова кружилась, но несильно. Навернулись мы всего в квартале от ворот кампуса моего университета. Расталкивая уцелевшей правой рукой зевак и стараясь не смотреть, что там у меня с левой, пробрался через толпу. Никто не препятствовал, лишь пара человек что-то говорили мне, но я не понимал. Дождь хлестал в лицо и в чем-то даже помогал держаться на ногах.

До кампуса я добрался весь вымокший, наполовину окровавленный. Дедки-охранники в серой форме выбежали из-под навеса, забегали вокруг, осторожно завели меня к себе в будку и принялись названивать куда-то. Я вспомнил о своем телефоне и с удивлением нащупал его в кармане – не вывалился, не разбился, но не работал. Скорее всего намок, пока я валялся в луже.

Никуда звонить мне и не пришлось. Переполох в университете поднялся нешуточный. Довольно быстро в будку примчался перепуганный завкафедрой, за ним следом прибежали мои студенты-старшекурсники. Все они с ужасом рассматривали меня, пара впечатлительных студенток начала плакать. Это встревожило меня не на шутку – я принялся снова ощупывать себя и просить дать мне зеркало. Но полюбоваться собой не удалось – подъехало вызванное такси, и в сопровождении все того же завкафедрой, мирового мужика, и двух самых толковых парней с четвертого курса я отправился в военный госпиталь. Там у коллеги-китайца работал завотделением двоюродный брат, а значит гуаньси были надежнее некуда – родственные.

В госпитале нас направили в большущий зал ожидания, с множеством окошек, больше похожий на банковский холл. Слышалось даже стрекотание кассовых аппаратов. Я ожидал увидеть кучу захворавших китайских военных, но вместо них на пластиковых неудобных стульях, рядами стоявших в центре зала, обнаружил обычных людей с медицинскими картами и талончиками в руках. Может, это были военные в отпуске или члены их семей, а то и вообще люди с улицы – выяснять мне не хотелось. Я сам ощущал себя на птичьих правах тут.