Александр III - читать онлайн книгу. Автор: Александр Леонидович Мясников cтр.№ 139

Сегодня день твоего рождения, а я так увлекся, что и не поздравил тебя, но все письмо — поздравление и благодарение Всемогущего за все Его милости! Христос с тобою, мой дорогой Ники! (Истинно Он был с тобою!)

Твой Папá».

Отплыв 7 (19) мая из Кобэ, цесаревич 11 (23) мая прибыл во Владивосток.

Закладка Великого Сибирского пути, как и планировал Александр III, состоялась 19 мая 1891 года.

Великий Сибирский путь

В феврале 1891 года, когда цесаревич еще плыл к берегам Дальнего Востока, император Александр III и Комитет министров после почти трехлетнего обсуждения и доработок приняли окончательное решение о будущем Сибирского рельсового пути: а) сибирская железная дорога должна строиться сплошной, непрерывной; б) строительство начнется одновременно с обеих сторон — с запада от Миасса на Челябинск и с востока от Владивостока до Хабаровска; в) вся дорога будет сооружена казной.

В императорском указе повелевалось «приступить к постройке сплошной через всю Сибирь железной дороги, имеющей соединить обильные дарами природы Сибирские области с сетью внутренних рельсовых сообщений…».

Но еще до закладки Великого пути Александр III отправил цесаревичу Николаю Александровичу очередное письмо:

«Гатчина. 16 Мая 1891 г.

Благодарю тебя, милый Ники, за милое и интересное твое письмо, написанное 1 Апреля в Желтом море, которое я получил сегодня, т. е. вчера, так как теперь уже 2 часа ночи.

Слава Богу, что известия о твоем здоровье так утешительны, и как мы счастливы и радуемся, что ты уже во Владивостоке, т. е. в России. Что за радость будет, если тебе удастся приехать в Петербург раньше, чем предполагалось, и я рассчитываю, что ты можешь быть обратно ранее 10 днями. Я рад, что и ты и все военные Приамурского края довольны твоим назначением шефом 1 стр[елкового] В[осточно]-С[ибирского] батальона, телеграфировали: Бар[он] Корф, командир бригады и наконец батальонный командир и все благодарят за назначение.

Жаль, что не удалось сделать парад и отслушать молебен в лагере из-за дурной погоды, а у нас просто прелесть что за погода, 22’ в тени, и мы таем, в особенности в комнатах, но зато гулял я сегодня 2 часа и потел как мышь. В Москве доходит до 27’, и Сергей пишет, что в городе невыносимо.

Мы собирались с Мамá и Ксениею ехать в Москву 14 Мая и день коронации быть в Успенском на молебне, но у бедной Мам А сделался такой страшный флюс, что пришлось отказаться ехать, как предполагали, и теперь надеемся, что можно будет выехать в ночь с 16 на 17 число. Хотим посмотреть Французскую и Азиятскую выставки, сделать смотр Московскому гарнизону и пробыть 3 дня, а потом я возвращаюсь в Гатчину, а Минни с Ксенией отправляются в Крым встречать Жоржи. К сожалению, из-за массы дел я не могу с ними ехать и вообще нахожу, что Жоржи можно бы прямо ехать сюда, но эскулапы, конечно, должны сочинять свое и решили, что ему нужно провести 2 недели на Эриклике до возвращения на север. В Крыму теперь они все будут умирать от жары и пользы от этого мало. Мамá надеется пойти на «Адмирале Корнилов» из Севастополя в Ялту и радуется этому.

«Полярная Звезда» отправилась теперь в пробное плавание в Атлантический океан и будет ждать свежей погоды, чтобы хорошенько покачаться в Бискайской бухте.

На Фоминой неделе яхта ходила на испытание механизмов и сделала переход в 400 миль из Ревеля кругом острова Готланда и обратно в Ревель; имела свежий N[ord]-O[st] ветер с большим волнением, и Кн. Шаховской пишет, что очень доволен яхтой и машина работала без остановки, а средняя скорость 16 узлов, но доводили до 17. Яхта легко всходит на волну, почти не принимает брызг, а боковая качка до 11° крена. Посмотрим, что даст дальнейшее испытание.

Сандро и Сергей много рассказывают про свое путешествие, и оба очень довольны плаванием на «Тамаре» Они привезли мне чудный большой слоновый клык весь в резьбе и красивого рисунка.

Получил сегодня письмо от Жоржи из Палермо перед уходом оттуда. На него известие о твоем происшествии сделало огромное впечатление, и Алышевский писал, что это продолжалось двое суток, он дурно спал и температура сейчас же поднялась; он беспокоился, что ему не всю правду телеграфировали и что ты опасно ранен, и успокоился окончательно, получив твою телеграмму. Сегодня он уже в Дарданелах.

Теперь пора кончить письмо. Мой сердечный поклон Барятинскому и Басаргину, а тоже и Бар[ону] Корфу. Поклон всем спутникам. Крепко целую тебя, милый Ники, счастливого пути. Христос с тобою, мой дорогой!

Твой Папá».

Прежде чем Николай Александрович собственноручно наложил землю в тачку и отвез ее на полотно будущей железной дороги, был зачитан рескрипт императора Александра III цесаревичу:

Затем состоялась закладка железнодорожной станции Владивосток. Цесаревич собственноручно вмонтировал в закладной камень специальную доску с текстом:

«Во имя Отца и Сына и Святого Духа. В лето от Рождества Христова 1891, месяца мая 19, в благополучное царствование Его Императорского Величества Государя Императора Самодержца Всероссийского Александра III в г. Владивостоке заложен сей первый камень строящегося конечного участка Сибирской железной дороги (Уссурийской дороги) Его Императорским Высочеством Государем Наследником Цесаревичем Николаем Александровичем, в присутствии Его Королевского Высочества принца Георгия Греческого, при управлении Министерством путей сообщения статс-секретарем А. Я. Гюббенет, Приамурском генерал-губернаторе бароне Корфе, при председателе временного управления казенных железных дорог генерал-лейтенанте Н. П. Петрове, губернаторе Приморской области генерал-майоре П. Ф. Унтербергере и при начальнике работ Уссурийской железной дороги инженере коллежском советнике А. И. Урсати».

Это событие имело широкую огласку. Всего три месяца назад Александр III официально объявил о начале уникального проекта — прокладки восьмитысячекилометровой железной дороги через азиатскую часть России. Проект был оправданным и просчитанным со стратегической и экономической точек зрения, однако в некоторых кругах России, как и за границей, существовали и его противники. Но император не зря привлек к этому проекту наследника престола. Это была своего рода демонстрация того, что император хочет довести дело до конца.