Утерянное Евангелие. Книга 3 - читать онлайн книгу. Автор: Константин Стогний cтр.№ 33

— А дальше?.. — нетерпеливо поинтересовался Виктор.

— А дальше?.. — спокойно переспросил Антип, наливая в чашки горячий чай. — А дальше случилось то, что изменило всю мою дальнейшую жизнь. Хозяйка полезла в погреб за квашеной капустой. И вдруг как завопит: «Господи! Что это?» Спустились мы с ее мужем, смотрим, а в кадушке с капустой полно крови. Мужчина опустил руку туда и вынул камень, который хозяйка как гнет на капусту ставила. Черный, с серыми прожилками. Гляжу я… а он мироточит. «Не кровь это, — говорю. — А слезы Господни».

Антип настолько увлекся, что рассказывал в лицах, забыв о смирении и сане. Виктор же так прочувствовал событие, что у него задрожали корни волос. Монах продолжал:

— Ноги подкосились, воздуху стало не хватать. Подумали прихожане, что батюшка дух испустит. Вывели на свет Божий, а я камень крепко держу, не отпускаю. Понимаю, что это он и есть — Камень Святого Климента. «Где, — спрашиваю, — нашла камень, хозяйка?» А она мне: «Да два года уж как. Пошла горох собирать, при дороге и нашла…» Вот так и обрел я камень этот… А потом, по старости, понял, что даже церковь не способна сохранить его. Поэтому и спрятал его у Святоши…

— А что же хранитель Павел, о котором вы упоминали в прошлый раз? Почему он не бережет? Где он? — возмущенно спросил Виктор. Журналист был полностью поглощен рассказом старого монаха.

— Алипия говорила, что хранитель Павел наделен силой небес и появляется только тогда, когда он действительно необходим.

— То есть когда ему заблагорассудится? Понятно, — сердился Лавров. — Он что, дух?

Виктор понял, что опять сказал лишнее и со священниками так не разговаривают.

— Он живой человек, — терпеливо ответил Антип.

— Вы его хоть раз видели?

— Нет. Значит, не наступило еще время…

«Если бы ты знал, как наступило…» — горестно думал Виктор. Он все не решался рассказать отцу Антипу об очередной пропаже Камня.

— Все-таки очень хорошо, что вы пришли, — неподдельно радовался Антип. — Это такое благо, такое успокоение. Мне почему-то верится, что камень не должен попасть в плохие руки, хоть и отдаем его за деньги. Но деньги ведь ничто? Главное — Слово Веры. Пусть же этот камень послужит страждущим, а мы… мы спасем этих несчастных моряков…

Безвыходных положений, как известно, не бывает. Но Виктор начал в этом сомневаться. Ему доверили артефакт, на сегодняшний день не представляющий никакой ценности для властей. Объяви розыск черной плинфы, которая стоит пять миллионов долларов, и тебя сразу же сочтут сумасшедшим. И тем не менее благодаря этой реликвии можно было спасти моряков из сомалийского плена. Лаврову открыли тайну местонахождения черного камня, который никому не нужен, но его украли прямо из-под носа… Кто украл? Хранитель Павел? А кто его видел? Никто? Может быть, все это вообще чья-то злая выдумка? Кого искать?..

Сигнал автомобиля у ворот отвлек Виктора от его горьких мыслей. Кто-то настойчиво просился в гости. Лавров безразлично нажал кнопку электропривратника, даже не проверив, кто к нему пожаловал. Черная Volvo XC60 с транзитными номерами и тонированными стеклами въехала во двор и остановилась, однако оттуда никто не спешил выходить.

— Ну и?.. — недовольно проворчал Лавров и, накинув на плечи куртку, отправился во двор.

Виктор шел к неизвестной машине, даже не думая о том, кто бы это мог быть. За последние полтора месяца у него было столько приключений, что он находился в состоянии эмоционального выгорания. Пожалуй, он не удивился бы даже автоматному стволу, высунувшемуся из окна неизвестного автомобиля, и очереди, пущенной из этого ствола. Единственное, что оставалось при нем — это его ирония. Может быть, она и спасала украинского журналиста от страшной депрессии.

Виктор уже почти подошел к новенькому кроссоверу, когда с переднего пассажирского сиденья навстречу ему выскочил Игорь Хорунжий.

— О! Это ты на гонорар от Сомали купил? — поспешил сыронизировать журналист.

— Петрович! Извини, что врываемся без доклада…

— Почему во множественном числе?

— Ну, понимаешь, тут такое дело… — промямлил Хорунжий.

Но Игорь не успел сказать что-нибудь внятное, как вторая дверь «вольво» открылась и с водительской стороны из машины появилась высокая стройная блондинка лет тридцати в норковой шубке с капюшоном.

Вот чего Виктору не хватало в его состоянии — так это увидеть красивую женщину. Конечно, дело вкуса, но именно такие женщины ему нравились. Она кого-то сильно ему напоминала.

— Чем могу быть полезен, мадам? — строго спросил Виктор на прекрасном английском, интуитивно почувствовав, что перед ним стоит иностранка.

— А английским вы владеете ничуть не хуже, чем матерным, — безапелляционно заявила гостья на русском языке с легким акцентом, как, наверное, ответила бы латвийская певица Лайма Вайкуле.

— Простите, мы знакомы? — смущенно поинтересовался Виктор.

Он слегка приосанился и расправил плечи. Женщина действительно была хороша, нужно было как-то соответствовать.

— Мы не просто знакомы, Виктор Петрович. Мы будем знакомы! Потому что в прошлый раз, когда я к вам приехала, вы еле ворочали языком и послали меня… в Ригу!

«Е-мае! Лавров! Допился до ручки? Не помнишь, кто у тебя был?» — сам себя отчитал Виктор в мыслях, а вслух ответил:

— Прошу прощения. Не смотрите на меня так, а то мне кажется, что я не одет.

— Меня предупреждали о вашем острословии, мистер Лавров.

— Извините, но я до сих пор не знаю, кто вы…

— Сигрид Колобова, — ответила блондинка таким тоном, будто ее известность равна, как минимум, известности Кондолизы Райс.

«Сигрид Колобова. Звучит приблизительно, как Гарпына Айвазян… А похожа на шведскую модель Викторию Сильвстедт. Просто одно лицо, — отметил про себя Лавров. — Интересно, что ей надо?»

— Отлично, мадам. Тогда следующий вопрос… Чем обязан?

— Петрович! Это жена капитана сухогруза «Карина» Владислава Колобова — Сигрид! — не выдержал и влез в разговор Хорунжий.

— А-а-а, — задумчиво протянул Виктор. — Ну, тогда пройдемте пить чай…

— Так что же вы от меня хотите? — спрашивал Виктор свою неожиданную гостью, разливая чай в изящные чашки из китайского фарфора.

Он мучительно пытался вспомнить, в какой из дней его запоя к нему приезжала Сигрид и как он нагрубил ей, и не просто нагрубил, но и обматерил, что для Виктора было вопиющим фактом. Журналист никогда не ругался при женщинах, да и в принципе ругался очень редко. Он несколько раз незаметно, но пристально посмотрел на иностранную красотку в надежде узнать ее лицо. «Ну, сходство со шведской моделью — это, конечно, хорошо, но когда же эта «Виктория Сильвстедт» была у меня и главное: что я ей наговорил? Вспоминай, Лавров, вспоминай… это лицо… так… стоп… женщина-викинг, которая мне снилась?? Что за бред…»