Сократ - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Суриков cтр.№ 69

«Сократ провозгласил: добродетель есть знание. Но не всякое вообще знание, а лишь добра и зла, знание, которое ведет к правильным, добродетельным поступкам. На этом основании он пришел к выводу о том, что никто не зол по своей воле, а лишь по неведению» . Этот тезис — один из главных сократовских парадоксов, и мы на нем еще остановимся, — подмечается, естественно, каждым, кто когда-либо писал о философе. Разница заключается в том, что одни осознают данный ход мысли именно как парадокс, другим же он кажется чем-то нормальным и логичным. Ф. X. Кессиди, как видим, принадлежит к последним.

«С этическим интеллектуализмом Сократа связано индивидуалистическое решение им вопроса о нравственном совершенствовании. По Сократу, добродетель приобретается в результате самопознания, «заботы о душе», самосовершенствования» . Так-то оно так. однако две процитированные фразы, хотя вторая из них сразу следует за первой, противоречат друг другу. При этом вторая верна: Сократ действительно в каких-то случаях утверждал, что добродетели можно научиться. Да и первая фраза тоже верна: совершенствование каждой души чисто индивидуально, и в этом смысле добродетели нельзя научиться, это Сократ тоже утверждал — в каких-то других случаях. Случалось, что оба тезиса звучали из его уст даже в ходе одного и того же разговора (как в «Протагоре» Платона). И то и другое высказывание рисуют нам какие-то детали представлений Сократа, а будучи поставлены рядом — порождают диссонанс.

В. С. Нерсесянц, юрист, специалист по правовым и политическим учениям античности. В его книге о Сократе собственно философской стороне уделено не столь уж и много места: в основном разбираются, как и следовало ожидать, воззрения философа на государство, а также перипетии его биографии. Впрочем, несколько страниц все-таки посвящено и особенностям сократовского философского учения.

«В центре всего сократовского философствования стоят вопросы о нравственных добродетелях, моральных качествах человека. По существу своему учение Сократа — это философия морали, этика. Этически сориентирована и его теория познания. гносеология» . Да, все это охарактеризовал уже Аристотель, причем не столь многословно.

«Истоки и знания, и нравственности восходят, по Сократу, к богам. Мерой человеческой добродетели оказывается мера его приобщения к божественной мудрости, и процесс познания приобретает характер морального действия, нравственного акта. Обозначенный Сократом путь познания и есть путь добродетели» . А вот это, между прочим, на самом деле тонко и хорошо сказано. Нам предлагается некий ключ, разгадка наболевшего вопроса о том, почему для Сократа добродетель совпадает со знанием и человек, познавший, что есть добро, не сможет уже творить зло. Если считать связующим звеном религию, то все становится на свои места. Но… такое простое решение проблемы будет истинным только в том случае, если мы уподобим религиозные верования античных греков какой-нибудь из современных мировых религий с их отчетливым приоритетом морали. Но как раз вот этим-то древние религии и не отличались. Для них характерно не только несовпадение религии и этики, но, более того, их коллизия .

«Истинное познание — познание посредством понятий — доступно, по сократовской концепции, лишь немногим, мудрецам, философам. Но и им доступна не вся мудрость, но лишь незначительная часть ее… Человек, по Сократу, был бы вообще лишен разума и знания, если бы в нем, наряду со смертным телом, не было бы. бессмертной души… Положение о бессмертии души занимает ведущее место в моральной философии Сократа, определяя смысл и цели человеческого бытия в мире, его жизни и смерти» . А между тем многие известные специалисты по Сократу вообще отрицают, что он имел сколько-нибудь развитое учение о душе (в одной из предыдущих глав приводилось, например, подобное мнение, принадлежащее Г. Властосу), и считают, что вся эта проблематика была приписана ему Платоном, чей интерес к душе несомненен.

«Моральная философия Сократа исходит из ясности и решенности того, как должно жить. Поэтому человек в ней не стоит в мучительной и темной ситуации этического выбора. Можно даже сказать, что Сократ не оставляет человеку морального выбора: выбор предопределяется знанием, поскольку добродетель — это знание, а пороки и зло творятся по незнанию, неведению» . Какой-либо коллизии, парадокса автор и этой книги, похоже, здесь тоже не видит, хотя, как мы знаем, именно этот сократовский тезис особенно часто смущал исследователей. Да и в целом сказано слишком категорично, не можем согласиться с такой Трактовкой представлений Сократа о нравственности. Между мыслью «умышленное зло невозможно» и мыслью «выбора нет», как говорится, дистанция огромного размера. Ведь в сократовском философском арсенале, помимо понятия знания, есть еще и понятие правильного мнения.

В. С. Нерсесянц утверждает, что, согласно Сократу, «добродетели научиться нельзя» . И опять перед нами некоторое преувеличение. Знание — если говорить об истинном знании — в понимании «босоногого мудреца» действительно недоступно человеку, оно относится к сфере божественного. Однако возможно ведь достигнуть добродетели и посредством опоры на правильные мнения; иначе никакой добродетели вообще не существовало бы в нашем мире, а это не так.

Э. Д. Фролов, известный историк античности, посвятивший ряд работ интеллектуальным исканиям древних греков, пишет о Сократе: «Его внимание сосредоточилось на главном в этой жизни — на самом человеке, на постижении его судьбы. его предназначения, смысла его жизни… Знание открывает человеку путь к добродетельному образу жизни, посредством которого человек реализуется как личность… Замечательным было это соединение зрелого рационализма и возвышенной этики — оно доставляло сократовской проповеди силу необоримой убежденности» . Если бы так! Если бы взгляды Сократа казались безусловно убедительными всем его собеседникам, а не только кругу учеников-последователей…

«Исходным моментом в этой (сократовской. — И. С.) системе служит своего рода аксиома — наивное и чистое, вполне в духе классического оптимизма убеждение в целесообразности человеческой жизни» . Коснувшись хорошо известного положения Сократа о том, что никто не делает зла добровольно, Э. Д. Фролов дает следующую характеристику: «Эту позицию Сократа можно было бы определить как своего рода интеллектуальный детерминизм, доведший рано развившееся у греков представление о первостепенном значении разума до крайних пределов… Но если одной из причин этого интеллектуального детерминизма был собственно рационализм, то другая причина была уже чисто нравственная. В эпоху начавшегося политического и морального разложения необходимо было противопоставить модным скептическим и нигилистическим концепциям веру в положительные ценности жизни, в нравственный идеал, в добродетель, — веру, которую, однако, в эту эпоху нельзя было с успехом обосновать иначе, как средствами логики» .

Здесь не можем не упомянуть, во-первых, что, когда Сократ начинал учить — а это Периклов век, период высшего расцвета классической Греции, — ни о каком политическом разложении не могло еще быть и речи. Афины гордо претендовали на то, чтобы быть гегемоном эллинов, и их силы казались неисчерпаемыми. Да и моральное разложение (хотя оно и коренилось действительно в движении софистов, зачастивших к афинянам при Перикле) в полной мере проявилось уже позже, в Пелопоннесскую войну, и роль Протагора со товарищи стала понятна лишь «задним числом». Не в первый раз Сократу приписывается какое-то сверхчеловеческое предвидение, умение угадать, во что выльется та или иная только что наметившаяся тенденция. От подобной чести «пророка» он, думается, и сам бы отказался, поскольку был человеком безусловно здравым.