Война миров 2. Гибель человечества - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Бакстер cтр.№ 60

Фрэнк указал на скелет.

– Она сломала ногу, видите? Вот место перелома, а вот дырка в черепе от пули – извозчик решил избавить животное от страданий.

Тед посмотрел на него.

– А человеческие останки тут тоже есть?

– Иногда попадаются, – ответил Фрэнк. – В канавах, в заброшенных домах, куда мы забираемся, чтобы пополнить запасы, – конечно же, с разрешения Комитета бдительности. Тех, кого мы находим, мы хороним по всем правилам. Викарий произносит над могилой несколько слов и записывает себе имена и даты жизни, если они известны. Обычно таких людей убивают голод и болезни – от тех, у кого отняли жизнь марсиане, как понимаете, ничего не остается. Пойдемте, уже недалеко. Скоро вы увидите наши посевы.

Дорогу пересекала речушка. Мы остановились на каменном мостике, заглядевшись на необычное зрелище: вода тонким ручейком текла по руслу, устланному пышной алой порослью.

– Я видела такое в седьмом году, – заметила я.

– Кто ж не видел, – отозвался Тед Лейн. – Красная трава… А я было думал, что она погибла вместе с марсианами.

– В прошлый раз так и было, – кивнул Фрэнк. – Похоже, марсиане умудрились привить ей иммунитет к земным бактериям – точь-в-точь как они укрепили собственную кровь. Вот теперь трава и заводится во всех водоемах, а то и на суше, если грунтовые воды залегают неглубоко…

Я спустилась с моста, чтобы присмотреться поближе. Под ногами хлюпала грязь, а все вокруг заросло пышной травой. В ручье тут и там виднелись перистые листья, круглые наросты, стебли и что-то похожее на стручки. Растения по форме напоминали кактусы: на глубоко уходящих в землю корнях гнездились пучки набухших шипастых лопастей. И все это в насыщенных багряных тонах – краснее крови.

После поражения марсиан в 1907 году об этой ботанической диковинке ходило немало толков. Ланкастер из Музея естествознания, к примеру, полагал, что схожее с кактусами строение ничуть не удивительно для столь засушливой планеты, как Марс, где растениям перепадают лишь скудные капельки воды: им приходится закапываться корнями глубоко в землю, хранить драгоценную влагу в защищенных от испарения сосудах с плотной кожицей, а колючками отгонять страдающих от жажды марсианских животных – или же гуманоидов. Теперь я в который раз убедилась, что одно дело – успокаивать себя теориями, но совсем другое – столкнуться с чужеродной жизнью воочию, вблизи, поскольку разум пасует перед такой фантасмагорией.

Очевидно, удивительные свойства этой травы не сводились лишь к экономии воды. Она была упорнее любого сорняка. Присев на корточки, чтобы приглядеться получше, я рассмотрела, как она растет. В самом что ни на есть буквальном смысле: прямо на моих глазах листья тянулись ввысь и вширь; набухали пузырьки воздуха. Как описать эти жутковатые колыхания? Трава шевелилась быстрее, чем обычная зелень, что растет незаметно для глаз, но медленнее, чем животные, чьи энергичные движения подпитываются кислородом. Нечто среднее. Словно смотришь ускоренную кинопленку.

– Неземное зрелище, – вслух проговорила я.

– Это уж точно, – подтвердил Фрэнк. Он протянул мне руку. – Не стоит там засиживаться.

Поднявшись на ноги, я почувствовала странное головокружение; у меня перехватило дыхание, и когда я снова ступила на мост, то с благодарностью оперлась на протянутую руку.

– Согласись, увидеть все своими глазами – совсем другое дело, – заметил Фрэнк. – Тот викарий, о котором я говорил, полагает себя в некотором роде натуралистом. Он мне рассказывал, что некогда коллекционировал жуков.

Я улыбнулась, хотя меня все еще немного мутило.

– Идет по стопам Дарвина?

– Сейчас он расширил область своих изысканий. Он говорит, что в местах, где заводятся марсианские растения – красные вьюнки и трава, – местная флора и фауна не может с ними тягаться. Зелень, что некогда устилала русло этого ручья, земляные черви на берегу, божьи коровки, мухи и пауки, а следом и птицы, которые ими питались, – все гибнет. Он говорит, что мы воочию наблюдаем вымирание видов. Ссылается на какого-то француза Кювье, хотя мне это имя ни о чем не говорит. Сколько бы они ни щеголяли боевыми машинами, как бы зловеще ни скользили тени их летательных аппаратов, а на самом-то деле вот какой удавкой марсиане нас душат. Вот она – арена войны миров. Природа против природы.

Я пыталась отдышаться.

– А что с воздухом? Почему у меня такое ощущение, будто я пробежала олимпийскую гонку с препятствиями?

– Я и сам задался этим вопросом, когда в мою операционную хлынули пациенты, которые после работы на речных полях жаловались на спертое дыхание.

– На каких речных полях?

Тед Лейн кивнул в сторону пологой речной долины:

– Вероятно, на таких же.

Проследив за его взглядом, примерно в четверти мили от нас я различила несколько силуэтов, копошившихся кто в грязи, кто на мелководье. Некоторые показались мне солдатами – по мешковатой одежде и неуловимой нотке военной дисциплины в движениях; кроме того, один или двое не работали, а расхаживали туда-сюда, надзирая за другими, как заведено у сержантов и офицеров. Но были меж ними и другие, более загадочные силуэты. Я различила две разные группы: одни высокие и худощавые, а другие – коренастые и сгорбленные, причем их согнутые спины густо заросли шерстью. Но что самое странное, издалека казалось, будто на них вовсе нет одежды… Во мне пробудилось любопытство, и в то же время смутное ощущение нереальности происходящего только усилилось.

Впрочем, после кошмара в туннеле весь этот день казался сном.

Фрэнк тем временем продолжал довольно отрешенным тоном рассказывать об изменениях воздуха:

– Я хоть и не ученый, но все же провел пару нехитрых опытов. Школьная химия, не более того. Над этими зарослями – по крайней мере, там, где они гуще всего, – состав воздуха отличается от обычного. Я полагаю, что трава собирает из атмосферы азот с кислородом и удерживает их в каком-то подземном резервуаре посреди корневой системы, в точности как некоторые из наших растений захватывают азот. Таким образом марсианские растения вытягивают из воздуха самые распространенные вещества, отчего прочие остаются в излишке: водный пар, углекислый газ и так далее. Кроме того, я подозреваю, что там повышенная концентрация аргона – Рэлей определил, что это следующий по значимости компонент. Но, чтобы в этом удостовериться, мне бы потребовались уже более серьезные приборы, которые на коленке не соберешь. Это планомерное наступление. Каким бы иным целям ни служила эта трава – а оба вида марсианского народца, в отличие от нас, могут ей питаться, – она на редкость быстро истощает воздух! А если представить этот процесс в масштабах целого поля, или пары акров, или даже квадратных миль…

Я уставилась на него:

– Марсианского народца? Оба вида? Какого еще народца?

Фрэнк указал на рабочих вдоль ручья.