Война Ночных Охотников - читать онлайн книгу. Автор: Роман Афанасьев cтр.№ 112

Ждать долго не пришлось. Короткая смска прибыла точно в срок, заставив телефон вздрогнуть. Борода положил мобильник обратно в карман, закрыл глаза, поднял голову и подставил лицо теплым каплям дождя.

Кто-то из них определенно сошел с ума — один, отдавая безумные приказы, другой — подчиняясь им. Григорий надеялся на то, что с ума сошел он. Потому что, если она не знает, что делает, то, в конце концов, останется только один выход — застрелиться.

От стыда.

* * *

Йован уже вернулся к столу и нагнулся за кандалами, когда услышал за спиной короткий сухой смешок. Он выпрямился и резко обернулся, сжимая в руке ворох цепей, украшенных браслетами и ошейником.

Охотник, лежавший на полу, смотрел на него черными, как бездна глазами, и криво улыбался. Это была даже не улыбка, а почти оскал — левый уголок рта чуть вздернулся вверх, обнажая зубы. Встретив взгляд личного убийцы князя, странный человек, носивший имя Жнеца, легко оттолкнулся рукой от пола и поднялся на ноги. Одним мягким движением, плавно и ровно, словно не валялся только что у стены как марионетка с обрезанными нитками.

Не отводя глаз от охотника, Йован повернулся, расправляя плечи. Цепи в его руке звякнули. Старые, проверенные ведьминские кандалы, усеянные мощными рунными словами, выплавленные в тигелях древних алхимиков из трех разных металлов, они уже нагрели ладонь Йована, хотя и не предназначались ему лично.

Тот, для кого приготовили цепи, все еще криво улыбаясь, поднял руки и медленно стащил с себя остатки белого пиджака. Он держался ровно и двигался плавно, словно и не потерпел сокрушительного поражения минуту назад. Худое лицо плавает в полутьме, короткие волосы торчат дыбом. Брюки разорваны до колена, на рубашке, прилегающей к худому и жилистому телу, россыпь темных кровавых пятен, поверх которых болтается тоненький черный галстук-шнурок. Охотник выглядел так же, как минуту назад. И все же — в нем что-то изменилось.

Нечто из глубин сознания толкнулось в затылок Йована, заставив его мягко отступить на шаг. Чуть наклонив голову на бок, он бесстрастно следил за тем, как человек расстегивает манжеты испачканной рубашки.

— Я так долго тебя искал, — хрипло произнес Жнец, подтягивая правый рукав выше локтя.

— Все что-то ищут, — мягко отозвался Йован.

— Кто-то хочет использовать тебя, — продолжил охотник, закатывая левый рукав и обнажая огромные золоченые часы на запястье.

— А кому-то нужно, что бы его использовали, — отозвался Йован и сделал еще один короткий шажок назад, как советовало его чутье.

Охотник закатал рукава рубашки, наклонил голову вправо, потом влево, разминая затекшую шею. Его пронзительный взгляд, в котором клубилась тьма, не отрывался от холодных голубых глаз убийцы. За его спиной, на стене, дергалась тень с большими темными крыльями. Но Йован смотрел на левую руку человека — там, чуть выше часов, белела повязка. То ли широкий пластырь, то ли бинт, прикрывающий рану.

— Я хочу использовать и унижать тебя, — напел охотник и улыбнулся, делая шаг вперед. — Я хочу узнать, что внутри тебя…

Йован по прозвищу Сенка отшатнулся, словно получил удар в лицо. Он знал эту песню. Он ее любил. С детства. Он услышал ее в грязном подвале, где старшеклассники тайком устраивали сборища, под запретную западную музыку. Одна мелодия запомнилась ему навсегда. Уже много позже, когда мир вокруг него погрузился в войну и Йован, наловчившийся точно работать ножом получил прозвище Сенка — Тень, он, наконец, нашел перевод текста, и это определило его выбор. Да, у него были мечты. И то, через что ему пришлось пройти, то, что он видел. Эта песня помогала ему все трудные годы, до самой смерти. А потом — и после. Но как он узнал? Кто имеет такую власть? Жнец? Нет, это не Жнец. Йован был уверен, что Жнеца больше нет. Он убил его там, на улице. Хорошо, пусть не убил. Просто изгнал, разрушив тонкие нити, связывающие это тело с другой стороной. Теперь этот человек походил на черную воронку, засасывающую в себя все, что окажется рядом. Это не Жнец. И все же…

— Двигайся быстро, двигайся дальше, — шепнул усмехающийся человек и шагнул вперед.

Судорожно вздохнув, Йован прыгнул ему навстречу, рассекая воздух кандалами. Охотник легко увернулся от первого взмаха, и от второго. Цепь восьмерками гуляла вокруг тела Йована, заставляя воздух гудеть от напряжения. Но охотник двигался быстро — чуть ли не быстрее, чем раньше. Он то стелился по самому полу, то подскакивал, то крутился волчком. В какой-то момент вдруг ловко пнул ногой летевшую мимо цепь — самый кончик, с ошейником. Его нога выстрелила вперед, белый кроссовок ударил в железо, как мог бы ударить по футбольному мячу.

Цепь, встретив препятствие, изменила направление полета. Отброшенная назад, она описала почти полный круг и чуть не хлестнула самого Йована по затылку. Ему пришлось крутнуться вокруг себя и сделать пару шагов в сторону, восстанавливая равновесие.

Охотнику хватило этого мгновения, чтобы сделать выпад второй ногой. Йован подставил локоть, заблокировал два новых удара, потерял инерцию, и цепь бессильно скользнула по полу. Отскочив, Йован резко взмахнул рукой, и металлические звенья обмотались вокруг предплечья, превращаясь в блестящую перчатку. Он снова шагнул вперед, осыпая противника градом ударов. В прошлый раз это сработало. В этот раз нет. Противник, казалось, всегда был на полшага впереди, предугадывая движения Йована. Он почти не блокировал выпады — только уклонялся, кривя губы в злой усмешке.

Чувствуя, как изнутри поднимается тугая волна ярости, Йован ускорился, выжимая из собственного тела все, на что оно было способно. И потерял контроль. После мощного рывка вперед, охотник шагнул навстречу, коснулся запястья — только двумя пальцами, — повернулся, дернул вниз. Йован, продолжая движение, взлетел вверх. Инерция понесла его вперед, ноги вскинулись к потолку, он закрутился, как акробат в цирке, и с грохотом сверзился на железный пол. Цепи, соскочившие с руки, с грохотом отлетели в сторону.

Распластавшись на животе как лягушка, Йован вскинул голову, следя за человеком в белой рубашке с закатанными рукавами. Тот не погнался за противником, развивая успех. Нет, он пританцовывал на месте, все так же мерзко ухмыляясь.

Оттолкнувшись от пола, Йован поднялся на ноги. Порванная рубашка, висевшая на нем лохмотьями, превратилась в грязное месиво. Стиснув зубы, Йован стащил ее с тела, скомкал, отбросил в сторону. Он стоял напротив врага, сжимая огромные кулаки и напрягая мышцы. Весь его торс, от пояса до плечей, был украшен черными линиями татуировок. Мелкие точки образовывали кольца, изгибы, завитки, ответвления. Йован знал, что если долго смотреть на узоры, то начнет казаться, что они шевелятся, словно живые змеи. Он видел это — в зеркале. Давно. Тогда, когда кончилась жизнь Сенки, и началось служение Семье.

— Да, — выдохнул охотник, и улыбка пропала с его губ. — Да.

Йован, выставив перед собой руки, словно боксер, двинулся вперед. Охотник легко переместился в сторону и начал обходить киллера по кругу, не давая сократить дистанцию.