Горький пепел - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Котова cтр.№ 33

– Как его остановить?

– Никак! Берсеркер у Бермонтов просыпается от тяжелых ран! Не остановится, пока не упадет замертво!

– Надо! Надо остановить!

Демьян слышал эти крики, но не понимал их – в голове гудело, и он, отбросив оторванную у охонга лапу, харкнул кровью на наст и огляделся, дрожа, скалясь и бросаясь в разные стороны, выбирая новую добычу. Враги в страхе отступали – но к королю приближался огромный тха-охонг: такой же появился у Василины на дне рождения. Всадник на спине его отдавал приказы, прячась от выстрелов за хитиновыми выростами, – а тха-охонг, похожий на гигантского муравья, скрещенного с богомолом, верещал и качал башкой размером с автомобиль. Вот он поднялся во весь рост, заслонив солнце и дергая лапами. Демьян зарычал, бросаясь вперед, – чудовище на мгновение застыло, озадаченное таким поведением, когда ему в бок врезался снаряд, разворотивший хитин и взрывной волной отбросивший Бермонта назад, – а затем еще один и еще, и гигантская уже мертвая туша начала медленно заваливаться на короля.

Демьян, помотав головой, отпрыгнул в сторону, шатаясь, засипел, от невыносимой ярости раздирая когтями себе грудь, и кинулся к очередному охонгу. Разорвал его и человека на нем – с всхлипом прервался вопль о пощаде, звучащий одинаково во всех мирах, а его величество понесся дальше. Уже слышались шум бронетехники, взрывы, чьи-то крики – будто окликали его. Бермонт метался по насту, кинулся на один из легких танков, появившихся на поле боя, прыгнул сверху, пытаясь выломать башню, – и тут кто-то долбанул его по затылку.

В глазах потемнело. Он развернулся.

– Прости, мой король, – повторил Ровент, каким-то чудом взобравшийся за ним на танк, и вторично ударил Бермонта прикладом – теперь в лоб. Голова загудела. Уже теряя сознание и соскальзывая с танка, Демьян успел перехватить автомат, выгибая его и ломая руку державшему оружие. Внизу на короля набросились еще несколько берманов – он дрался, крушил, ревел, в него брызгало кровью, но его, шатающегося, завалили все-таки на снег, вжали мордой в наст… тело казалось ледяным, мышцы сводило до боли…

– Челюсть! – крикнул кто-то. – Нужно, чтобы не свело челюсть!

В морду ткнулась чья-то ладонь, и он сжал зубы, прокусывая ее и, кажется, вырывая кусок мяса… и погрузился в темноту.

Очнулся Демьян все на том же поле боя, но не на снегу, а на осколке скалы, связанный ремнями по рукам и ногам. Куска лапы охонга уже не ощущалось, и грудь была перебинтована. Во рту чувствовался вкус лекарств, тело покалывало от виты. Рядом стоял санитарный бронемобиль, а над королем колдовали виталисты в белых халатах, надетых на бронежилеты. Увидели, что он открыл глаза, и насторожились, отступая.

– Не трону, – сипло сказал Бермонт, поворачивая голову.

Маги сняли ремни и продолжили свои манипуляции, окутывая его белесой дымкой стихии Жизни. Снежный покров за их спинами был покрыт телами людей и охонгов. С гор струилась снежная поземка, сияющая радугой. Было очень тихо.

Он посмотрел наверх. Солнце стояло прямо над ним, ослепляя, и он заморгал, выдыхая; на глаза выступили слезы. Повернул голову в другую сторону.

Там, на снегу, сидел бледный Ровент, прижимая к себе переломанную, как прутик, руку. Вокруг собрались остатки королевского отряда. Всего два-три десятка. Один из охранников, морщась, протягивал врачу ладонь, из которой был вырван кусок мяса.

– Подойди, – просипел Демьян мятежному линдмору.

Ровент встал, приблизился, наклонился.

– Сколько времени?

– Почти два часа дня, мой король, – рыкнул Ровент. Голос его был ломким от боли.

Демьян сглотнул, закрыл глаза и снова открыл их. От виталистических процедур начало клонить в сон, и он боролся с наступающей дремой.

– Полина… Полина…

– Что, мой король? – глухо прорычал Ровент ему в лицо.

– Узнай, просыпалась ли сегодня королева, – рявкнул Бермонт и от усилия снова потерял сознание.

Очнулся. Солнце чуть заметно сдвинулось по небосводу. Он повернул голову и встретился глазами с Ровентом. Рука его уже была загипсована и лежала в лубке. Линдмор, встретив его взгляд, покачал головой.

– Не просыпалась, мой король.

«Поля, Поля… опять я подвел тебя».

Заскребло в горле, и Демьян снова сглотнул. Поманил барона к себе.

– Найди мою одежду. Пусть все ищут. Там… в кармане… мешочек с иглами. Найди и принеси мне. Если буду без сознания, вколешь мне в левую руку. И каждый день до полудня надо вкалывать, сколько бы я ни спал. Сделай.

Он опять впал в дрему, периодически всхрапывая и вскидываясь, как больное животное. Сквозь болезненный туман, просыпаясь, он видел, как бродят по полю берманы в облике медведей, принюхиваются, топчутся у той скалы, где он дрался. Там все было перепахано боем, залито кровью и завалено трупами инсектоидов и защитников.

Наконец его взяли за руку, сжали – и в кожу вошла раскаленная игла. Он завыл, выгибаясь, – обжигающая судорога прокатилась по телу и отступила, оставив Бермонта тяжело дышащим и мокрым.

– Ты уверен, что это нужно, мой король? – с сомнением поинтересовался Ровент, отступив. – Не добьет это тебя? А то за тобой и меня казнят, и за дело.

– Ты много говоришь, – прорычал Демьян. Помотал головой, оглядываясь: вокруг суетились врачи и военные, оказывая помощь раненым, рядом стоял адъютант. – Ненсан, жду доклада по итогам битвы. И проследи, чтобы Ровента пускали ко мне. Ровент, свободен.

Барон и мятежник неодобрительно поклонился.

– Я благодарен тебе, – сказал Бермонт, глядя ему в глаза. – Позаботься, чтобы те, кто выжил из нашего отряда, получили нужную помощь.

Лицо Ольрена Ровента чуть разгладилось, он поклонился вновь – и пошел прочь. Над королем снова склонились виталисты, но он мотнул головой.

– Сначала я выслушаю командующих.

– При всем почтении, ваше величество, – заметил пожилой маг Жизни, в круглых очках, с острой седой бородкой, – если мы не завершим выжигание яда, то восстанавливаться вы будете очень долго. Чудо, что вас еще не парализовало.

– Меня не парализует, – сказал он и поморщился от привычного чувства вины. – Введите мне тонизирующее, и пусть кто-нибудь отправится на охоту. Мне нужны свежая кровь и около двух часов на совещание. А после я буду в вашем распоряжении.

Через полчаса в палатке госпиталя, который организовали прямо здесь, на склоне, состоялся короткий военный совет. Демьян, бледный, полулежал на койке с иглой в вене, мерно капала капельница, а командиры докладывали об итогах битвы.

Враг, измотанный морозами и чудовищными условиями, дрался ожесточенно, но быстро сдался. Этому способствовало и то, что иномирян застали врасплох, и то, что удалось провести много техники и оборудовать защищенные позиции для орудий. Первыми залпами выбили несколько десятков огромных тха-охонгов и продолжали уничтожать их – основную ударную силу врага. Раньяры, плохо ориентирующиеся в сумерках, начали беспорядочно метаться, подставляясь под выстрелы минометов и установок. Отряды бермонтцев, вооруженные огнеметами, окружив врага, вызвали панику и давку среди охонгов. И все равно бой продолжался почти восемь часов, а отдельные окопавшиеся группы иномирян сопротивлялись до сих пор.