Спиноза - читать онлайн книгу. Автор: Петр Люкимсон cтр.№ 12

Возможно, личность Эстер де Солиз и есть ключ к разгадке главных тайн личности Бенедикта Спинозы, но ключ этот, увы, безвозвратно утерян.

Из всего детства Спинозы до нас дошел только один эпизод, видимо, впервые заставивший его задуматься над тем, что показная набожность некоторых евреев (впрочем, как и представителей всех других народов и религий) зачастую служит лишь прикрытием для жульничества, жадности и других пороков.

Случай этот, по рассказу самого Спинозы, произошел, когда ему было около десяти лет. Отец послал его к старой еврейке получить от нее взятую в долг небольшую сумму денег. При этом Михаэль предупредил сына, что старуха хитровата, очень не любит платить долги и потому с ней надо держать ухо востро.

Когда маленький Бенто вошел в комнату должницы, та истово читала Псалмы Давида и подала ему знак подождать, пока не закончит чтение. Наконец она закрыла книгу и спросила мальчика, что ему нужно. Услышав, что тот пришел получить долг, старуха вместо того, чтобы достать деньги, стала тараторить о том, какой добрый, порядочный и богобоязненный человек его отец; затем спросила, в каком классе он учится, что именно он учит, и начала рассказывать, как важно учить Тору и соблюдать ее заповеди.

Бедный Бенто не знал, как прервать этот словесный поток, но наконец улучил минутку и напомнил о деньгах. Старуха спохватилась, достала увесистый кошелек с деньгами, высыпала их на стол и стала громко высчитывать требуемую сумму. При этом деньги были не в гульденах, а в шиллингах и денье (один гульден приравнивался к 4 шиллингам и 2 денье или к 50 денье). Вдруг Бенто заметил, что часть отсчитанных денег старуха как бы невзначай сбрасывает в имеющуюся в столе щелку, под которой была установлена шкатулка.

Поняв, что отец предупреждал его не зря, мальчик напрягся. Наконец, старуха вроде бы закончила подсчет денег, торжественно вручила их Спинозе и стала выпроваживать его к двери. Однако мальчик остановился и напомнил, что, согласно Галахе, он должен пересчитать деньги. Когда сумма не сошлась, старуха, ворча и морщась, добавила к ней недостающие два шиллинга.

* * *

Почти все без исключения биографы Спинозы вплоть до 30-х годов XX века утверждали, что он с детских лет проявлял выдающиеся способности к учебе, был илуем — вундеркиндом, первым учеником в классе и т. д., а потому был знаком со священными текстами и философией иудаизма не хуже любого раввина.

«Ему не было и пятнадцати, когда он обнаружил трудности, с которыми едва справлялись самые ученые иудеи; и хоть столь юный возраст не слишком наблюдателен, он все же заметил, что его сомнения приводили учителя в замешательство. Из опасения рассердить его он делал вид, что вполне удовлетворен ответами, довольствуясь тем, что записывал их, чтобы использовать при случае. Так как он читал одну только Библию, то вскоре смог уже обходиться без наставников. Его комментарии (reflexions) были столь верны, что раввинам нечего было возразить — разве что на манер невежд, которые, исчерпав доводы разума, обвиняют противников в том, что их взгляды плохо согласуются с религией…

…После исследования Библии он с тем же тщанием прочел и перечел Талмуд. И так как ему не был равных в знании еврейского языка, он не нашел там ничего трудного, равно как и ничего приемлемого. Однако ему достало благоразумия, чтобы дать своим мыслям созреть, прежде чем их высказывать» ^[29], — уверяет своих читателей Лукас.

В изданной в 1862 году биографии Спинозы Савелия Григорьевича Ковнера о полученном философом еврейском религиозном образовании говорится буквально следующее:

«Обширными познаниями в еврейских науках Барух был обязан раввину Саулу Леви Мортейре, бывшему деканом в училище, им же основанном в 1643 году под названием «Венец закона» («Кетер Тора»). Это был человек довольно образованный, искренно любивший свой народ и религию и принадлежащий к категории тех теологов, которые ищут соглашения между разумом и религией…

Мортейра сначала знакомил Спинозу с Библией, потом с Талмудом и всей относящейся сюда литературой. Талантливый мальчик своими вопросами нередко ставил в тупик самого учителя; зато последний говорил всегда с восторгом о его остроумии и быстрых успехах в учебе. Пятнадцати лет он уже прослыл за отличнейшего талмудиста. Безукоризненное поведение, скромность, проницательность и обширные сведения в раввинской письменности вскоре доставили ему известность и любовь всей общины» ^[30].

Умилились?

Тогда вот вам для пущего эффекта еще одна цитата — из Моисея Беленького:

«Поведение Баруха было безупречным. Он аккуратно посещал «Эц хаим», вовремя готовил уроки, ходил на Богослужения и выполнял требования религиозного закона. В училище он слыл илуем. Отец, сестры Ревекка и Мирьям не могли не нарадоваться на своего Баруха. Илуй — шутка ли! Родные при нем не говорили, что он очень одаренный ребенок, но в его отсутствие Михоэл напоминал: «С Барухом повнимательнее, ведь он илуй!» ^[31]

Картина и в самом деле выглядит весьма благостной.

Но проблема заключается в том, что в конце 1920-х годов историк Ваз Диас, внимательно изучив архив еврейской общины Амстердама, не нашел имени Баруха Спинозы в списках учеников ни пятого, ни шестого класса школы «Талмуд — Тора». Отсутствует его имя и среди стипендиатов общества «Эц хаим», обычно субсидировавшего учебу самых способных учеников в старших классах — когда даже обеспеченным семьям становилось накладно оплачивать их обучение.

Во всяком случае, в списках учеников школы за 1651 год Баруха Спинозы точно нет, а это значит, что он никогда не учился в шестом, выпускном классе «Талмуд — Тора» и не мог быть (по меньшей мере в школе) учеником раввина Мортейры. Это означает также, что Спиноза, вероятно, никогда систематически не изучал Талмуд и еврейскую философию — при всем том, что, возможно, действительно демонстрировал выдающиеся способности к учебе.

В свою очередь, этот факт говорит в пользу версии тех еврейских критиков учения Спинозы, что само это учение родилось из того, что ему не хватало подлинно глубокого знания иудаизма и еврейских источников, поскольку он так до конца и недоучился.

Во всяком случае — что бы там ни говорили поклонники его личности и философии, Спиноза, безусловно, хорошо знал Библию, был знаком отчасти с трудами Маймонида (Рамбама), Ибн-Эзры и ряда других философов, но при этом, вероятнее всего, был (как и Акоста!) полным профаном в Талмуде, являющемся основным фундаментом как еврейской теологии, так и философии, и права.

Во всех известных нам сочинениях Спинозы он цитирует Талмуд всего шесть раз, да и то это отнюдь не точные цитаты — такое ощущение, что философ слышал их от кого-то из учителей или друзей, но сам не читал.

Стивен Надлер убежден, что версия, согласно которой отец хотел видеть Баруха Спинозу великим раввином и потому желал, чтобы тот учился как можно дольше, на самом деле ошибочна. Он предполагает, что Спиноза окончил всего четыре класса школы «Талмуд — Тора» и где-то между 1646 и 1650 годами оставил учебу, чтобы помогать отцу в управлении компанией.