Война миров 2. Гибель человечества - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Бакстер cтр.№ 55

За этой извилистой дорожкой, с противоположной стороны рва поднимался другой склон – такой же высоты, как наш, но с бесчисленными лестницами, мостками и навесами. Тот склон был менее крутым, и по всей его длине, насколько хватало глаз, тянулись террасы и уступы. В самой стене были вырыты пещеры – вполне пристойные жилища доисторического образца, обшитые снаружи досками и гофрированным железом. В некоторых были даже такие изыски, как окна со стеклами. Там и тут виднелись яркие красные кресты. Мужчины и женщины суетились на склоне как муравьи. Слышался гул голосов, будто передо мной был причудливый амфитеатр, полный зрителей.

А венчал все это парапет, где были навалены мешки с песком, стояли сторожевые посты, прожекторы и, судя по всему, корабельные орудия. Оттуда солдаты на вахте, вперив взгляд в горизонт, смотрели на запад – туда, где начиналась марсианская территория.

Посмотрев налево и направо, я видела, как этот грандиозный, циклопический обитаемый ров уходит к горизонту, едва заметно изгибаясь на севере и юге, – а приехали мы с востока. Это намекало на то, что передо мной огромный замкнутый круг. Он напоминал доисторические сооружения вроде Саксонского вала, только увеличенные в несколько раз. Но эту насыпь воздвигли не в каменном и не в железном веке. Я видела на склонах отметины, похожие на следы огромных когтей, – это экскаваторы взрывали землю.

– Вот, – с улыбкой сказал Эрик. – Видите, в чем логика? – он указал вперед. – Там, на западе, марсиане, и оттуда они придут, когда будут атаковать. Так что свои жилища и склады мы построили на восточной стороне стен, чтобы людям было где укрыться во время нападения. С западной стороны мы сделали стены настолько крутыми, что забраться на них очень трудно – даже для боевой машины. Траншея замыкается кольцом вокруг всего марсианского Кордона. Это единое оборонительное сооружение длиной больше шестидесяти миль – как расстояние от Лондона до Гастингса, например. На самом деле пришлось выкопать больше двухсот миль траншей – в общей сложности их три: одна внутри другой. Мы называем их рвами.

– Три?!

– Между собой их соединяют туннели – вы здесь быстро привыкнете к туннелям. Это задний ров: здесь хранятся запасы, солдаты проходят боевую подготовку, медики лечат раненых – видели на той стене красные кресты? В среднем рву располагаются резервные части, а третий, внутренний, – это передовая. Таков, по крайней мере, наш замысел; мы опирались на опыт, полученный в ходе войны с бурами, – на те знания, которые потом подхватили и развили немцы во время войны Шлиффена.

Лейн улыбнулся.

– И, как мне говорили, этот замысел работает. Мы мало что можем сделать с их летательными машинами. Но боевые машины – другое дело. Даже стофутовый гигант может упасть в пятидесятифутовую траншею.

– В этом и состоит наш план, сержант. Пусть хотя бы призадумаются, верно?

Я до сих пор разглядывала противоположную стену, где роились военные, изучала навесы, ниши, лестницы и галереи.

– Похоже на гнездо термитов в разрезе.

Бен Грей покачал головой.

– Мне это напоминает побережье Амальфи: крутые скалы, которые спускаются к морю, город, примостившийся на утесе… Вы бывали в Италии, мисс Эльфинстон? Народ там куда приятнее, чем здесь, где вокруг одни грязные вояки вроде нас! Но нам пора идти: мы задерживаем движение.

Я уже слышала, как сержанты кричат вновь прибывшим:

– Ладно, ребята, полюбовались – и хватит! Пожилые леди и офицеры могут воспользоваться лебедками. Остальные спускаются по веревочным лестницам. Они тут крепкие, и главная опасность, которая вам грозит, – что какой-нибудь увалень по пути отдавит вам пальцы. Ну а спортсмены могут скатиться прямо по склону.

Я услышала женский голос:

– Смотрите сюда, мальчики, я покажу вам, как это делается!

Это была медсестра из госпиталя имени королевы Александры, в юбке и накидке. Она схватила кусок мешковины, который явно лежал здесь именно на такой случай, села на него и заскользила вниз по склону, отполированному сотнями таких же ездоков. Медсестра с гиканьем скатилась вниз и в конце пути нелепо шлепнулась оземь – но со смехом встала и раскланялась, когда с вершины вала грянули аплодисменты.

Мне сказали, что мы проведем ночь в Траншее, а назавтра в семь утра снова двинемся в путь.

Поскольку меня сопровождал Эрик Иден – майор и своего рода народный герой для солдат, которые сегодня противостояли марсианам на передовой, – мне выпала привилегия поспать в укрытии на второй террасе снизу. Трое офицеров, которые часто здесь ночевали, называли это место «тамбу» ^[8]: в речи британских солдат полно индийских словечек.

Когда я подошла ближе, то обнаружила, что каркас этой постройки сделан из железнодорожных шпал, – видимо, чтобы придать ей устойчивости в случае взрыва или оползня. В укрытии была собственная печка и электричество, которое вырабатывал находившийся неподалеку генератор. Также были стол, стулья, двухъярусные кровати, картины на стенах, телефон и даже лоскут ковра на полу. Нехитрая уборная и умывальник были подсоединены к системе канализации, которая, похоже, сама по себе была чудом инженерной мысли.

Комната в укрытии была всего одна, однако размещенные здесь офицеры, трое спокойных молодых людей, по-видимому, привыкли, что к ним подселяют «приходящих учениц», как они выразились. Это жилище действительно чем-то напоминало общежитие в частной школе. С помощью занавесок мне была обеспечена приватность. Мои соседи то перешучивались, то пересказывали местные слухи, а всех офицеров называли «портачами». Эти трое были еще очень юными и довольно бестолковыми, несмотря на военный опыт. Нельзя сказать, что я оказалась в обществе истинных джентльменов. В тот вечер, поужинав мясными консервами, картошкой и овощами, которые принес денщик, парни достали выпивку – приличный виски, – карты и сигары. В какой-то момент, забывшись, они завели непристойные разговоры про медсестер и так далее. Но я, благодаря разнице в возрасте, брюкам и короткой стрижке, явно не была объектом их интереса.

Здесь был старый беспроводной приемник, видавший виды, но в рабочем состоянии, и мы слушали новости, которые передавали с правительственной станции. Фактически это был зачитанный с выражением «Национальный бюллетень». Еще у офицеров был граммофон, на котором они проигрывали слезливые песенки из неизвестных мне музыкальных спектаклей.

По мере того как день клонился к ночи, во мне нарастало беспокойство, и, когда Эрик заглянул проверить, все ли в порядке, я, переступив через свою гордость, попросила у него разрешения пройтись. Эрик нахмурился: уверена, он предпочел бы, чтобы я осталась здесь, у него под носом. Но, к моему облегчению, он позвонил кому-то по телефону и спросил, свободен ли сержант Лейн.

Затем Эрик коротко попрощался со мной без всяких церемоний. Тогда я не подозревала, что в следующий раз увижу его спустя несколько месяцев, и не знала, насколько сильно к тому времени изменится мир.