Виктор Муравленко - читать онлайн книгу. Автор: Александр Трапезников cтр.№ 7

И за год до рождения Виктора Ивановича Муравленко убивают Столыпина. Начинается Первая мировая война, и постепенно Россия скатывается в пропасть. Реформы Столыпина сворачиваются, затем следуют Февральская революция, Октябрьская, расстрел царской семьи, хаос, голод, Гражданская война… Но это уже другая тема и другая история, которая пока еще далека от небольшой станицы Незамаевской в Кубанском крае, где в семье армейского фельдшера (а потом — врача) Ивана Васильевича появился на свет крепенький мальчик.

Это был второй ребенок в семье, первой родилась дочь Тамара. Позднее она стала педагогом-историком и рассказывала, что отец и сын очень походили друг на друга не только чисто внешне, но и каким-то внутренним запалом, характерами. Оба были преданы семье, делу, Отечеству; оба были целеустремленны и решительны, отзывчивы и сердечны; оба буквально горели на работе. Не случайно Иван Васильевич так любил цитировать фразу Горького, что в жизни есть две формы — горение и гниение, а сильные и смелые выбирают первое. Смелость свою он проявил еще на фронтах Первой мировой войны. А силу духа показал тогда, когда в сорок пять лет не постеснялся стать студентом заочного факультета Московского медицинского института. Сельских врачей катастрофически не хватало, вот он и учился и работал одновременно, а еще был организатором и председателем первого в станице товарищества по совместной обработке земли (так называемые ТОЗы были предтечей колхозов). Да и семью надо было содержать. Всем домашним хозяйством ведала его преданная жена Анна Ивановна, хлебосольная казачка, особо славившаяся своими пирогами да наваристым борщом. А маленький Витя с сестрой с юных лет помогали по дому и в огороде; вечерами же еще и расфасовывали лекарства и готовили перевязочные средства. И всё это с охоткой, без лени или капризов, потому что так надо, таким было воспитание — не только словом, но и делом, личным примером. И даже ковыльная степь, быстроводная речка, звенящий воздух родного края, бесхитростная простота станишников с их открытостью — всё это ложилось в воспитание, как кирпичики в фундамент крепкого дома. Когда в любящей семье лад и порядок, тогда она и счастлива по-настоящему. А Россия прочными семейными устоями всегда стояла.

В молодой Советской республике происходили грандиозные перемены. Ломалось не только общественное устройство — само сознание людей, вековой быт, их представления о жизни. Шли поистине тектонические сдвиги, всё рушилось и строилось заново. Победа в Гражданской войне была оплачена дорогой ценой. Политику «военного коммунизма» с продразверсткой сменил нэп, который должен был обеспечить восстановление разрушенного народного хозяйства. Вводились элементы рынка, допускались даже различные формы собственности, правда в ограниченных дозах. Были намечены первые шаги по привлечению иностранного капитала — через концессии. Проведена денежная реформа, целью которой должен был стать полновесный, конвертируемый рубль (так называемый «золотой червонец»). На прилавках магазинов появились почти забытые товары.

«Время, вперед!» — так можно было бы коротко, двумя словами охарактеризовать те годы (была даже такая книга Валентина Катаева, а позднее и фильм вышел). И это не метафора, а суть происходящих перемен. Прошлое было вычеркнуто или замарано черной краской (подобное же происходило и после другого общественно-политического слома — в 1991–1993 годах; так уж принято на Руси), а на территории бывшей Российской империи образовалось новое невиданное государство — Союз Советских Социалистических Республик (куда вошли собственно Россия, Украина, Белоруссия и республики Закавказья). Но более всего революционный шок сказался на религиозном самосознании народа. Оборванной оказалась многовековая государственная и церковная традиция, служившая неизменной опорой русского бытия при всех его прежних смутах. В крови и пожарищах завершился процесс отмирания прежней России и определился ее новый геополитический преемник — СССР, где вновь пошла тяжелая, изнурительная и жестокая борьба русского народа за возрождение его духовного и государственного величия. С героическими свершениями и неимоверными испытаниями.

В 1924 году, когда умер Ленин и потихоньку начали сворачивать нэп, Виктору Муравленко было 12 лет. На смену шла «железная», а лучше сказать — «стальная» система социалистического распределения и дисциплина, словно оправдывающая псевдоним нового вождя. В длительной партийной борьбе Сталин переиграл Троцкого, а позднее — Каменева, Бухарина, Зиновьева, Рыкова, Пятакова и всех остальных соратников Ленина.

В этом же году в России начались регулярные радиопередачи, а еще раньше знаменитый авиаконструктор Андрей Туполев спроектировал свой первый самолет (общее их количество превысит сотню). Наука в молодом государстве не стояла на месте. Изобретатель Яков Гаккель построил один из первых в мире магнитных тепловозов с электрической передачей, а хирург-окулист Владимир Филатов разработал метод пересадки кожной роговицы глаза. Физиолог Сергей Брюхоненко дал миру первый аппарат искусственного кровообращения (инжектор), с помощью которого он демонстрировал оживление подопытных собак после клинической смерти. Вышел гениальный фильм Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потемкин». Константин Циолковский разрабатывал планы полетов в космос. Открылась Волховская ГЭС, а на очереди был самый амбициозный проект социализма — Днепрогэс. «Электрификация всей страны» из мечтаний превращалась в реальность. Но для новых великих строек, для развития промышленности, для жизни, в конце концов, требовалось много энергии, нужны были нефть, газ, уголь.

Почему юный шестнадцатилетний Виктор Муравленко, только что окончивший девятилетку на Кубани, выбрал именно эту профессию — буровика? Может быть, еще с детства тревожили его воображение рассказы станишников о первой буровой скважине возле их селения. Возможно, он был охвачен всеобщим энтузиазмом в стране, этим «энергетическим порывом». Или прислушался к совету отца, когда пришел к нему через горные перевалы по крутым каменистым тропам в ингушское село Саясан. Иван Васильевич в это время трудился здесь, в Чечено-Ингушетии, все силы отдавая лечению никогда не знавших медицины горцев. (Самому ему оставалось жить всего три года.)

Избавившись от самодельного, изрезавшего все плечи рюкзака, Виктор показал родителем свеженький аттестат об окончании школы. Когда прошла первая радость встречи, пока мама хлопотала у плиты, выставляя на стол всё новые вкусные блюда, отец сказал:

— Если ты, сынок, еще не выбрал себе дело жизни, то здесь недалеко — на Стерч-Керчи разведчики ищут нефть. Работа самая настоящая, для мужчин. Попробуй, не пожалеешь.

И Виктор Муравленко сделал свой выбор. Раз и навсегда».

1

Солнце к одиннадцати часам стало припекать вовсю. С Бабаевских прудов доносилось веселое повизгивание малышни и не менее радостный лай собак. Леша уже давно сидел в плавках, он даже пару раз успел сбегать и искупаться. Дяде Коле загорать было ни к чему — кожа его была от природы смуглой и какой-то будто продубленной всякими ветрами и непогодой. Он лишь аккуратно повесил пиджак на березовый сучок и снял обувь. С шашлыками было уже покончено, теперь они пили зеленый чай из термоса. И угощались ароматной дачной клубникой. Вдруг откуда-то из-за деревьев к ним прилетел пятнистый мячик, едва не угодив в скатерть со снедью. Алексей тотчас вскочил, умело побросал его с ноги на ногу и отпасовал обратно хлестким ударом правой.