— Мне нужно в лес, — сказала я. — Есть здесь лес? Поблизости. Я смогу спасти ее. По крайней мере, сделаю все, что в моих силах.
Хьерг и Золтер переглянулись, и на миг показалось, что его аэльверство стал еще темнее.
— Это невозможно, леди Лавиния.
Странно, но это сказал целитель.
— Почему?!
— Потому что вы еще не оправились после случившегося вчера.
— Вы говорили, что я чувствую себя отменно!
— Но это не значит, что стоит злоупотреблять магией, едва преодолев рубеж Аурихэйма.
— Это значит, что нужно дать ей умереть?
— К сожалению…
— К сожалению?! — заорала я, не выдержав спокойного тона целителя.
Стоят тут, как два истукана, когда молоденькая, ни в чем не повинная девочка умирает у них на глазах, и говорят мне о сожалении?!
— Я не пойду в вашу Арку, — сказала я. — Не пойду с вами, даже если вы потащите меня силой, на глазах у всех. Если она умрет, я умру вместе с ней. Умру, но вашей не стану. Это понятно?!
Тьма в глазах его аэльвэрства стала зловещей, у Хьерга во всю радужку раскрылись горизонтальные зрачки, но я уже шагнула к кровати Амалии.
— Вытащите ее отсюда, — сказала твердо. — И позвольте мне ей помочь.
— Она может умереть без подпитки тьмой, — неожиданно произнес Золтер. — У вас будет не так много времени, леди Лавиния.
— Ваше аэльвэрство… — начал было Хьерг, но элленари взмахом руки приказал ему замолчать. Подчиняясь негласному приказу, целитель вышел.
— Вы снова и снова испытываете мое терпение на прочность, леди Лавиния.
— Правителю надлежит обладать хорошим терпением, — огрызнулась я.
Жесткие пальцы легли на мой подбородок, и память прикосновения ударила в меня с силой вспоровшей небо молнии. От накатившего чувства на миг стало горячо, а потом очень, очень страшно. Я никогда не отзывалась так на прикосновения Майкла, даже будучи влюбленной в него. Разве что на поцелуй Льера, наделенного пугающей и волнующей магией элленари, но про Льера мне точно не стоит думать.
— Я позволю вам ей помочь, — произнес он, глядя мне в глаза. — Но если ничего не получится, вам придется с этим жить, леди Лавиния.
— Спасибо, я знаю, — убрала его руку. — Если я ничего не сделаю, мне тоже придется с этим жить.
— Если я увижу, что ваши силы на исходе, я не позволю вам продолжать.
— Согласна, — кивнула коротко.
И уже в следующий миг передо мной открылся портал. Так легко, быстро и неожиданно, что я не успела вздохнуть, выбрасывая меня из чертогов тьмы в мир, полный жизни и света. Опутывающие Амалию путы растаяли, когда Золтер одним движением подхватил девушку на руки и шагнул вслед за мной в лес. На меня тут же обрушилось буйство красок, шум ветра, воздух, которым хотелось дышать полной грудью. На миг показалось, что я снова в своем мире, в предместьях брата или даже в нашем парке у Мортенхэйма, больше напоминающим лес.
Но только на миг.
— Сюда, — сказала я, указывая на лабиринт из незнакомых соцветий в самом сердце поляны.
Опустившись рядом с бесчувственной девушкой на колени, положила ладонь ей на лоб, а другую на землю. Вздрогнула, когда тыльная сторона ладони элленари коснулась моей, а потом он убрал руку. Амалия содрогнулась всем телом, и я вскрикнула.
— Я предупреждал, леди Лавиния, — сказал он. — У вас не больше пяти минут.
Не больше пяти минут.
Ладонь легла на грудь девушки, под ней рвано билось сердце. Слишком рвано, слишком отрывисто, и от этого меня бросило в холодный пот.
«Соберись, — жестко приказала себе, стараясь не думать о том, насколько меня нервирует присутствие высшего элленари. — Соберись. Все остальное потом».
Когда-то давно, когда я только начинала постигать азы магии, Винсент отвез меня в лес. Нам удалось вырваться, потому что матушка уехала в Лигенбург, и там я упала, раскинув руки, впитывая в себя всю силу жизни. Тогда я была совсем девочкой, мне было восемь, но я чувствовала, как тянется ко мне все живое. Как шумит листва, отзываясь на каждый мой вдох, как под пальцами собираются росинки, и как громко поют птицы.
— Винсент, это потрясающе! — воскликнула я, только сейчас осознав, что лежу на траве и выпачкала платье, но брат не проронил ни слова упрека.
— Лес тянется к вам, Лавиния, — произнес он, глядя мне в глаза. — Вы это чувствуете?
— Да, — выдохнула я. — Да! Потому что я…
— Вы его сердце.
Этот лес был другим, но он был живым. Часть растений были мне не знакомы, но я раскрылась и потянулась к ним своей магией. Позволяя ее серебристому свету коснуться травы, а сути — скользнуть по верхушкам деревьев.
— Помогите мне ее спасти, — прошептала, чувствуя, как бьется под пальцами сила жизни. Истинной жизни, природы, не сравнимой ни с чем: от земли ко мне потянулась магия, чья суть была отражением моей. Коснувшись меня, скользнула по ладони, которой я касалась травы. Осторожно, как знакомящийся зверек, дотянулась до сердца.
Я задохнулась от странного чувства, ударившего в меня: природа нашего мира всегда отзывалась теплом и светом, а здесь сквозь приглушенную силу струились ярость и боль. Недоверие. Отчаяние. На миг задержавшись во мне, сила леса потекла назад, отступая, не соглашаясь меня принять.
Нет.
Этого не может быть! Нет!
Отбросив последнюю осторожность, раскрылась на полную, падая в магию с головой. Здесь, в своем полном проявлении силы я видела мир немного иначе: сквозь корни деревьев, бьющихся под землей, струилась жизнь. Почувствовав мое вторжение, она обрушилась на меня всей мощью, и я растворилась в звенящей вокруг тишине и безмолвии. В этой пустоте не было места жизни, но и смерти тоже, в ней не было места ничему. Растрескавшаяся почва напоминала иссушенную зноем землю, с той лишь разницей, что во второй еще может прорасти трава. Из этой же давно ушли все силы, черная пустыня простиралась на сотни тысяч футов, низкое небо тянулось к земле.
Пронзающее небо молнии заставили меня содрогнуться, и отступить.
Обернувшись, я увидела лес: лес во всей его красоте, живой, яркий, но стоя сейчас на границе я чувствовала его боль. Боль каждого цветка, до которого дотягивались черные щупальца тлена, дрожь земли, которую вспарывали глубокие трещины.
Усилием воли вытолкнув себя на поверхность, сдавленно прошептала:
— Помогите мне ее спасти. И я помогу вам.
На призыв откликнулись деревья: легким шелестом листвы и хлынувшим в пальцы теплом. Знакомым теплом жизни, которое я подхватила, замыкая в кольцо на себе и Амалии. Там, где начинался лес, продолжались мы, моя магия бежала сквозь каждый листок и травинку, подхватывая их силу и втекая в лежащую на земле девушку. Я чувствовала себя легкой, как никогда, силы леса элленари были не похожи ни на что из того, что мне доводилось чувствовать раньше.