Экзамен первокурсницы  - читать онлайн книгу. Автор: Аня Сокол cтр.№ 41

– Миэр, – совсем другим тоном прорычал учитель и бросился следом за пленником.

А Альберт бежал. Но отнюдь не к воздушной гавани и не вглубь Острова, надеясь затеряться. Он бежал прямиком к железной кошке, к удерживающим ее рыцарям, бежал на их мечи и, кажется, смеялся.

Крис взмахнул рукой, оружие взвилось в воздух, кнут ударил по перекладине ограждения, закрутился вокруг нее. Рукоять вырвало из рук Оуэна как раз в тот момент, когда Альберт оказался на ристалище, вскочил на упавший столб, словно канатоходец в цирке, и… Его с разбегу сбил на землю Вьер.

– Держу! – закричал худой, невысокий и такой непохожий на рыцаря парень, наваливаясь всем телом на железную руку беглеца. – Не уйдешь!

И Альберт не ушел, через несколько секунд его, все еще смеющегося, подняли рыцари, а тот серый, что конвоировал пленника, не отказал себе в удовольствии съездить неудавшемуся беглецу по физиономии. Хрустнул нос, потекла кровь. Только вот железнорукий продолжал смеяться и, похоже, испугал этим рыцарей куда сильнее, чем неудачной попыткой побега. Побег был объясним, а вот этот смех – нет.

– Идите к себе, леди, – хмуро проговорил смотритель подвалов Райнер, подавая мне руку. – Видите, не до вас сейчас.

Я поднялась, кивнула, расправила платье, продолжая смотреть на ристалище, правда, не на Альберта, которому сковывали ноги, не на железную тварь, которую уже обездвижили рыцари, не на столб, что лежал поперек арены, не на сломанную изгородь. Я смотрела на барона Оуэна, которого отчитывал магистр рыцарей, разматывая с жерди ремень кнута. Смотрела и чувствовала, как сердце все быстрее и быстрее бьется в груди, будто Остров снова ухнул вниз, потеряв воздушную опору. Смотрела и улыбалась.

Я не знала, что произошло в Совином лабиринте, но сегодня поняла одно: не Крис запорол любовницу отца кнутом. Для этого требуются сноровка и хотя бы минимальное владение плетью, иначе можно и без ушей остаться, особенно когда бьешь с оттяжкой и не контролируешь хлыст. А Оуэн его не контролировал, оттого и лишился оружия, совсем как я в первый раз. Тот, кого обвиняли в убийстве женщины кнутом, держал его сегодня впервые в жизни.

– Ты чего улыбаешься, Астер?

Я повернулась и увидела хмурую Дженнет.

– Что здесь произошло? Что вообще происходит с Академикумом?

Интересный вопрос.

«…Верховная Гвиневер стала автором нескольких трудов об изменениях разума в Разломе. Она предполагала, что сознание человеческое не в силах выдержать картины расколотого мира. Ее исследования были дополнены теологическими постулатами о каре, постигшей тех, кто пытался раньше срока снять с мира наложенное Девами наказание. За это богини лишали разума.

Теория получила большое распространение, была благосклонно принята магистрами и рыцарями. Она была подтверждена исследованиями магистра…»

Я быстро перевернула несколько страниц, читать про исследования совершенно не хотелось. Хватило и предыдущей главы, где в подробностях расписывали, какими методами жрица выводила свои теории и что делала с теми, кому «повезло» вернуться из Разлома живыми. Или не повезло. Предки не стеснялись в методах добывания информации, хотя в этом вопросе мало что изменилось. Интересно, что Альберту показалось в этой книге смешным?

«Даже магия рода Муньеров оказалась бессильна против изменений, что провоцировал Разлом…»

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить родовую магию полуночных волков, но безуспешно. Сокурсники тихо переговаривались. Оли сложил из бумаги фигурку дирижабля и теперь пытался заставить ее спланировать на пол. Бумажный дирижабль планировать отказывался, предпочитал просто падать. Парни давали советы. Рут накручивала на палец черный локон, Мэри листала тетрадь с записями. Гэли сидела, сложив руки на столе, и смотрела прямо перед собой. Она больше не искала со мной встречи и не пыталась что-то объяснить или доказать. В классе тихо переговаривались Дженнет и Мерьем. С тех пор как два дня назад Академикум покинул воздушное пространство Запретного города и завис над Трейди, его перестало трясти.

Мы ждали начала лекции по этикету. Но нанятый и, по слухам, уже прибывший на Остров преподаватель задерживался.

Я опустила глаза в книгу.

«Вторая теория, выдвинутая святой Гвиневер на склоне лет, вызвала гораздо больше толков и пересудов. Поговаривали, что старая верховная повредилась в уме. Советом жриц ей была вынесена рекомендация: оставить пост и уйти на покой. Гвиневер пожелание категорически отвергла. И тем не менее через год после этого и за шесть месяцев до смерти верховная под давлением совета была вынуждена подать в отставку. Похоронена в поместье Золотой лог на юге Винии. Канонизирована спустя триста лет…»

Так, а где сама теория, что сыграла значительную роль в карьере верховной жрицы полувековой давности? И при чем тут магия Муньеров?

Я зашуршала страницами старого тома и поймала на себе взгляд Гэли. Подняла голову и одними губами спросила: «Что?» Но подруга отвернулась, не ответив. Еще одна проблема. Я понятия не имела, что делать с Гэли. А она, похоже, понятия не имела, что делать со мной.

Я долистала книгу почти до середины, когда снова наткнулась на упоминание этой опальной теории святой Гвиневер. Что же в ней такого, что вызвало недовольство совета?

«…Человеческий разум разрушался не от воздействия Разлома, хотя кое-кто может обозначить явление именно так, разум разрушался вследствие вселения в него демонической сущности, что обитает в черном «ничто», расколовшем наш мир…»

Я заморгала, словно надеясь, что строчки исчезнут со страницы.

«Именно этим объясняла верховная жрица резню, устроенную на Академикуме, когда одна часть экспедиции пошла против другой. В то время как в пятой книге «Об исходе Великих Дев» прямо говорится о защите от сущностей Разлома, данной богинями, а именно: «ни один людь, ни одна баба али дитя не станут супротив демонов розлому, ибо ми наделили силой умы годных».

По-простому, это то, что мы все знали с малых лет. Уходя, богини наградили защитой от тварей Разлома разумы достойных. Разумы жителей Аэры, что никогда не предавали заветы богинь. А если еще проще – демоны просто не могли вселяться в нас. Будь это иначе, создания тьмы давно заполонили бы этот мир, ибо разумов много, один другого краше, как говорил папенька.

Правда, вспомнив об отце, я вспомнила и о лезвии, что танцевало в пальцах старого Мура как живое, а стоящие вокруг люди повторяли: «Тень демона! Тень демона!»

«Ни одно исследование разумов людских ни до, ни после не дало оснований для подтверждения этой теории. Она была приравнена к ереси, но, памятуя о былых заслугах верховной…»

– Как вы приветствуете учителя? – раздался до боли знакомый голос, который вернул меня на несколько лет назад, в Кленовый сад. Только тогда этот голос еще прибавлял: «Ивидель».

«Как вы приветствуете учителя, леди Ивидель? Хорошо, что ваша матушка не видит», – качала головой гувернантка Кларисса Омули.