Шоу непокорных - читать онлайн книгу. Автор: Хейли Баркер cтр.№ 36

— О, какая трогательная история! — говорит он. — Бедняжка. Бедный маленький богатый мальчик. — Он поворачивается к остальной группе. — Разве вы не видели, как Сабатини устроил ему экскурсию? Не позволяйте ему обмануть вас. Он сам напросился сюда. Он наблюдал за нами, как я и Лия были на волосок от смерти. И он обожал это зрелище!

— Неправда, — протестую я. — Меня схватили. Меня поместили сюда в качестве наказания.

— Вы, девочки, с ним поосторожнее, — продолжает Шон. — Не иначе, как он собрался вызволить отсюда еще одну несчастную циркачку. Ему нравится изображать из себя героя. Не верьте ни единому его слову. Сабатини сказал, что он работает с ним!

— Он солгал! — возмущаюсь я. — Он хотел настроить вас против меня! Он меня ненавидит!

— Со стороны не скажешь. Мы видели, что вы с ним уютно сидели рядышком и мило ворковали, не так ли, Лия?

Она пожимает плечами.

— Он был там, — отвечает она. — Хотя вид у него был нерадостный. Если Сильвио играет с ним в какую-то извращенную игру, есть ли у него выбор?

— У него был выбор, когда он купил билет, чтобы прийти на представление. Ему захотелось снова пощекотать себе нервы, и он вернулся. Вернулся, потому что ему было мало одного раза!

— Довольно! — обрывает его Эммануил. — С каких это пор ты веришь словам Сабатини? Подумай сам. Будь у этого парня выбор, захотел бы он быть здесь сегодня вечером, зная, что его ждет?

Я смотрю на Иезекиля. Мальчонка буквально впился в меня глазами. Затем перевожу взгляд на остальных циркачей.

— А что меня здесь ждет? — спрашиваю я.

Шон фыркает.

— Как он уже сказал, добро пожаловать в ад. Бедный маленький Чистый мальчик, которому никогда не приходилось страдать в этой жизни, а теперь его бросили на съедение волкам. — Он ухмыльнулся. — В буквальном смысле. Добро пожаловать в реальность, приятель. Добро пожаловать в цирк.

Когда ночь вступает в свои права, трущобы постепенно затихают. Наверное, я единственный человек, кто здесь не спит. Джек, Грета и Боджо — все погрузились в глубокий сон. Я слышу их размеренное дыхание.

Ну и денек был! Сегодня утром я проснулась рядом с Беном. Завтра утром я проснусь без него.

Я подползаю к двери и открываю ее. В трущобах тихо. Это успокаивает. Пару мгновений я хватаю свежий воздух и снова закрываю дверь. Представляю, как холодно будет в этой картонной лачуге глубокой ночью. Поэтому нельзя выпускать лишнее тепло.

Я смотрю на Джека и Грету. В темноте видны лишь их смутные очертания. Интересно, что нас ждет и какая судьба уготована Бену?

Надеюсь, за ним присматривают. Надеюсь, он в безопасности. Что с ним сделают? Ведь он выставил их дураками. Накажут ли его в назидание другим? Что, если он уже мертв? Что, если его убили? Или он сам себя убил? У меня перед глазами возникает дуло у виска; в следующий миг спускается курок…

Я стою у двери, вслушиваясь в незнакомые ночные звуки трущоб, — отдаленные крики, странные стуки, приглушенный смех, — паника и страх, которые я днем задвинула куда-то в самую глубь моего живота, теперь выползают из тьмы и обволакивают меня, словно саван.

Как-то раз Бен рассказал мне, что в цирке, когда меня забрали, он мысленно говорил со мной. Тогда он не на шутку испугался, что меня убьют. И поклялся, что непременно меня вызволит.

— Это было похоже на молитву, — сказал он. — Я чувствовал, что ты неким образом меня слышишь.

Помню, как, сказав это, он быстро посмотрел на меня и смущенно потупил глаза; такой милый, такой застенчивый. Он стеснялся, но все равно признался мне.

Тогда я не придала этому особого значения. Подумаешь, Бен есть Бен: романтичный, полный надежд идеалист — в отличие от меня. Но я ему этого не сказала. Не хотела расстраивать и потому просто улыбнулась.

Однако теперь, после всего, через что мы прошли, я думаю, что он, возможно, был прав. Возможно, мы связаны так крепко, что можем ощущать друг друга даже на расстоянии. Возможно, в те мгновения я чувствовала его, но не пускала внутрь себя. Возможно, мне следовало это сделать.

Теперь он внутри меня. В моей голове. В моем сердце. Он — часть меня. Случись с ним что-нибудь, я тотчас об этом узнаю.

Я закрываю глаза и мысленно представляю себе его лицо. Не пугающие образы, как раньше, а его лицо, когда он смотрит на меня. Его образ слегка трепещет в моем сознании, но я жду, пока картинка успокоится и станет четкой, когда я увижу его красоту, честность и храбрость. Посмотрю в его сияющие глаза; увижу в них любовь, потребность во мне — уязвимую, открытую, сильную.

Я мысленно протягиваю руку и касаюсь его мягких волос.

С тобой все будет в порядке, говорю я мысленно. И со мной тоже все будет в порядке. Мы снова найдем друг друга. Мы не побоялись бросить вызов судьбе. Мы сделаем это снова. Я буду верить. Ради тебя. Я буду сильной.

Я сжимаю ладони, будто держу его за руку, и закрываю глаза. Я чувствую его рядом со мной. Если сосредоточиться, я смогу держать его под своим крылом до самого утра.

Я увижу тебя снова, говорит он. Мы скоро увидимся.

Неожиданно услышав какой-то звук, я вздрагиваю. В ночной тишине он подобен грому. Как будто кто-то переминается с ноги на ногу.

Я подползаю к окну и смотрю на улицу. Никого.

Захватив фонарик, который оставил нам Свен, я открываю дверь и выглядываю наружу. Я провожу узкой полоской света, стараясь не попадать в окна лачуг напротив.

Рядом с соседней лачугой притаилась какая-то фигура. Я задерживаю дыхание, направляю луч фонарика перед собой и вижу еще один силуэт. Кто-то крадучись движется к нашему жилищу. Я резко втягиваю голову в комнату.

Когда выглядываю снова, фигура уже растворилась в ночной тьме. Возможно, ее и не было. Скорее всего, мне просто показалось.

За моей спиной Джек и Грета спят сном праведников. А вот Боджо — нет. Он сидит, глядя на меня, и недовольно хмурит крошечный обезьяний лобик.

— Прости, Боджо, неужели я тебя разбудила? — шепчу я. Пытаюсь приманить его к себе, но он прижимается к Грете и сердито смотрит на меня. Похоже, чтобы завоевать доверие Боджо, надо быть семилетним ребенком. Или психопатом Сильвио. Или расфуфыренным повелителем трущоб.

Приоткрыв дверь, я снова выглядываю на улицу. Все по-прежнему. Тихо, пусто. Ничего. Никого.

Внезапно чья-то рука зажимает мне рот. Я пытаюсь кричать, пытаюсь сопротивляться, но бесполезно. Они меня поймали.

Меня поймали и куда-то тащат.

Эммануил сердито смотрит на Шона.

— Ты здесь совсем недавно, ты не знаешь наших обычаев. Здесь себя так не ведут. Мы не ссоримся между собой. Такого не было ни разу. Мы стараемся заботиться друг о друге. Если этого не делать, у нас ничего не останется. Нам отпущено не слишком много совместного времени, ты же сокращаешь этот и без того короткий миг.