Преступники. Мир убийц времен Холокоста - читать онлайн книгу. Автор: Гюнтер Леви cтр.№ 48

Когда в 1939 году разразилась война, большинство немцев поверило, что евреи представляли собой проблему, которую нужно было решить, и что лучшим решением будет исчезновение евреев из Германии. Шквал преследований, обрушившийся на евреев, наложил свой отпечаток на отношение людей. Тщательное исследование общественного мнения Германии показало, что к этому времени большинство немцев начали враждебно относиться к евреям. «Политика нацистов оказалась успешной, потому что опиралась на глубоко укоренившиеся антиеврейские настроения, которые пронизывали все классы». Поскольку большинство немцев не протестовали против преследования евреев, исходя из своих убеждений, их потенциальное противодействие готовящемуся геноциду было невелико ⁵⁰. В некоторых местах немцы, наблюдавшие за депортацией евреев, аплодировали, в других – выражали беспокойство. Но чаще всего это было равнодушие. Воспоминания евреев, бывших свидетелями этих событий, а также отчеты службы безопасности об отношении людей показывают, что наиболее распространенной реакцией среди населения Германии было безразличие к судьбе евреев и тому, как с ними обращались. С глаз долой – из сердца вон. Но биограф Гитлера Ян Кершоу отмечал: «Это не была нейтральная позиция. Это был преднамеренный отказ от личной ответственности» ⁵¹. Евреи были оставлены на милость государства, которое не знало милосердия.

Немецкий народ занял антиеврейскую позицию без угроз и «промывания мозгов». Сама идея идеологической обработки 60-миллионной нации, конечно, совершенно невероятна. Возможно эта концепция получила признание, поскольку помогла справиться со всей чудовищностью того факта, что огромное количество зверств было совершено при поддержке многих немцев ⁵².

Гитлер всегда заявлял, что выполнял богоугодное дело, когда боролся с евреями, и многие немцы действительно стали видеть в нем мессианскую фигуру ⁵³. Его считали назначенным богом спасителем, который, ведя вселенскую битву с еврейским злом, освободит Германию. Ян Кершоу назвал связь между Гитлером и немецким народом примером харизматичной власти. Гитлера наделяли чертами героя. Его руководство предлагало перспективу национального спасения ⁵⁴. Вера в фюрера создала ситуацию, в которой государство могло опираться на совесть широкого круга граждан для реализации нравственной катастрофы. Роль Гитлера как единственного источника закона и политической легитимности размывала моральные нормы, а также любые сомнения в правомерности приказов убивать евреев ⁵⁵. Немецкие солдаты, вторгшиеся на советскую территорию в июне 1941 года, заранее получили инструкции убивать безоружных еврейских мужчин, женщин и детей. Их готовили к совершению расовых убийств в течение 6-летней кампании непрекращающейся клеветы, изображавшей евреев бедствием Германии и опасной бациллой, которая угрожает человечеству.

Готовность немцев исключить евреев из сферы своего морального долга стала результатом информации, распространяемой институтами, которые они уважали – церковью, школами, университетами и научными учреждениями ⁵⁶. Известные богословы, такие как Этельберт Штауфер и Герхард Киттель утверждали, что всякий добрый христианин обязан поддерживать антиеврейскую политику национал-социалистов. После кровопролитных событий Хрустальной ночи 1938 года протестантский епископ Мартин Сасс распространил собрание антисемитских отрывков из произведений Лютера с торжествующим заявлением: «10 ноября, в день рождения Лютера, горят синагоги Германии» ⁵⁷. В книге, опубликованной в 1937 году, «Еврей как преступник» два криминолога утверждали, что подобно «бактериям спирохеты, которые вызывают сифилис, евреи являются носителями преступности в ее политической и аполитичной формах». Евреи, писали они, «являются воплощением зла, которое восстает против бога и природы» ⁵⁸. Спустя несколько лет в концентрационном лагере Берген-Бельзен врач СС Фриц Кляйн довел это утверждение до его логического завершения: «В знак уважения к человеческой жизни я удалял гнойный аппендикс из тела больного». По этой же причине евреи, «гнойный аппендикс в теле Европы», должен быть вырван из тела континента ⁵⁹.

Немцы, участвовавшие в «окончательном решении», могли выполнять свою грязную работу, не будучи фанатичными антисемитами, хотя многие определенно являлись таковыми и даже хуже. Идеологическая приверженность была разной, но подавляющее большинство немцев пришли к убеждению, что евреи были угрозой, которой нужно противостоять. Это мнение было частью системы взглядов, определявшей их восприятие и интерпретацию событий, свидетелями которых они становились. Эта система взглядов иногда вынуждала их критиковать способы проведения массовых убийств, но не сами убийства ⁶⁰. Годы антисемитской агитации снизили барьеры на пути к убийству ⁶¹. Многие из тех, кто служил на Востоке, переняли нацистскую систему моральных принципов, которая допускала убийство представителей низшей расы и недочеловеков. Они расценивали операции по убийству не как зверства, а как необходимые жестокие меры против тех, кого официально объявили опасным врагом Германии ⁶². Голодающие евреи, с которыми они сталкивались, вписывались в образ, созданный нацистской пропагандой. Уравнивание евреев с большевиками и партизанами еще больше способствовало их готовности убивать. Бывший член полицейского батальона вспоминал в 1961 году, что в то время он полностью верил пропаганде, объявившей евреев преступниками и недочеловеками: «Мысль о том, что следует не подчиняться или уклоняться от приказа участвовать в истреблении евреев никогда не приходила мне в голову» ⁶³.

Антисемитизм может привести к погромам, но чтобы осуществлять массовые убийства в гигантских масштабах «окончательного решения», была необходима управляющая рука государства. Нацистский режим организовал это со смертоносной эффективностью. Нацисты выслеживали своих жертв по всему континенту с упорством и фанатизмом, примеров которым немного. В 1980-е гг. консервативные немецкие историки, например Андреас Хилльгрубер, предложили рассматривать Холокост не как «отдельное событие», а как «нормальную историю» ⁶⁴. Дебаты по данному вопросу стали известны как «спор историков» (Historikerstreit), и те, кто разделял мнение Хилльгрубера, говорили о необходимости «историзировать» Холокост. Но поскольку попытка уничтожить еврейский народ осуществлялась, как правило, обычными людьми, это было все что угодно, но не «нормальная история». Холокост был беспрецедентным событием, поскольку никогда раньше государство не убивало всех членов группы – мужчину, женщину и ребенка – и не выслеживало их по всему континенту. В отличие от массовых убийств предшествующих столетий, геноцид, устроенный нацистами, имел идеологическую цель, а не прагматический интерес. Холокост возник как часть нацистского представления о построении чистого с расовой точки зрения арийского мира, в котором евреям не было места ⁶⁵. Члены СС, на всех уровнях этой организации, принимали активное участие в воплощении того, что режим называл «окончательным решением» еврейского вопроса. И другие исполнители Холокоста были согласны с их объяснением программы массового убийства и их моральными принципами.

Членство в СС предполагало определенный образ жизни. У СС был собственный взгляд на мир и система ценностей, смесь национализма, расизма и культа молодости и мужественности. Служба в отрядах СС, считавшихся элитными войсками, была престижной. Сам Гиммлер называл СС «рыцарством», «новым дворянством» ⁶⁶. «Мы были лучшими и самыми сильными», – заявлял Йоханнес Хассеброк, один из комендантов концентрационного лагеря Гросс-Розен, после войны, по-прежнему испытывая гордость ⁶⁷. Другие называли СС «образцовыми гражданами смертоносного режима» ⁶⁸, для которых одним из важнейших достоинств было безоговорочное подчинение ⁶⁹. Клятва СС гласила: «Я клянусь тебе, Адольф Гитлер, фюрер и рейхсканцлер, в своей верности и храбрости. Я клянусь повиноваться тебе и тем, кого ты назначил командовать мной, до самой смерти, да поможет мне в этом Бог» ⁷⁰. Руководство по поведению, которого ожидали от эсэсовца, описывало это таким образом: «Подчинение основывается на убеждении в верховенстве национал-социалистической идеологии» ⁷¹.